Ледяной поцелуй страха

— Ну, хорошо, — сдался молодой человек. — Где можно поесть?

— В столовой. Правда, персонала я не дождался, но свежей едой там пахло вполне аппетитно. Можно еще позавтракать тем, что предлагают мини-бары. В нашем номере такой был.

— Мини-бары обычно предлагают алкоголь и орешки, — усмехнулся Геннадий. — Вряд ли там найдется что-то для детского питания.

— Тогда идем в столовую, — вмешалась Полина. — И плотно завтракаем. Похоже, это приключение так быстро, как нам хотелось, не закончится.

Глава III

Не накаркать бы… С тем, что приключение быстро не закончится. Фраза вырвалась как-то сама собой, и Полина уже пожалела об этом. Задерживаться в поселке ей совсем не хотелось. И даже писательское любопытство к различным загадкам и историям не навеивало желания остаться. Интуиция, которая была у нее развита совсем неплохо, подсказывала, что им нужно как можно скорей найти нужную дорогу. Этими опасениями она и поделилась с Настей по пути в гостиницу. Подруга согласилась, рассеянно кивнув, — она все пыталась связаться по телефону со своим итальянцем. И, судя по нахмуренным бровям, ей это не удавалось. Андрей правильно заметил, что тут отсутствовала мобильная связь и не ловился сигнал Интернета.

— Насть, оставь, — шепнула Полина подруге. — Выйдем отсюда, и напишешь своему Франческо.

Настя вздохнула и убрала телефон в карман, а Полина подумала, что подруга зря говорит, что не увлечена обаятельным итальянцем: она не расстроилась бы так из-за неудачной попытки выйти с ним на связь. Ох, Настя, Настя, ты можешь обманывать сама себя, но не наблюдательную подругу!

За стойкой ресепшена по-прежнему никого не было, ключи лежали так, как их и оставили. Полина предложила забрать их на тот случай, если придется подняться обратно в номера. Столовую они нашли без приключений. И хоть там тоже никого не оказалось, их будто ждали: количество накрытых столов соответствовало количеству занимаемых комнат — три, а один из приборов оказался детским.

— Ну что, присаживаемся? — спросил Андрей, обводя взглядом накрытые столы. Масло в простых фаянсовых масленках, крупные ломти хлеба на белых тарелках, желтый сок в стеклянных графинах. Чуть поодаль находилась стойка, на которой, как в современных гостиницах, практикующих завтраки по типу шведского стола, стояли лотки с едой — сосисками, омлетом, гречневой кашей, кувшин с молоком, пирожки и оладьи со сметаной.

— Сытно и аппетитно, — пробормотала Полина. — И, главное, все еще горячее, будто еду только с плиты сняли.

— Эй! Здесь есть кто? — громко позвал Геннадий, но никто не отозвался.

— Обслуга-призраки, — усмехнулась Настя, поворачиваясь к Полине. — Ну прям как в твоих романах.

— Вы пишете романы? — живо заинтересовался Геннадий, в то время как Андрей возле лотков уже обсуждал с сыном, что тому положить.

— Пишу, — не стала ломаться Полина.

— Надо же! — восхитился молодой человек. — А что-нибудь уже издали?

— Издала, — кратко ответила Полина, мысленно прикидывая, что взять — оладьи или кашу с молоком. Приключения приключениями, а есть все же хотелось. Благо в этой странно опустевшей гостинице все же позаботились о постояльцах. Остается надеяться, что еда тут не отравленная. Но в преступные замыслы персонала совершенно не верилось. Какой резон им травить постояльцев?

— О, как интересно! — не отставал Геннадий, подходя вместе с ней к лоткам с едой и накладывая в свою тарелку все подряд — скорее машинально, чем от голода. — И что же вы пишете? Любовные романы или детективы?

— И то и другое, — уклончиво ответила Полина, которой разговаривать сейчас совершенно не хотелось, но и казаться невежливой — тоже. — Мистические с любовной и детективной линиями, если вас устроит такое объяснение.

— Это что, про любовь с вампирами, что ли?

— Нет. Пишу про старинные легенды, семейные тайны, проклятия и так далее. Вместо вампиров — призраки, экстрасенсы и ведьмы.

