Ледяные страсти

Мамы дома не оказалось. Один раз в неделю вечером она мыла полы в каком-то институте. Сегодня как раз был такой вечер. На столе стояла сковорода с остывшей котлетой и макаронами. Теперь маму он увидит только завтра. С вечерних дежурств она возвращалась очень поздно.

Леша просидел весь вечер у телевизора и твердо решил сегодня дождаться маму, но ничего не получилось. Когда она пришла, мальчик уже сладко спал, посапывая, прямо в кресле.

А наутро все как-то забылось, и только одна новость оставалась главной: они будут выступать на областных соревнованиях. Леша, едва проснувшись, понесся на кухню:

–  Мам! Мы с Ингой идем на соревнования!

–  Да? Так вы победили?

–  Нет, мы еще не победили, но обязательно победим!

–  А Лев Николаевич еще кого-нибудь выбрал? Или только вы пойдете?

–  Да нет, мам! Там еще две пары будет! Только они катаются не так хорошо, - и Леша смутился, - мне кажется.

–  Ну и замечательно! Тогда собирайся. Я так понимаю, у тебя теперь тренировок будет еще больше, чем раньше?

–  Ага. Но это же круто, - и Леша побежал одеваться, а мама поглядела ему вслед и улыбнулась: все у него получится! Она сделает все, что только от нее зависит, чтобы Леша жил другой жизнью. Красивой и беззаботной.

Тренировки стали и впрямь напряженнее. У Алеши и Инги была теперь, как у взрослых, своя короткая и произвольная программа. Сотни, а может, и тысячи раз под музыку и без музыки они прокатывали одни и те же элементы, пока не научились делать все «с закрытыми глазами». Но Лев Николаевич хмурился и гонял их снова и снова до седьмого пота.

Наконец настал день, которого все так ждали.

Леша не спал почти всю ночь, с утра вскочил пораньше и побежал к маме:

–  Мам, я не проспал? Нам не пора еще?

–  Нет, сыночек. Не нервничай. Садись позавтракай, а потом пойдем.

Леша сел за стол и принялся судорожно запихивать в себя завтрак.

–  Переживаешь?

Мальчик замер на мгновение, вздохнул, а потом поднял глаза:

–  Очень. Я очень хочу выиграть.

–  Вы победите, не волнуйся только! Вы самые лучшие! И так занимались много в последнее время!

Соревнования проходили прямо в родном ледовом дворце. Трибуны были заполнены до отказа, очень много было мальчишек, девчонок и, конечно, родителей. Когда выкатились на разминку, Алеша дрожал от страха, почти тридцать пар будут соревноваться с ними, разве можно поверить, что они с Ингой лучшие из всех? Алеша знал, где будет сидеть мама, но все равно долго искал ее глазами среди незнакомых лиц. Рядом с ней широко улыбался папа Инги.

Борис Борисович помахал ребятам рукой и повернулся к Зинаиде Федоровне:

–  Инга полночи не спала. Я слышал, как она ворочалась. Уже неделю только о соревнованиях и говорит.

–  Алеша тоже. Прямо-таки бредит победой. Я даже боюсь подумать, что будет, если они не победят.

–  Да победят! Даже не сомневайтесь! Я просто уверен! Жаль только, жена не смогла прийти. У нее сегодня какое-то ответственное мероприятие в институте, и она никак не смогла вырваться.

–  Ну главное, что вы здесь. Все-таки ребятам важно, чтобы кто-нибудь за них болел.

Но тут заиграла музыка, объявили первую пару, и на трибунах все замерли. Алеша с Ингой выступали пятыми.

Первая пара откаталась неплохо. Правда, партнерша ошиблась в самом начале, не вовремя закрутилась, и эта ошибка явно сказалась на оценках судей.

Одна за другой пары выходили на лед, и каждая следующая, казалось, выступает лучше предыдущей. Леша с Ингой не находили себе места от волнения. Но расстраиваться было некогда - оставалось несколько минут. Последние тревожные минуты и…

–  На льду воспитанники спортивного клуба «Радуга» Инга Артемова и Алексей Панов!

