Легенда о восковых людях

– Так как количество девочек уменьшилось вдвое, я предлагаю не отгадывать их снежных композиций, а пойти к костру пить чай с бутербродами, который я уже заварила в котелке.

– А как же поощрительный приз? – спросил её корыстный Илья, – только мою скульптуру узнали. Значит мне положен приз.

Марья Сергеевна немного замешкалась под смущёнными взглядами учеников за бестактность Ильи, раскрыла свой рюкзак и достала оттуда свой маленький фонарик.

– На держи. Твоя композиция действительно оказалась единственной узнаваемой, и ты заслуживаешь этот приз.

Отдав «победителю» фонарик, она захлопала в ладоши, но ученики её не поддержали, а демонстративно молча стали рассаживаться вокруг костра. Илья пощёлкал выключателем и убедившись, что он исправен, быстро достал свой рюкзак спрятал фонарик в нём, и тоже присоединился к костру.

Сидящие у костра одноклассники преувеличенно внимательно стали оглядываться на не разгаданные снежные скульптуры девочек, где явно угадывались две – «Пиковая дама» с жёлтыми волосами из прошлогодней травы на голове и бровях, редкими зубами из угольков и пиковой масти выложенной на груди героини, а также Чацкий из «Горя от ума» Грибоедова, изображённый в снежном цилиндре на голове и с тросточкой-палочкой, прижатой к груди, и открытым в крике ртом, но в основном он угадывался по надписи на животе, любовно выложенной из прутиков: «Машину нам, машину!».

В рюкзаках у ребят нашлись ещё две кружки, и восемь человек налили себе чая, а остальные стали дожидаться свободной посуды. Марья Сергеевна, которой тоже не досталась кружка, предложила:

– Юноши, не занятые чаепитием, пусть нам пока рассказывают, кем они хотят стать после окончания школы, а потом их подменят освободившиеся от чаепития. Начнём с тебя Алексей, кем бы ты хотел стать?

– Я, Марья Сергеевна, хотел бы стать учёным, – дурачась сказал он, – изобрести принципиально новый движитель и улететь на ракете с таким двигателем на Марс.

– И там понаставить капканов на пушных зверьков и переловить их всех, – добавил его друг Дениска, под смех остальных.

– А если серьёзно? – опять спросила классная.

– Не знаю. Егерем, наверное.

– Ну, а ты, Денис, на кого бы хотел выучиться?

– Я бы, Марья Сергеевна, хотел бы стать актером и разъезжать по городам и странам, играя на сценах Гамлета, Отелло, и других знаменитых персонажей пьес.

– Это у тебя легко получиться, при твоём красноречии ты легко можешь сыграть даже собачку в «Му-му», – вставил в отместку Лёха.

– А ты, Артём, кем бы хотел стать? – дальше спросила Марья Сергеевна.

– Я хочу стать модельером женского белья, а то девчонки так безвкусно одеваются.

– Это мы-то, плохо одеваемся! – вскричала Света с набитым ртом, – ах ты нахал! – и сунула ему пустую кружку в живот, которую Артёмка тут же благодарно подхватил.

– Поспокойней, без рукоприкладства, – вступилась за него классная. – А ты Артём откуда знаешь, какое бельё носят наши девочки?

– Он с ними периодически живёт, в общей комнате, они ему хвастаются своими новыми купальниками, – вступил в разговор Илья, успевший напиться чая и знающий всё про всех.

– Фу, как нехорошо, неприлично это, – пожурила классная. (А что было неприлично, хвастаться или подсматривать, осталось за кадром).

– Ну а ты, Илья, кем хочешь стать? – спросила его Марья Сергеевна, забирая у него освободившуюся кружку увидев, что он наконец напился и наелся.

– Я хочу выучиться и пойти работать в службу безопасности страны.

«А когда я подрасту,

То работать в ФСБ пойду!

Так как своим жадненьким сердечком,

Сильно Родину люблю!», –

тут же продекламировал Илье свой экспромт Лёха, под общий смех одноклассников. В классе все знали о патологической жадности Ильюхи и навязчевой его идее работать в службе политической безопасности, чтобы быстро продвинуться в карьере. Илья никогда не брал с собой еду в совместные походы класса, хотя был из богатой семьи, но всегда съедал больше других за общей едой на природе. Он выклянчивал у учителей хорошие отметки за плохие знания, объясняя преподавателям, что они ему нужны для поступления в вуз, искренне считая знания вторичными, а хорошие отметки за успеваемость – первичными.

– Так, а кем хочет стать Данил? Наверное, художником? – переключилась на него классная, когда затих смех.

– Нет, Марья Сергеевна, после сегодняшнего дня я решил стать скульптором, чтобы радовать наших девчонок новыми решениями в этом творчестве.

Данил был тайно давно влюблён в Альбину безответной любовью, и все одноклассники сочувствовали ему.

– Обратите внимание, – продолжил Данил, – снеговики, слепленные нами, получились как живые, иногда, кажется, они прислушиваются к нашим разговорам. – И все ребята живо повернулись в сторону снежных скульптур, внимательно и как бы заново рассматривая их.

Солнце поднялось уже высоко, торопясь растопить случайный последний снег и слепленые снеговики тоже начали подтаивать, из-под угольных глаз их потекли чёрные слёзы, а из уголков ртов сочились чёрные слюни, и наспех изваянные школьниками фигуры как бы сами собой стали приобретать зловещий вид.

– Жутковатое зрелище, – тихо сказала Света, – может, разрушим их?

– Не надо, – возразил Данил, – пусть стоят и превращаются в оборотней, это даже забавно. И нам вскоре всё равно уезжать.

– Так. Вернёмся к нашей теме. Давайте спросим наших оставшихся девочек, кем они хотят стать, когда окончат школу, – предложила Марья Сергеевна, чтобы отвлечь ребят от созерцания снеговиков.

– А наши девочки все хотят танцевать в варьете гоугоу или канкан, высоко подбрасывая ноги, и получать за это большие деньги! – сострил Артёмка, предварительно отступив от девочек подальше. Но увесистый снежок всё равно достал его в спину, ловко брошенный Златой, лучшей танцовщицей в классе, мечтающей стать балериной.

– Я хочу стать санитарным врачом, – сказала Света, – Чтобы помогать стареньким и детям, оказавшимся в чрезвычайной ситуации. Её отец работал в МЧС, и Света тоже хотела пойти работать туда.

– Да, и прилетать на вертолёте, чтобы сделать прививки от бешенства старушкам, сидящим на крышах домов в затопленной наводнением деревне и, улетая, пообещать им, что помощь вот-вот прибудет, как только вода в реке спадёт. – опять сострил Артёмка.

Но тут за спинами мальчишек, сидящих у костра, что-то вдруг упало, громко звякнув. Все резко обернулись, а Илья даже вскочил и отбежал с возгласом:

– Ой-ё-ё-ой!

Оказалось, что это свалился с Илюшиного снеговика топор, нагретый солнцем.

– Ого, твой фантом Ильюха, топором уже угрожает, – смеясь прокомментировал Лёха, – типа: «Тварь ли я дрожащая или право имею?».

– Надо бы подобрать его и положить на место, а то хозяева завтра не смогут найти в снегу, – успокаивающе сказала Марья Сергеевна, но никто не тронулся с места. Алексей иронично посмотрел на Илью, встал, подошёл к снеговику с расколотой головой, взял лежащий топор и воткнул его в пенёк, на место, где он был оставлен для них заведующим отеля.