Легендарные разведчики-2

Но тогда конец всем попыткам доказать, что принадлежал он именно Кузнецову, убитому в Боратыне. И Струтинский, так до конца дней своих и не узнавший имени предупреждавшего, быстренько переправил череп в служебный сейф своего друга, следователя Рубцова. Были ли попытки выкрасть череп из квартиры Струтинского? Неизвестно.

По признанию Струтинского, он ненавидел тех, кто сразу после Победы пытался дать «националистические трактовки войны». Повторял: «Некоторые называют Кузнецова террористом. Но ее Величество История чтит точность. А еще – справедливость. Я ходил с Кузнецовым в разведку, каждый раз – на верную гибель. И пока дышу, буду до конца оставаться живым свидетелем доброго имени нашего разведчика – сына народа российского, сына народа Украины».

И все же для полноты картины приведу точку зрения Адолия Ливача. Бывший житель Львова, переехавший в Магадан, не согласен с тем, что Кузнецов погиб от рук бандеровцев. Считает, что «случай не представился, – пишет он. – Это я говорю не ради их оправдания, а ради приближения к истине». Ливач ссылается при этом на «Летопись УПА». В ней, изданной еще в 2012 году, 27 томов, в которых приводятся все столкновения бандеровцев с немцами, с польскими и нашими партизанами, подразделениями Красной армии. А вот эпизода гибели Кузнецова там нет.

А по-моему, и в этом прослеживается определенная бандеровская линия. Нет им резона выдавать тех, кого мы считаем замаскировавшимися предателями, а оуновцы – героями.

Истина

17 сентября 1959 года была проведена эксгумация неизвестного в немецкой форме, похороненного на окраине Боратына. Опрошены брат и сестра Кузнецова, его друзья из отряда «Победители». Проведены судебно-медицинские исследования. Все указывало на то, что «неизвестный мог быть Кузнецовым». Подтвердил это и врач «Победителей» Альберт Цессарский, присутствовавший при эксгумации. Кому, как не доктору, почти полтора года прожившему в одной землянке с Кузнецовым, было понять: да, это Николай Иванович.

До этого гипотеза о том, что Кузнецов взорвал гранату, отвергалась. Но провели баллистическую экспертизу и так называемую взрыво-техническую экспертизу. Это и помогло установить: кисть руки оторвана в результате взрыва гранаты. Совсем не обязательно, что граната была противотанковой.

И все равно доказательств, по мнению местных властей, не хватало. Однажды Струтинскому так и сказали: ведь у этого, найденного, нет с собой паспорта. И тогда по совету сестры Кузнецова Лидии он обратился в Москве к знаменитому ученому, заведующему лабораторией пластической реконструкции Института этнографии Академии наук СССР Михаилу Михайловичу Герасимову. И через две недели тот выдал официальное заключение: «Представленный на специальную экспертизу череп действительно принадлежит Кузнецову Н. И.».

На этом можно было бы поставить точку. Однако не получилось. Эпопея с новым опознанием тела Николая Ивановича Кузнецова продолжалась. По настоянию по-прежнему сомневавшихся в августе 1988 года была проведена еще одна судебно-медицинская экспертиза. На кладбище в селе Мильче вскрыли могилу с останками трех неизвестных. Тщательное исследование продолжалось больше трех месяцев. Комиссия пришла к заключению, изложенному в документе № 216 от 10 декабря 1988 года: «Представленные на исследование останки скелетов имеют существенные различия с личностями Кузнецова Н. И. и его товарищей».

На этом и завершу эту часть главы: результаты исследования опровергают версию о том, что Кузнецов с друзьями погибли в бою с бандеровцами недалеко от Белогородка и похоронены в могиле в селе Мильче.

Могли расстрелять и свои

Неудавшиеся покушения на рейхскомиссара Украины Эриха Коха – очень сложная страница в судьбе разведчика-мстителя Кузнецова. Хотя моменты простые встречались в его жизни разве что в детстве. Отчасти справедливо считается, что основной задачей «Грачева» – «Пуха» в спецподразделении «Победители» было совершение акта возмездия над Кохом, причастным к уничтожению на Украине четырех (!) миллионов человек. 2,5 миллиона были вывезены на принудительные работы в Германию.

Его бесстыдные лозунги, жесточайшие высказывания, растиражированные доктором Геббельсом, приводились в пример, как образец идеального понимания и осуществления целей нацистской Германии: «Украинцы – это оскотинившиеся русские, которые за идею Украины готовы зарезать даже собственную жену. Они – идеальные борцы против Красной армии, но после подлежат тотальной санкции, как самые страшные варвары». Или еще одна цитата: «Мне нужно, чтобы поляк при встрече с украинцем убивал украинца и, наоборот, чтобы украинец убивал поляка. Нам не нужны ни русские, ни украинцы, ни поляки. Нам нужны плодородные земли… Кто верит, что может добиться у славян благодарности за мягкое обращение, тот формировал свои взгляды не в Н.Д.П, а в каких-то интеллигентских клубах». Даже министр восточных оккупированных территорий Альфред Розенберг испугался таких откровенных высказываний и попробовал через личную канцелярию фюрера пожаловаться на Коха: «Если украинцы повернутся против немцев, это будет результатом политической деятельности рейхскомиссара Коха». Гитлер эту жалобу проигнорировал.

