Ледяной Сокол

– Тьфу, – сказал Потерявший Путь. – Не похожа она на женщину, которая врет.

«Вот как?» – подумал Сокол. Но вслух сказал только:

– Это походит на штуки, которые мы нашли в Убежище много лет назад. Руди и Ингольд сделали из них оружие, которое плюется огнем по приказу Мудрейшего, но не так уж хорошо оно работает. Чтобы показать, как эти штуки действуют, не нужна Праматерь шаманов.

Медленно, с достоинством обошла Хетья вокруг аппарата, трогая трубки и стержни, поправляя шары, которые подходили к одним стержням и не подходили к другим. Бектис с умным видом кивал, идя рядом. Джил, подумал Ледяной Сокол, ходила бы с открытым от благоговения ртом, а для него самого это было то, что было – стекло и железо, золото и соль, простые элементы земли. Хетья придавала этому слишком большое значение, делала царственные жесты, которые сделали бы честь проповеднику на базарной площади в дни до прихода дарков, и даже голос ее доносился до трех наблюдателей – возможно, ее слышали и другие наблюдатели.

Работа закончилась. Эта штука действительно производила впечатление. Она покоилась в колыбели из сцепленных колес, похожей на ту, которую Ингольд чинил в тайниках Убежища. Ее окружал странный ореол из казавшегося уплотненным слабого послеполуденного света. Тир попятился, словно стараясь спрятаться между повозками, но Ваир поманил его, и он неохотно подошел. Его о чем-то спросили, но он только помотал головой.

Хетья и Бектис стояли около нового аппарата. Хетья тронула рычаги, и вся штука неожиданно начала раскачиваться, как живая, она дрожала и, казалось, удерживалась на волоске. Проволочки трепетали, как усики у насекомого, а драгоценные камни на их концах светились.

Ледяного Сокола пробрала дрожь, неприятное чувство, что Джил-Шалос была права. Это куда больше, чем просто соединенные воедино элементы.

Наступила тишина, похожая на тишину перед снежной бурей, ужас перед чем-то невообразимым.

Бектис положил руки туда, куда указала Хетья – маленькие фигуры, серая и золотая, белая и красная на фоне бесчувственных серых скал и блестящего льда.

Потом вспышка, слабее молнии, звук, разнесшийся по всей долине – Ледяной Сокол был уверен, что это раскололась скала в том месте, где ее коснулось это мерцание. От скалы отделился кусок и полетел вниз. Затем раздалось дикое ржание мулов и лошадей, закричали люди.

Даже старый Наргуа, а Ледяной Сокол давно решил, что это человек спокойный и мужественный, резко отступил назад, делая знаки против демонов.

И только Ваир остался стоять на месте, с интересом глядя, как Хетья снова тронула рычаги. Отступивший было Бектис снова положил руки на аппарат. Еще одна вспышка, воздух между хрустальными рожками машины и скалой словно содрогнулся – так появляется трещина на стекле. Ледяной Сокол увидел, как огромный кусок скалы дрогнул, откололся и полетел вниз по склону. Потом он услышал грохот.

– Это плохая охота, – прошептал Потерявший Путь, когда вновь обрел дар речи.

Действительно плохая охота, подумал Ледяной Сокол. Они уже три недели в пути, и он чувствовал, что все это обернется чем-то очень плохим для осажденного Убежища.

* * *

– Что она сказала? – Джил и Минальда вскочили на ноги, как только Илайя вышла из потайной комнаты. Юная чародейка, высокая и застенчивая девушка, немного постояла в дверном проеме, показывая, что с ней все в порядке.

Руди рассказывал Джил, что встреча с Брикотис, чей дух обитал в сердце Убежища, часто только сбивает с толку.

И Руди, и Ингольд пытались объяснить, на что это похоже, но Джил пришла к выводу, что понять это может только маг. Сама Брикотис – Джил видела ее изображение в полудюжине древних записывающих кристаллов, стройная женщина со смеющимися глазами и татуировкой на черепе, которую делали все волшебники тех времен – давно превратилась в нечто весьма далекое от человека, в сгусток памяти и могущества, который обитал в самом сердце подземелья. Тот, кто входил туда, чьего сознания она касалась, испытывал самые разнообразные ощущения.

– Она поговорила с тобой? – Брикотис, конечно, не разговаривала в буквальном смысле этого слова. Минальда подвела девушку к потайной лестнице, возле которой они с Джил дожидались Илайю, и усадила ее.

– Ну да, – неуверенно кивнула головой Илайя. – То есть я хочу сказать, я видела разное. Она там была. – И благодарно посмотрела на Джил, которая протянула ей фляжку с питательным отваром, уже почти остывшим. – Но я не поняла того, что увидела.

Джил и Альда молчали. Илайя всегда была застенчивой и медлительной. Она немного подумала, потом сказала:

– Я спросила ее, есть ли другой вход в Убежище. И увидела… – Она беспомощно протянула вперед руки. – Я увидела прачечную на третьем уровне, сразу за святилищем Церкви.

– Прачечную? – Джил едва не рассмеялась. Минальда взволнованно спросила:

– Ты в этом уверена? – Не потому что решила, будто Илайя ошиблась – как правило, чародеи не делали подобных ошибок – а потому, что в этом не было никакого смысла.

– Так же уверена, как в том, что сижу здесь, госпожа.

– Но ведь это в середине Убежища, – недоуменно сказала Альда. – Не может быть потайного прохода в прачечную, потому что нельзя миновать мою спальню, и святилище, и склады лорда Анкреса…

– О, Иисус, нам что, придется проводить измерения? – в смятении воскликнула Джил. – Все это пространство за Приделом столько раз изменялось и перестраивалось, стены и комнаты то разделялись, то объединялись, и прокладывались новые коридоры, и мы никогда не найдем точных планов. Да там сейчас не меньше дюжины потайных переходов, которые ведут из одной комнаты в другую! Я даже думать об этом не желаю!

– В любом случае вход должен быть где-то рядом с нижним уровнем, – протестующе сказала Минальда. – А это значит, что должна быть еще и лестница – может, в наружной стене? По крайней мере, теперь мы знаем, что она находится в задней части Убежища.

– Да кто может об этом знать? – изумленно спросила Илайя. – И кому Ваир предназначил роль предателя? Вроде как к нам никто не приходил и никто нас не покидал в последнее время.

– Если этот вход вообще существует, – мягко сказала Джил. – Я поговорю с Янусом, и мы организуем поиски, только чертовски секретные, потому что чем меньше народа об этом знает, тем лучше. Но если и есть еще один вход, бьюсь об заклад, увидеть его может только маг. Что означает – ты, Илайя, отсюда или Венд снаружи. Ты готова?

– Это мой долг, – просто ответила Илайя. – Разве не так?

Она заткнула фляжку пробкой, встала и пошла к повороту лестницы, очень похожему на раковину улитки. Колдовской свет, которым она осветила комнату, неторопливо плыл перед ними. Джил и Альда медленно шли за ней следом. Альда предусмотрительно задула свечу. Заколки в ее длинных волосах сверкали в отблесках колдовского света.

Когда Илайя отошла от них достаточно далеко, Альда спросила Джил:

– Ты веришь в то, что где-то позади Придела есть еще один вход? Сокрытый при помощи заклятий?