Ледяной плен

— Хорошо, — смутилась остановившаяся Лера: вечно дуркующий парнишка как-то неожиданно повзрослел.

В этот момент в коридоре мягко погас свет, и силуэты замерших ребят несколько секунд выхватывали из сумрака малиновые сполохи аварийного освещения.

— Лодку отключили, — догадалась Лера, когда под потолком с едва слышным гудением снова разлился тусклый желтоватый свет. — Я пошла.

— Ты вернешься?

— Обещаю. С кем еще ты будешь собрания старейшин срывать?

— А помнишь, как мы подложили бомбу-вонючку Климову, когда они совещались о ремонте дренажных систем? — лицо Юрика тут же растянулось в улыбке.

— Еще бы! С ним потом неделю не разговаривали, — засмеялась Лера. — Завтра тоже будет финт — накануне свадьбы старейшин невеста сбежала!

— Класс! — оценил Юрик. — Крик поднимут! Я тебе потом все в подробностях расскажу…

Где-то в глубине коридора гулко хлопнула дверь.

— Возвращайся быстрее, — обернувшись, поторопил подругу Юрик. — Я буду скучать.

— Я тоже, — прошептала Лера.

Юрик кивнул и растворился во мраке коридора. Но сгустившаяся темнота еще пела его звенящим голосом:

Выбери меня! Выбери меня! Птица счастья завтрашнего дня!

* * *

Ствол вентиляционной шахты по обыкновению встретил ее таинственной полумглой и тишиной. Лера немного постояла, задрав голову, привычно всматриваясь в невидимый конец колодца. Ни шороха, ни знакомых аккордов чарующей мелодии, ради которых она столько лет тайком убегала с плантации, чтобы здесь, в одиночестве, укрывшись от посторонних глаз, побыть наедине с фотокарточкой родителей и своими мыслями.

Ни звука.

Загадочное место словно давало понять, что сейчас не желает посторонними шумами нарушать торжественную тишину, пронизывающую убежище и ее обитателей. Сверху долетел легкий порыв теплого воздуха, пропитанный запахом смазки работающих где-то наверху воздухоочистительных фильтров, и тихонько потрепал выбившуюся из-под шапки челку.

Как будто прощаясь.

Ждать не решилась — время стремительно утекало, словно песок сквозь пальцы.

— В другой раз, — сунув большой палец за лямку рюкзака, уверенно прошептала Лера и, в последний раз оглядев свое секретное место, быстро зашагала назад.

* * *

Рядом с дырявой бочкой, в которой с потрескиванием трепыхалось пламя, расположились трое ребят, оставленных на карауле. Переговаривались вполголоса. Неуверенно тренькала гитара.

На цыпочках прошмыгнув в ангар, Лера в очередной раз поразилась размерам окутанной сумраком лодки. Наверное, в старину все враги бросались наутек, едва завидев такое чудище, подумалось девушке. «Иван Грозный». Стошестидесятиметровый кит-исполин с душой былинного богатыря. Лера понятия не имела, кто такой Иван Грозный, но почему-то была уверена, что человек с таким именем обязательно должен быть похож на героев многочисленных сказаний, которыми изредка пересыпал свои сбивчивые проповеди Птах.

— …вот такой он Женька-фармазо-он, — с неуклюжим завершающим аккордом донеслось от костра, и негромко зашелестел одобрительный мужской хохоток.

Лера осторожно выглянула из-за поставленных друг на друга пустых топливных бочек. Рома-Дрын, Витя-Кальмар и местный заводила — Петя по кличке Шкура, которого так прозвали за ношение добытой с поверхности фасонистой кожаной куртки. Как всегда — с гитарой. Говорят, он ее обнимает куда чаще и охотнее, чем свою Вику… Нашли, кого оставить! Хотя, по большому счету, беглянке это даже на руку. Будет легче осуществить задуманное.

И Лера не стала медлить.

Достав из рюкзака фонарик и схему лодки, она подбежала к перекинутому на судно трапу и, изо всех сил стараясь, чтобы под ботинками предательски не скрипела доска, призрачной тенью юркнула на борт.

— Шкура, давай еще одну, — попросил Витя-Кальмар, прикуривая от мятущегося пламени самокрутку. — Да чтоб так, позабористей.

— Сейчас, подтяну только, — заскрипел струнами гитарист.

— Ты хоть настраивать умеешь? — фыркнул Дрын и бросил в бочку окурок.

— Не учи папу любить маму, — авторитетно оборвал Шкура.

Снова засмеявшиеся караульные не заметили, как от сложенных рядом с лодкой бочек отделилась еще одна тень и взбежала по трапу на борт, вслед за Лерой.

Натужный скрип досок заглушил первый гитарный аккорд.

* * *

Утром провожать лодку собралось все убежище от мала до велика. Пока створы ангарных ворот неторопливо расползались в стороны, успели в очередной раз наплакаться, заново перецеловать родные детские и женские лица, обнять друзей и рассовать по карманам памятные безделушки. Песен не было: «Прощание Славянки» без инструментов исполнить не получалось. В воздухе стоял возбужденный гомон.

— Ой, кровиночка ты моя! — в сотый раз приглаживая натянутую на могучие плечи Тараса химзащиту, причитала зареванная Михална. — Смотри, не простынь там. Деткам гостинцев привези.

— Ледышек, что ли? Так, глядишь, не довезу. Ну, полно, полно, мать, — пытался успокоить всхлипывающую жену явно растроганный Тарас. — Свидимся еще.

Чинно попрощавшись со старейшинами, облаченный в хрустящий кожаный плащ и начищенную фуражку капитан, гремя сапогами, поднялся на борт. Оставшиеся на берегу молча следили, как неторопливо убирали трап.

— Отдать швартовы! — наконец зычно скомандовал Лобачев.

— Ну, вот… Бог дал, бог и взял, — тихонько всхлипнула горстка толпящихся на пирсе старушек. — Как же мы без Иванушки-то теперь, горемычные?

— Хватит причитать, никуда они не денутся! — буркнул кто-то из мужиков в потертых офицерских кителях. — Мертвая та ледышка. Если тогда кто-то и выжил, то наверняка передохли все давно с голоду. Не найдут там ничего, да обратно воротятся. Благо, хоть «Грозный» разомнется, а то застоялся совсем. Глянь, как на волю тянет!

Лодка отправлялась в путь, медленно выходя в Балтийское море.

На крыше опустевшего ангара стояла одинокая фигура, под которой с гулким рокотом сомкнулись створы ворот. Соленый ветер трепал прикрывающие худое тело лохмотья. Что-то бормоча невидимыми под всклокоченной бородой губами, человек неторопливо крестил удаляющуюся навстречу неизвестности лодку.

Это был Птах.

Глава 4 СОЛЯРИК

Коридоры, коридоры, перегородки между отсеками, лестницы, двери с непонятными словами и буквами, змеящиеся трубы и пузатые вентили… все в обрамлении сложнейших приборов и устройств непонятного назначения. Пробираясь по этому рукотворному лабиринту накануне побега, Лера благоговейно глазела по сторонам. Прав был Юрик — лодка казалась плавучим городом. Сколько же она могла вместить людей? И как капитан с командой не потеряются здесь? Ха! А она-то думала, что будет трудно найти, где спрятаться. Теперь осталось присмотреть уголок поукромней. В поисках убежища девушка инстинктивно продолжала спускаться вниз, с каждым пролетом глубже проникая в недра лодки.