Легенда о рыжем драконе

Ирга налила всем в кружки напиток из кувшина, который оказался чем-то вроде очень кислого кваса. Ужин еще не закончился, а у меня уже глаза слипались и перед глазами снова все поплыло.

– Тонька, иди ляг, а то прям за столом уснешь! Марта, помой посуду, – скомандовала бабушка. – Парк и Тир, помогите сестре!

Я с трудом поднялась и, пошатываясь, направилась в свою комнату. По дороге повторяя про себя имена мальчишек, чтобы не забыть до утра.

В комнате пахло лежалыми тряпками. Несмотря на приличного размера щели в стенах, притока свежего воздуха не было. Только сейчас я поняла, что здесь не было окна, как и в общей комнате.

Найдя в полумраке свою постель, я поспешила сесть, потому что дрожащие ноги уже не держали вдруг потяжелевшее тело. Надо бы переодеться, неизвестно, сколько эта девочка, в чьем теле я оказалась, пролежала в беспамятстве.

Никакого шкафа или сундука, в котором могла быть сменная одежда, я не заметила. Но приметила еще одну постель у противоположной стены. Кажется, я жила в этой комнате не одна. Скорее всего, в соседках у меня была Марта, девочка, которая чуть не спалила кашу.

В подтверждение моих слов дверь скрипнула, и в комнату проскользнула немного угловатая и слегка сутулая фигурка худенькой девочки.

– Спишь? – Буркнула Марта, укладываясь на постель прямо в одежде, не заботясь о чистоте белья.

– Нет, голова болит, – честно ответила я, стараясь устроиться поудобнее.

– Мы думали, что ты уж не очухаешься, – продолжала делиться такой ценной для меня информацией девочка, – мать даже доктора не стала звать, мол, нечего денег тратить. А бабка твоя уперлась рогом, говорила про силу крови. Притащила ведуна, вот он тут сутки почти курения свои жег. Мне пришлось у мальчишек на полу спать. А поди ж ты! Очнулась. Может и калекой не станешь, и Кайл не откажется замуж брать.

Я лежала на твердой колкой подушке и ловило каждое слово. На рассуждения о предстоящей свадьбе язык Марты начал заплетаться, и она уснула. А я пыталась осмыслить все, что узнала.

Нет сомнений, что я попала в чужое тело в каком-то другом времени. Несомненным плюсом было само это тело – молодое, здоровое. К лицу тоже никаких претензий, девочка была вполне миловидной.

А дальше начинались сплошные минусы: никаких понятий о гигиене, из лекарств, наверняка, только подорожник, хотя Марта упомянула платного доктора и странного ведуна, шамана скорее всего. Хорошо бы у него потом узнать, что за ритуал забросил меня в это тело.

Возможно, в своем мире я умерла, когда меня засыпало землей, а в этот момент шаман как раз проводил обряд по “оживлению” бесчувственного тела девочки. Скорее всего, несчастная тоже умерла, и моя душа заняла ее место.

Определенным минусом было финансовое состояние семьи. Даже в древних обществах было разделение на богатых и бедных. И я, определенно, попала ко вторым.

Еще и жених маячил на горизонте. Скорее всего, меня постараются поскорее сбыть с рук некому Кайлу. Если общество патриархальное, то прав у меня после замужества не будет никаких, а потому это мероприятие нужно постараться отложить. В идеале и вовсе придумать способ, как избежать замужества, чтобы не остаться до конца своих дней в этих условиях. Иначе есть риск умереть в ближайший год после свадьбы во время родов. Иллюзий по поводу уровня развития медицины в этом месте у меня не было.

С этими мыслями я забылась тяжелым сном, во время которого почему-то собиралась рожать от Петра Ивашенко прямо в палатке.

Глава 2

Проснулась я от тычка в бок. Ощутимого такого. Не успев осознать, где я и кто так нагло вторгся в мое личное пространство, как услышала окрик. Тычок повторился.

– Поднимайся, лежебока! Солнце уже поднялось, а ты и так столько дней пролежала, бездельница! Если не будешь работать, то и кормить тебя не буду!

Я с трудом разлепила глаза. Осознание пришло не сразу. Надо мной стояла неопрятная женщина, уперев руки в бока. Ирга, моя мачеха. Точнее мачеха девочки, в чье тело я попала. Очень хотелось объяснить дамочке, что такое поведение недопустимо. Но я была не в том положении. Для начала придется немного освоиться и узнать побольше о моих правах, в том числе имущественных. А то выдадут замуж насильно.

Пришлось подниматься. Марты в комнатушке уже не было. Я немного растерялась, не зная, как себя вести, чтобы не вызывать подозрений. Должна ли я переодеться, где я могу умыться и как тут почистить зубы, принято ли в этой семье завтракать – голова разрывалась от сотни вопросов.

– Быстро умывайся. Будешь возиться – пойдешь работать без завтрака, – произнесла Ирга, оборачиваясь на пороге.

Я резко встала, голову повело. Похоже, что тело было еще не совсем в порядке. Возможно, у девочки и вовсе было сотрясение мозга. Придерживаясь за стенку, я подождала, пока головокружение пройдет. В комнате все так же не было и намека на сменную одежду, и я сделала вывод, что переодевание не планировалось.

В большой комнате, кроме Ирги, я увидела старушку, которая, видимо, приходилось мне бабушкой. Та протянула мне в руки не очень чистую тряпку и вытолкала во двор, приговаривая:

– Поди, умойся на задах. Да платок надень, шоб головы не напечь и народ не распугать. А волосья твои вечером в мыльне разберем.

Я растерянно вертела в руках тряпку, которая оказалась не очень чистым светлым платком. На улице я свернула в сторону туалета, разумно посчитав, что “зады” должны находиться именно там. Было прохладно и я шла, поеживаясь. Мокрая от росы трава холодила босые ноги. Судя по возгласам мальчишек, которые слышались впереди, направление было выбрано верно.

Умываться предполагалось всем вместе из небольшого деревянного корыта, стоявшего на лавке у забора. Марта уже закончила с умыванием и шла домой. Ни намека на зубную щетку или ее аналог. Парк и Тир азартно пихали друг друга то от корыта, то в него и брызгались. Вода была ледяная, и от холода сводило пальцы. Но я все равно постаралась умыться как можно тщательнее, ополоснув не только лицо, но и шею.

После утренних процедур мы все вместе поспешили вернуться в дом, где наспех позавтракали подсохшим хлебом, кислым сыром и чем-то, похожим на печеный картофель.

– Хватит сидеть, до жары не успеете! – ворчала Ирга, входя в комнату. – Марта и Тонька на прополку дальних грядок. Парк и Тир на полив.

Я старалась повторять все за Мартой: как она повязывает платок, достает с полки берестяной туесок и наполняет его водой, берет мотыгу. Добрая старушка сунула мне в руки узелок с парой кусков хлеба.

Выйдя из дома, мы прошли мимо многочисленных деревянных построек, в которых я потихоньку начинала ориентироваться. За последним, немного покосившимся сараем, простирался огород. Нет, огородище. Надел был обнесен кривым забором, сделанным из переплетенных жердей. Вдоль него шла узкая тропинка, по которой мы устремились вдаль.

Слева от нас, за забором, была точно такой же участок, где уже вовсю работали дети и пара девушек. Пространство справа от нас занимали грядки с разнообразным зеленым добром, принадлежащим “нашей” семье. Выглядели посадки не хуже, чем у соседей. А, значит, хозяйство наше не самое бедное.