Ясно, что Адольф ценил неистового нациста Коха. Еще в 1933 году по приказу пришедшего к власти Гитлера в его личное распоряжение передали членские билеты нацистской партии с номерами от 1-го до 100-го. Билет № 90 вручили Эриху Коху. В голове у фюрера крутилась зловещая идея. После падения Москвы Кох назначался рейхскомиссаром всей России. Режим на этой территории, населенной недочеловеками, должен был быть еще более безжалостным, чем на других завоеванных землях.

Не сбылось. А Кох вдобавок ко всему оказался трусом. Биться с Красной армией – это не убивать беззащитных. И когда в марте 1945-го палач со своим штабом оказался в осажденном Кенигсберге, он бежал оттуда с группой своих нацистских сатрапов. На самолете поместилось и награбленное на Украине. Потом Кох на ледоколе «Восточная Пруссия» доплыл до немецкого городка Засница, из него – до Копенгагена и, наконец, оттуда прибыл в Фленсбург. Мало кто помнит, что в этом северном германском городе в самые последние дни Второй мировой войны обосновалось последнее нацистское правительство, просуществовавшее девять дней. Обнаглевший Кох потребовал от его главы Карла Деница предоставить подводную лодку, которая доставила бы его в Южную Америку. Но гросс-адмирал Дениц никакой лодки Коху не дал.

Тем не менее одному из самых безжалостных руководителей Третьего Рейха повезло. Кох под чужой фамилией и с фальшивыми документами обосновался в зоне союзной оккупации и, возможно, так бы и не был пойман, если бы не его всегдашняя, переходящая всякие границы наглость. В 1948 году выступил на сборище фашистских недобитков с хамской речью, был опознан и арестован англичанами. Некоторое время спустя те передали его советским союзникам.

И тут начинается странное: Советский Союз отдал палача полякам за преступления, совершенные Кохом на их территории. В Польше лет десять тянули с судом, только в 1959 году убийцу приговорили к смертной казни. И вдруг сами же мерзавца и помиловали «из-за слабого здоровья». С этим «слабым здоровьем» нацистский преступник Эрих Кох дожил до 90 лет, умерев в старинной польской тюрьме в 1986 году. Пол камеры был устлан коврами, палач часами смотрел телевизор, его выпускали на прогулки. Он грубил охране. До последних дней своих оставался подлым наглецом, не отступившим от изуверских взглядов.

Мне был непонятен наш жест: почему палача Коха отдали Варшаве? Недавно получил неофициальное разъяснение. В те годы мы с Польшей не только вроде как дружили, но и заигрывали. Передача Коха, уничтожившего десятки тысяч поляков, должна была быть воспринята союзниками по соцлагерю как жест доброй воли. Судите преступника, убивавшего ваших соотечественников. Поляки судили, но по-своему. По существу простили убийцу миллионов невинных людей.

Вот на этого ублюдка и охотился Николай Кузнецов. Первая попытка уничтожить рейхскомиссара на параде в честь дня рождения Гитлера не могла увенчаться успехом. Кузнецов должен был стрелять в Коха прямо из толпы, но тот на парад не явился. Затем обер-лейтенант Зиберт добился личной аудиенции у Коха. 31 мая 1943 года Николай Иванович готовился пожертвовать собственной жизнью, но охрана была столь бдительна, продуманна, что даже достать пистолет из кобуры, не то что выстрелить, физически не представлялось возможным.

После неудачи с покушением на Коха Кузнецов вернулся в отряд. За невыполнение задания его арестовали. По некоторым данным, хотели даже расстрелять. Объяснения Николая Ивановича, что совершить акт возмездия было нереально, не убедили командиров. Медведев был настроен серьезно. К этому вынуждали особые обстоятельства. Жалость и мягкотелость в некоторых случаях могли погубить весь отряд.

В период одной из редких передышек Медведев с Лукиным почувствовали, что дисциплина в отряде, особенно среди бойцов, присоединившихся к «Победителям» уже под Ровно, стала падать. Люди маются без дела, ищут ненужных приключений, изредка, но вступают в конфликт с местными жителями. Пошел слушок – даже мародерствуют. Проверили двух парней и обнаружили у них золотое кольцо с бриллиантом. Откуда? В объяснениях оба путались, получалось вроде как «это я мстю». Двух мародеров поставили перед строем и расстреляли. Больше случаев мародерства в отряде не было. Не зря бойцы отряда не только уважали, но и побаивались Медведева, называя его «железным полковником».