Легенда

Он так резко надавил на тормоз, что меня бросило вперед.

– Пошла вон, - раздельно и четко проговорил Мана. Он смотрел лишь перед собой.

Я забеспокоилась, с трудом удержавшись от того, чтобы покинуть машину. Приказ предназначался не мне.

– Но, милый... Там же так холодно. Твоя тьмаффка замерзнет...

Я зажмурилась.

– Мана, прошу, давай довезем ее до города. Поехали уже.

– Покинь машину, Ханна.

Ханна. Еврейка, видимо. Ох, что за некошерные вещи она вытворяла этой ночью...

– Котеночек, ну же, прости, что я тебя...

Он выскочил из машины, я тоже, перемещая толстый серебряный резной браслет с запястья на пальцы.

Девушка визжала, когда Мана пытался вытащить ее из машины. Он пытался не слишком долго.

– Пожалуйста, оставь ее!
– я схватила его за руку.

– Отойди, - он оттолкнул меня, я упала на снег, покрывший ночью дороги.

Он таки выволок девушку и, невзирая на ее причитания, схватил меня за локоть.

– Я не поеду, - я уперлась ногами в асфальт.
– Она одна, раздетая - она же сдохнет на х...й! Или ее машина собьет! Или...

Он, не слушая, запихал меня в салон.

– Только дернись, - предупредил он.

Я знала, что будет, когда я дернусь.

– Мне страшно, - ревела девчонка, стуча по капоту, - не бросайте меня!

Я дождалась, когда он сядет на сиденье водителя. Мана сел и не успел захлопнуть дверь, когда я с силой впечатала свой серебряный браслет в его лицо. Я целилась в глаз, но попала в щеку. Раздалось шипение, будто капля воды упала на раскаленную сковороду, и вампир взвыл, заваливаясь набок. Я развернулась на сидении и ногами вытолкнула его из машины, следом выскочила и сама. Я набросилась на него, на сей раз пристроив браслет точно в его правый глаз. Я видела, как под действием серебра обугливается его веко.

Мана завопил что-то на своем языке, а я победным кличем приветствовала его боль.

Прежде, чем он регенерирует, я подбежала к Ханне. Девушка стояла, застыв в ужасе на зимнем ветру, и даже в темноте я видела, как блестят лихорадочно ее глаза.

– Мама моя...
– шептала она.

Я схватила девушку за руку и крикнула:

– Быстро в машину!

Она не стала выеживаться или тупить, бегом заскочила в "Паджеро".

Мана с криком ярости поднялся, его расставленные в стороны руки напоминали крылья. Лицо парня так быстро заживало, что я решила убираться от него побыстрее.

Прыгнув в машину, я попыталась закрыть дверь, но Мана схватился за нее рукой. Не долго думая, я прижгла его руку серебром еще раз, он отскочил с воплем, я захлопнула и заблокировала двери.

– Пристегнись!
– рявкнула я Ханне и вдавила педаль газа в пол.

К Киеву мы неслись на скорости 140 км. Кажется, я выжала из джипа все, что могла. Я молила Бога сделать так, чтобы на скользкой дороге я все же могла справиться с управлением.

Ханну я высадила у метро "Шулявка", она жила где-то там. На мой вопрос - где она познакомилась с вампирами, ответила, что они с подругой очень сильно искали их.

– И нашли, - девушка отчего-то уже не говорила о телефоне.

– Ты себе отчет отдаешь...
– начала было я, но махнула рукой.
– Пока.

И я поехала домой. А дома я нашла почту от Ляли.

– Гайя, я надеюсь, ты этого парня будешь за километр обходить, - выразительно проговорила подруга, которой я позвонила, чтобы поблагодарить.
– Конечно, я все понимаю... Но пообещай мне, что не будешь с ним общаться.

Я пообещала Ляле. Что еще мне оставалось?..

Я хотела прочесть письмо, но в дверь позвонили. Я уже не боялась и не удивлялась, у меня просто сил не хватало на это больше.

– Кто там?
– спросила я, зная ответ заранее.

– Открой.

Я прижалась лбом к двери.

– Нет.

Удар огромной силы едва не снес и дверь, и меня к чертовой матери.

– А теперь?

Соседи могут пострадать, подумала я.

– Мана...

– Ты откроешь мне? Последний шанс.

Я медленно щелкнула замками и открыла дверь. Мана смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Вошел. Закрыл дверь на замок и повернулся ко мне.

– Тебе было больно?
– спросила я.

Он кивнул.

– Очень больно?

– Да.

– Я надеялась на это, - сообщила я.

Он одной рукой притянул меня к себе, сжимая мою шею, и стоял прямой, холодный, глядя на то, как я задыхаюсь. Разжал пальцы, я упала на пол.

Изучая фактуру половичка, который как раз оказался перед глазами, я вдруг совершенно четко поняла одну вещь. Я убью Ману. И я стала страстно желать только одного - пережить этот его визит.

– Проси прощения, - раздельно и четко произнес он.

– Прости меня, - попросила я. Только пережить это.

– Не слышу.

– Прости меня.

– Ты очень плохо просишь.

– Прости меня, пожалуйста...

Я не хочу вспоминать подробности последующего страшного и унизительного часа. Он кусал меня несколько раз, но крови почти не пил. Кусал в шею, в плечо, за руку. Я закрывала глаза, на мгновения теряла сознание, но снова приходила в себя.

– Ты будешь, будешь слушать меня, - шептал он.
– И будешь подчиняться.

Еще он сказал:

– Еще одна такая выходка - и я тебя покалечу.

А потом:

– Попрошу Фэнела передать тебя мне. Ты будешь жить у меня, и я буду каждый день пить твою кровь. А потом...

Я выпала из мира, не услышав окончания фразы. Вернулась. Но когда стало невыносимо совсем, когда я решила, что вот-вот или сойду с ума, или умру от разрыва сердца, он перестал мучать меня. Он лежал и глядел на мое залитое соплями лицо с дикой нежностью, психованный садист, чудовище...

– Как же ты пахнешь, Гайя, как мечта. У тебя скоро начнутся месячные.

Я кивнула. Он ласково отер мое лицо от слез и поцеловал так, как никто и никогда не целовал. И я возненавидела себя за эту мысль и за тягу к нему.

– Ты будешь умницей?

– Буду.

– Вот и славно. Я загляну на днях.

После его ухода я напилась снотворного и витаминов. Я убью Ману. Жребий брошен, и Рубикон перейден. Я не смогу жить так. И выбора у меня нет. Я должна убить его.