— О как… Значит, любите чертовщинку?

Полина уклончиво мотнула головой, не давая точного ответа. Любит ли она «чертовщинку», как выразился Геннадий? Не столько любит, сколько… относится к ней с уважением.

Она положила на тарелку оладьи со сметаной и омлет и направилась к столику, за которым уже сидела Настя. Геннадий со своей тарелкой устремился не к свободному, сервированному специально для него столу, а за Полиной.

— Можно, девушки, к вам присоединиться?

— Вы уже присоединились, — буркнула Полина.

— Скажите, все писательницы такие серьезные? Вы хоть бы улыбнулись, — игриво поиграл бровями Геннадий.

— Обстановка не слишком располагает к улыбкам, — отрезала Полина. Не в том настроении она находится, чтобы флиртовать!

— Не обращайте внимания на ее неприветливость, — вмешалась Настя. — Дайте ей спокойно поесть, и тогда увидите, как изменится ее настроение! Полина бука букой, когда голодная, а вот когда сытая — сама любезность.

— Настя! — Полина от возмущения чуть не поперхнулась соком. Такой подлянки от близкой подруги она никак не ожидала — сдала ее со всеми, что называется, потрохами. Ей совершенно неинтересно любезничать с этим молодым человеком. Вот позавтракают они сейчас и разбредутся каждый своей дорогой.

— Ну раз так… — рассмеялся Геннадий, но, к счастью, понял, что его обществу сейчас не особо рады. — Хорошо, если я вам мешаю, уйду.

— Да нет, можете остаться, — невинно заметила Настя, скосив глаза на торопливо жующую и делающую вид, что ее внимание полностью занято едой, Полину.

— Боюсь, испорчу вашей подруге аппетит. А мне очень хочется увидеть ее куда более любезной. Приятного аппетита!

С этими словами молодой человек взял свою тарелку и пересел за отдельный столик.

— И что на тебя нашло? — тут же зашипела Полина на подругу.

— А на тебя? Чем он тебе не угодил?

— Болтовней, когда я не настроена общаться и улыбаться.

— Ну, подарила бы ему пару улыбок — с тебя бы не убыло.

— Зачем?

— О господи, — закатила глаза Настя. — Похоже, ты уже настолько погрузилась в свой книжный мир, что разучилась общаться с представителями противоположного пола в реале. Смотри, вполне себе приличный молодой человек! Симпатичный, хорошо одетый, похоже, с престижной профессией.

— Ты что, мне его сватаешь?

— Да никого я тебе не сватаю, — воскликнула, забывшись, Настя, так, что их услышал сидевший за соседним столиком Геннадий.

— Тише ты, — одернула шепотом подругу Полина и осторожно скосила глаза в сторону соседа: смотрит или нет. Геннадий смотрел на них внаглую и ухмылялся. Конечно, слышал, о чем они тут спорили. Полина рассердилась и на Настю, и на этого Геннадия, и на себя саму за то, что от неловкости ее щеки тут же вспыхнули румянцем.

— Приятного аппетита! — громко пожелала подруга молодому человеку — вроде бы и вежливо, но с намеком. Не отвлекайся на чужие разговоры, ешь! Мало чем ее смутишь — смелую, яркую, уверенную в себе. Геннадий отвернулся и принялся черпать из тарелки ложкой гречневую кашу. Полина скосила на него взгляд. Настя права: симпатичный. Темно-русые волосы подстрижены будто вчера, на тонкой переносице — очки в дорогой оправе. Все детали гладковыбритого лица подобраны-подогнаны так идеально, что лицо казалось обработанным в фотошопе портретом. Так все гладко и ладно, что не за что зацепиться: скользнешь по лицу взглядом и… забудешь, перепутаешь с другими, увиденными на рекламных плакатах. Все в его внешнем виде было так безупречно, что казался этот молодой человек ненастоящим. Это там, в столице, ежедневно пробегает по бурлящим людским потокам и тротуарам множество банковских клерков — выпускников престижных вузов, сделавших к тридцати годам неплохую карьеру. А здесь, в глубинке, выбивался он своим видом так, как выбивался бы Кен на полке с советскими пупсами.