Легендарная Ордынка

М. Д., который был уже отнюдь не молод, воспринял вопрос буквально и указал ей рукою на огромный циферблат:

— Вот часы.

В ответ на это девица обругала его по матери, и они с подругой стали удаляться.

Эту сцену наблюдали три одесситки, которые при входе на барахолку продавали вареные кукурузные початки. Одна из них сказала так:

— Удивительное дело. Ну, предположим, ночью ты проститутка. Но днем ты же можешь быть порядочным человеком… Нет, такое бывает только у нас в Одессе.

Другая торговка отвечала:

— Я думаю, в Николаеве то же самое… Я никогда не была в Москве, но уверена — и там такая же картина…

Третья торговка в это время сосредоточенно рылась в своей сумке. Наконец она достала оттуда самый большой початок, протянула его Вольпину и сказала:

— Молодой человек, возьмите бесплатно. Догоните ее и дайте по морде!..

Ардов иногда вспоминал такую реплику Вольпина. Они вместе были в гостях у Евгения Петрова, причем отец был в белых штанах. И там он позволил себе весьма крутую шутку. Тогда Вольпин сказал:

— Ну, Ардова пора выводить под под белы б руки.

Вообще же чувство языка и способность к каламбурам у Вольпина были изумительные. Лучше всего это проявлялось в его юмористических стихах и частушках. Кое-что из этого хранит моя память.

В свое время нарком Луначарский публично заявил, что в Советском Союзе «решен половой вопрос». Вольпин тогда сочинил такие строчки:

Луначарский сказал,Так что ахнул весь зал:«Нет у нас полового вопроса!»А вопрос половойПокачал головой,Не поверил словам наркомпроса.

О реперткоме, тогдашней цензуре:

Когда вхожу я в репертком,Беру от страха «ре» пердком.Нужна большая доза мужества,Чтоб удержаться до замужества.Встречаюсь я с баптисткою,Девкой-недотрогою.А потому баб тискаю,Религию — не трогаю.Среди неисчислимых ДусьВы есть единственная Дуся.Себя я больше не стыдюсьИ буйной страсти предадуся.

У Льва Никулина было стихотворение, которое начиналось так:

У палача была любовница,Она любила пенный грог…

А Вольпин закончил:

Простая рыжая коровница,На паре здоровенных ног.

В свое время Михаил Давыдович подарил Ильфу и Петрову частушку, которую они вставили в «Золотого теленка»:

У Петра ВеликогоБлизких нету никого,Только лошадь да змеяВот и вся его семья.

Еще вольпинская частушка:

Ты не ухни, кума,Да ты не эхни, кума,А я не с кухни, кума,А я из техникума.

Со слов Вольпина я запомнил такие афоризмы:

«У нас в Советском Союзе печать только свободная, всякая другая у нас запрещена», «Советская колыбельная песня должна будить ребенка».

Я говорю Вольпину:

— У Саши Черного есть описание праздничного стола, и там такие строки:

Дремлет поросенок,Словно труп ребенка…

— У меня это лучше, — отвечает мне Михаил Давыдович и читает:

А поросенок возлежалС бумажной хризантемой в пастиИ грустным взглядом провожалСвои съедаемые части.

Еще я запомнил басню Вольпина «Гордиев узел», но, к сожалению, с небольшим пропуском.

Однажды Гордий взял веревкуИ, проявив сноровку,Он завязал веревку в узелИ до того сей узел сузил,Что разрубить его неможно нипочемНи топором, ни тяпкой, ни мечом,Вокруг узла волнения и крики.И прибежал на шум сам Александр Великий. ……………………………………………………….На узел даже не взглянул,А громко крикнул: «Кто здесь Гордий?!»И бац ему по морде!

XIII

Николай Робертович Эрдман бывал на Ордынке гораздо реже Вольпина. Мои родители и все гости относились к нему по-особенному, его пьеса «Самоубийца» всегда считалась бесспорным шедевром, а он сам мастером некоей литературной филиграни. Свидетельством тому были и басни, которые в свое время Эрдман сочинял в соавторстве с Владимиром Массом. Например, такое:

Должны быть вежливы всегда мы,Всегда, товарищ дорогой.В один трамвай вошли три дамыОдна беременней другой.В трамвае том сидел пижон,Он был их видом поражен.Беременность — не звук пустой,И, не теряя времени,Он уступает место той,Которая беременней.Соски на вымени коровьемКичились раз своим здоровьемИ с простотою деревенскойГлумились так над грудью женской: — Ты и мала, ты и мягкаИ кот наплакал молока.Но всем наветам вопрекиМолчали женские соски.Грудь разговаривать не может.А вымя? — спросит кто-нибудь.Нас занимает только грудь.Поэт, свою судьбу постигнуть силясь,Хоть не был Пушкину сродни,Вскричал: — Куда вы удалились,Моей весны златые дни?Златые дни ответствовали так:— Мы не могли не удалиться,Когда у вас такой бардакИ вообще бог знает что творится! Златые дни в отсталости своейНе понимают наших дней!

В конце концов обоих баснописцев арестовали. Рассказывают, что актер В. И. Качалов выступал на кремлевском приеме и там прочел несколько басен Эрдмана и Масса. Кто-то из присутствовавших осведомился, как фамилии авторов. И через несколько дней они оба были схвачены в Сочи, там шли съемки фильма по их сценарию. Это были знаменитые «Веселые ребята».

Мне говорили, что это событие стало темой последней басни, которую сочинил Эрдман: