Легенда Хэнсинга

– Но он чистый по закону, честно!
– Взвизгнул барыга, видя, как Фильх протягивает руки к ящику.

– И все же очень подозрительный...
– Кивнул Фильх, все так же пытаясь достать до ящика, который барыга укрывал уже чуть ли не всем своим телом.

– Ладно.
– Я хлопнул ладонями по коленям, привлекая внимание, -Ни тебе, ни нам: заплатим три четверти.

– Но... мы же договаривались...
– Проблеял глухо барыга.

– Послушай, Фильх тебе правду говорит: ни один торговец, по крайней мере в южных трущобах, не возьмет и куба твоего энриума. Мы и сами очень рискуем, покупая товар со столь подозрительной историей.
– Медленно проговорил я, глядя прямо в глаза барыги.
– Эту четверть мы забираем за риск, согласен?

– Д-да, пожалуй, вы правы...
– нехотя согласился барыга, ставя ящик обратно на стол,

– Фильх заплати человеку.
– Кивнул я.

Леди Игни-Альтейн-Клод-Мони.

Игни постучалась в широкую двустворчатую дверь. За дверью что-то невразумительно пробурчали. Сочтя это за приглашение, Игни немного приоткрыла дверь и сквозь образовавшуюся щель протиснулась внутрь. Хозяин этих покоев солнечный свет не любил. Трудно его полюбить, когда кожа от него начинает обугливаться. На Игни уставилось два красных, светящихся в темноте глаза. Лорд Вицимус уже больше полувека не выходил за пределы своей комнаты. Как он говорил: "Слишком много соблазнов". Даже простой вид живого человека вводил вампира в такое искушение, что сопротивляться могли лишь самые крепкие духом.

Леди Игни, как член Ордена, подобных соблазнов не вызывала. Как, впрочем, и остальные члены Ордена. Но каждый раз, заходя в эту комнату, погруженную в полнейший мрак, Игни сжимала покрепче рукоять своего верного "Зенглера", шестизарядного мощного револьвера. И в этот раз это не укрылось от глаз хозяина этой комнаты:

– Орден наконец решил окончить мои страдания?
– С надеждой и легким испугом спросил Вицимус.

– Не страдания, а кару. И нет, -Игни убрала руку с оружия, -Мне таких указаний не давали.

Вицимус внимательно посмотрел на нее и жестом показал на кресло для гостей. Игни не стала отказываться и села, закинув ногу на ногу. Игни была молода для члена Ордена. Ей было всего лишь пятьдесят лет. Однако, выглядела она на двадцать, да и сражалась так же. Члены Ордена стареют медленно, сотни и сотни лет. Однако мало кто из них доживает и до ста лет. Внешность Игни была типичной для аристократки Хэнсинга: длинные светлые волосы, заботливо завитые во множество мелких косичек, золотистые глаза и весьма бледная кожа. Она была красива, даже весьма. Атлетическое телосложение и идеально подогнанный серо-голубой мундир Ордена только дополняли картину. Вицимус же выглядел плохо. Представьте человека, который всю жизнь только и делал, что пил, а именно сегодня у него закончились деньги на выпивку и он мучается жутчайшим похмельем. Именно так и выглядел Вицимус. И именно так он себя чувствовал.

– Что привело тебя сюда сегодня?
– спросил вампир с усталым вздохом.

– А что приводит меня обычно?
– Изогнула Игни бровь.

– Низшие.
– Горько выдохнул Вицимус.

Игни достала из нагрудного кармашка небольшую колбочку и перекинула ее Вицимусу. Тот ловко поймал ее в полете и тут же открыл. Его ноздри затрепетали, вдыхая запах содержимого. Глаза вампира удивленно расширились.

– Это же...
– Начал он, но Игни его перебила:

– Катализатор, да.

– Не может быть...
– Вицимус вскочил на ноги и принялся бродить по комнате.

Так продолжалось недолго. Вскоре он неожиданно замер на месте и повернулся к собеседнице:

– Мы все уничтожили, весь Катализатор, всех подопытных, абсолютно все.
– Горячо проговорил он.

