Ледяная Королева (Трилогия)

— А ты не представляешь, насколько вредно для здоровья раскатывать губы, да еще так широко! — Сие назидательное высказывание сопровождалось полетом еще одной подушки к той же цели.

— С чего бы такая трогательная забота о моем здоровье? — невинно поинтересовался искуситель, возвращая мне обе подушки тем же способом, но я уже успела выпрыгнуть из кресла и теперь сидела боком на инкрустированной столешнице.

— С того, что не хочу лишать своего работодателя такой мощной поддержки в твоем лице!

— Только-то! — разочарованно вздохнуло «лицо», выбираясь из кресла. — И на том спасибо.

— На здоровье! — Я снова украдкой подавила зевок. — Извини, но мне все-таки хотелось бы еще в этом столетии добраться до кровати.

— Помочь? — оживился Фадиндар, но я, неприступно сдвинув брови, помотала головой. — Зря! — В глубоком голосе звучала неприкрытая убежденность. — Надеюсь, позволишь хотя бы невинный поцелуй — по-родственному?

Я с обреченным вздохом подставила щеку. Он подошел, наклонился, снова укрыв меня тяжелым пологом каштановых кудрей и запахом цветущего клевера, нагретого солнцем; губы нежно коснулись кожи, шепнув: «Спокойной ночи!»

Уже от самых дверей Фадиндар обернулся с прежней игривой улыбкой:

— Может, все-таки передумаешь?.. Нет-нет, поставь канделябр на место — я и так верю, что не промахнешься, а это как-никак фамильная реликвия! До встречи!

ГЛАВА 6

Еще будучи старшеклассницей, я с помощью моей обожаемой бабушки успела обзавестись одним полезным умением — просыпаться в нужный час, невзирая на время суток и степень усталости. Главное при этом — не забыть соответствующим образом настроиться перед сном. Я не забыла, и в полночь мои глаза бодро уставились в непроглядную темноту, а все остальные части утомленного жизнью и дорогой организма единогласно выносили бурное порицание больной на всю голову хозяйке, решившей пожертвовать законным и заслуженным отдыхом ради непонятно чего. Пришлось потратить несколько минут на то, чтобы убедить свою телесную оболочку в необходимости покинуть удобное ложе.

Огниво я еще вечером положила поближе, и вот уже три из двенадцати свечей в изящном, причудливо извитом канделябре жизнерадостно мерцают и дают вполне достаточно света, чтобы встать и бесшумно собраться. Одеться было делом одной минуты. Напоследок я проверила, насколько легко выхватываются из-за голенища метательные ножи, поразмыслила перед вешалкой и остановила выбор на старой шубке — темная, достаточно теплая, и никаких украшений — ни бренчать, ни блестеть не буду.

Свечи я решила не гасить, ведь на пустом каменном столике гореть нечему, так что пожар не грозит, а вот ломиться в комнату в темноте, учитывая количество настеленных повсюду мохнатых шкур и ковров — слуга покорная!

Памятуя все о тех же коврах, я внимательно смотрела под ноги, осторожно приоткрывая дверь… и, мягко говоря, сильно удивилась, наткнувшись взглядом на стоящие прямо за порогом сапоги. Причем сапоги явно знакомые, явно не моего размера и явно не пустые. Над мягкими высокими голенищами обнаружились потертые штаны из черной замши, перепоясанные опять же знакомым плетеным ремнем с ножнами, который когда-то украшал мою собственную талию, а еще выше — мускулистый обнаженный торс, едва прикрытый распахнутой кожаной безрукавкой.

Выше я смотреть не стала, потому что знала, что увижу, к тому же засмотрелась на невиданный прежде медальон, красовавшийся на вышеупомянутом торсе. Затейливо ограненные бока крупного, с мужской палец, кристалла аметиста мерцали густо-фиолетовым свечением, на серебряной «шапочке» был вырезан странный символ.

Негромкий, но не ставший от этого менее насмешливым голос вывел меня из ступора:

— Не спится? Предлагал ведь колыбельную спеть!

— Себе спой! — огрызнулась я машинально, правда, шепотом, и взглянула наконец в серо-зеленые с прищуром глаза вездесущего Призрака. — Если ты решил подработать ночной няней, так ошибся дверью. Комната хозяйской племянницы дальше по коридору!

— А мне оно зачем?!

— Как же! Такая девушка весь вечер тебе намекала прозрачней некуда на свою хроническую бессонницу, особенно в долгие зимние ночи, особенно в последнее время… Или ты один стесняешься? Так давай провожу!

— Нет уж, госпожа «видящая», сплавить меня тебе не удастся! — тихо рассмеялся Тарглан, стараясь ненавязчиво проникнуть в комнату.

— Точно? — на всякий случай переспросила я, приглушенно пыхтя в тщетной попытке помешать ему переступить порог.

— Абсолютно! — безапелляционно заявил этот наглец, все-таки прорываясь внутрь и закрывая за собой дверь.

— Какого …! — возмутилась я. — Что за … посреди ночи?!

— Вот и мне интересно!

— В смысле?

— Выражаясь твоим языком: далеко ли лыжи навострила?

— Не твое дело! — разозлилась я. — Так и будешь меня пасти?!

— И так, и как потребуется! — ответствовал сын вождя кочевников. — И не только я — через пару часов очередь принца.

— А если мне в сортир приспичило, так и пойдем на пару, а там подвинемся? Или в обнимку посидим? Или на ручках подержишь?!

— Вот как раз туда — непременно с охраной! — Смутить Призрака не стоило и пытаться. — Ты даже не представляешь, насколько это удобный для покушения момент.

— Да уж, с профессионалом трудно спорить. — Яда в моем голосе вполне хватило бы на то, чтобы отправить на тот свет не один десяток занудных супругов. — Сам-то наверняка частенько за унитазом в засаде сиживал, а?

— Это для меня слишком просто! — небрежно махнул рукой бывший киллер международного масштаба. — Я обычно предпочитаю нестандартные решения.

— А если у меня свидание?! — Теперь я окончательно уподобилась кипящему чайнику, разве что крышкой не брякала. Спелись, красавцы, на мою голову, теперь достанут заботой наперегонки!

— Тогда тем более стоит подождать принца. Он подержит канделябр, а я — кавалера под прицелом, знаешь, на всякий случай… Слушай, тебе так уж необходимо дать врагам повод порадоваться твоей неосторожности?