И вокруг, заглушая заигравшую музыку, зашумели аплодисменты.

Леша с Ингой осторожно шагнули на лед. Аккорд, еще аккорд. Пора!

И Леша вдруг успокоился. Руки и ноги двигались сами собой, не нужно было ни о чем думать. Они двигались так слаженно и синхронно, как будто не два человека, а один летал надо льдом, взмывал в прыжках и пробегал длинные сложные дорожки. Леша успевал только замечать, как взметалась короткая юбчонка Инги и как вокруг летели трибуны. Все как в его мечтах! Где-то там сидели их родители. Где-то далеко вокруг были другие люди, другая жизнь. А здесь, на льду, были только Леша с Ингой. И в голове шумело все громче и громче. Леше казалось, что он сходит с ума от счастья.

Ребята ни разу не ошиблись и остановились, эффектно подъехав к судейской трибуне. И лишь остановившись, сообразили, что это за звук сотрясает ледовый дворец - люди на трибунах повскакивали со своих мест и хлопали. Хлопали и что-то кричали. Прямо в глаза бил яркий свет, а где-то высоко сидели мама и Борис Борисович, они, Леша был уверен, тоже что-то кричали.

Бо была победа. Самая первая победа. И Леша был убежден, что не последняя. Будут еще. Обязательно. Они еще выиграют чемпионат мира и Олимпиаду. Обязательно выиграют.

Потом была торжественная церемония награждения. Этольшой и шумный, чем-то похожий на Бориса Борисовича человек вручал им дипломы. Человека звали Семен Иванович Фадеичев. Он поцеловал Ингу в щеку, а Алеше по-взрослому пожал руку и сказал, что надеется увидеть замечательную пару на всесоюзных соревнованиях в Москве.

А мама почему-то плакала. И Борис Борисович нежно и неуклюже ее утешал.

Глава третья За белым «опелем»

На светофоре зажегся зеленый. Демидыч плавно тронул автомобиль с места, удерживая тридцатиметровую дистанцию до белого «опеля». Справа вылезла грязная, уродливая «Газель», поморгала поворотником, попыталась вклиниться в небольшой промежуток перед машиной сыщиков. В зеркало заднего вида на Демидыча взглянуло усталое лицо типичного работяги, замотанного постоянными придирками ДПС и начальства. Такому все равно, кто там недоволен его действиями - хмурые мужики на джипе или расфуфыренная дамочка на «девятке». «Газель» у него не своя, фирменная, застрахованная, правила он формально не нарушил, а все кодексы поведения на дорогах - неписаные. Демидыч притормозил, пропуская работягу. Из кузова торчали доски и куски рубероида.

–  Демидыч, ты что, блин, заснул?
– Николай Щербак с удивлением посмотрел на напарника.
– Ты вообще смотришь за клиентом? Клиент от тебя уезжает, а ты какого-то урода пропустил.

–  Я его вижу.
– Демидыч был немногословен, как всегда. «Газель» загородила Николаю обзор, но с места водителя левый ряд просматривался достаточно хорошо.

Раздраженный Николай протянул руку и включил радиоприемник. Раздался грохот ударных, динамики в машине были чудо как хороши - джип аж содрогнулся. Николай аккуратно уложил голову на спинку сиденья и изобразил на лице выражение высшего удовлетворения. Демидыч, напротив, недовольно поморщился - он не любил тяжелый рок. Но кассетная дека была коварно выведена из строя при помощи отвертки - не каждому достанет терпения слушать одну и ту же кассету Михаила Круга или «Любэ» на протяжении целого дня - до утреннего обновления коллекции. А расслабляться иногда полезно, особенно когда клиент смирный. Вот как этот Алексей Панов - и сам тихоня, и в автомобиле не доставляет беспокойства окружающим. Правило «дай дорогу дураку» освоил превосходно, и сыщикам только на руку то, что, судя по всему, дураки на дорогах явно преобладают. Панов пропускал всех кого мог. Тихоня - что с таким делать. Одно непонятно - кому он не угодил.