– Именно поэтому вы до сих пор живы, профессор.
– Игни развела руками, -Орден верит Вам. И этому, -Ее палец указал на склянку с прозрачной жидкостью, -Есть только одно объяснение.

– Кто-то возродил эксперимент...

– Пораженно прошептал Вицимус, -Но зачем? Создания, полученные в ходе моих экспериментов, оказались дикими и неуправляемыми!

Игни лишь пожала плечами. Она еще не жила во времена того эксперимента, однако с его последствиями ей довелось столкнуться лицом к лицу.

– Как происходила передача Катализатора?

– Прямое введение...
– Отмахнулся Вицимус, -Укус может быть. Но это гораздо реже.

– Что ж.
– Игни встала с кресла, -Лорд Вицимус, Орден официально просит вашей помощи в исследовании данного инцидента.

– Да-да, конечно, нельзя допустить повторения эксперимента...
– Вицимус дважды кивнул.
– Последствия могут быть непредсказуемыми...

– Завтра вас отведут в специальную лабораторию, -Проговорила Игни, проходя к двери, уже взявшись за ручку двери, она улыбнулась уголком губ; - Там не будет окон.

Вицимус лишь молча поклонился закрывающейся двери...

Леррой.

– Думаешь, этот энриум действительно чистый?
– Спросил Фильх, щелкая по ящику у меня в руках.

– Какая разница?
– Я перехватил ящик поудобней, чтобы не сильно впивался в подмышку, -Нам не впервой зачищать следы.

– Все делаем как обычно?

– Да, половину в северные трущобы, четверть Спидвику, четверть себе.

– А мы с этого прибыль получим?
– Делано вздохнул Фильх.

– Да, конечно, примерно три тысячи Хэннов поверх потраченных денег.
– Улыбнулся я, поглаживая ящик с ценным содержимым.

Несколько минут мы шли молча.

– Знаешь, я бы больше не стал иметь дела с ребятами из Южного Харка.
– задумчиво проговорил Фильх.

– Да, какие-то они мутные в последнее время, дикие, что ли...
– Начал говорить я, но договорить мне не дали.

Восприятие времени внезапно замедлилось: очевидный признак опасности. Один из плюсов быть обращенным - обостренное восприятие, в том числе и интуиция. Однако на этот раз она сработала поздно. В мое плечо сзади прилетело что-то очень горячее, прошило руку насквозь и вылетело с другой стороны. Я будто в замедленной съемке смотрел, как из раны, вращаясь по спирали и разбрызгивая капли крови, вылетает пуля. Судя по размерам, обычный револьверный калибр. Тут замедление времени закончилось. Сейчас же почувствовалась резкая боль в раненой руке. Ящик выпал из моих рук и рухнул на мостовую. Я чертыхнулся и совершил длинный кувырок вправо с места - туда, где стояла толстая деревянная бочка. По крайней мере, пули ее сразу не пробьют. Краем глаза я заметил, как Фильх спрятался за углом близлежащего здания. Его рефлексы тоже не подводят.

Прогремело еще два выстрела, и я почувствовал, как оба выстрела попали в мое укрытие. Бочку чуть не опрокинуло на меня, но у меня получилось ее удержать на месте. Я вытащил "Ренегат" левой рукой, отметив про себя, что правая перестала слушаться. Выглянув из своего укрытия, я увидел стреляющего: наш недавний продавец. Его глаза светились каким-то странным огоньком, а револьвер в руках ходил ходуном. Однако это не мешало ему произвести довольно меткий выстрел в мою сторону. Бочка вновь сотряслась, однако на этот раз пуля нашла цель: дробя ребра и разгрызая плоть, кусок свинца вошел в мое тело и застрял где-то в легких. От удивления я даже вылетел из укрытия и перевернулся на спину. "Ренегат" вылетел из ослабшей руки и покатился по мостовой. Удивительно, что вообще сквозь эту бочку пробило... Доски толстые вроде... В груди поселилась дикая непереносимая боль, однако привыкшее к подобному сознание и не собиралось отключаться. Левая рука, будто сама по себе, потянулась к кулону на шее.