Легенды Безымянного Мира. Пепел

В воображении юноши расцветали неподражаемые образы старых преданий. Конечно все они сводились к избитым “любви”, “сострадании”, “чести”, “верности” и прочим тогда еще непонятным для магика терминам, но от того не становились менее притягательными и красивыми. И среди множества былин и баллад, Эшу запомнилась одна, основанная на старом пророчестве — “Легенда о Короле”. Именно в ней сохранились предания о подвигах и славных приключениях Последнего Короля. Рожденный в день, когда его деревню сожгли, буквально вывалившийся из умершей утробы, он должен был бы стать самым страшным злом, но судьба уготовила Последнему Королю иной путь.

Вертихвостка, никогда и никому не дающая своей полной благосклонности, провела будущую легенду по тысячам дорог, кидала и швыряла по множеству морей и штормов, даровала и проклятья и прощение, друзей и врагов, любовь и смерть, пока не посадила на престол огромной страны — Империи.

И не было ни до ни после времен, когда народ жил бы лучше чем при правлении безродного Короля. Причем не важно будь ты крон-герцог с родословной уходящей к корню древа эпох или вшивый пастушок, недавно выточивший свою первую свирель, Король одинаково ревностно заботился обо всех. Но, как говорит любой рассказчик, чей хлеб — его собственные истории, “в любой истории важны лишь начало и конец”.

Эш не спорил — начало вышло чарующим, манящем и не оставляющим равнодушным. Что ж, конец получился не хуже. Любой опошлил бы историю, сказав что Короля предала его любимая; сделал бы легенду ложью, нагло утверждая, как некоторые иные, от кого, возможно, вы слышали это предание, будто правителя погубил его лучший друг; очернил бы себя плебейской выдумкой сказав, что неспящие враги позарились на земли короля. Менестрель мог бы придумать и сказать что угодно, но никто доподлинно не знает кто же предал Короля-мага.

Судьба, в который раз показав свой дикий и необузданный норов, отвернется от Последнего Короля и тот падет. А его королевство распадется на сотни мелких государств.

Или отойдет во власть иных сил.

Или что-то еще.

Каждый бард пел на свой лад.

Но все песни сводились к одному — мир не переживет пробуждения Последнего Короля. Ведь на то он и последний.

Что-то прозвенело, щедро разливая по замерзшим стенам гулкое эхо. Овеянные дыханием мрака и пляшущих теней, они отражали звон, преображая его и углубляя, придавая новое, тяготящее слух звучание.

— Тихо! — шикнула Мери выкидывая в воздух зажатый кулак.

“Пни” вздрогнули и остановились. Мервин поднял щит в безумной попытке защититься “ошметком” металла от полу-надуманного страха.

— Корона Корона покатилась, — попытался пошутить Лари, но вышло не очень.

— Это же не столица Старого Королевства, — отмахнулся Мервин, через чур сильно подкованный в исторических вопросах. — Просто магический орден.

— Магический орден, связанный с пророчеством о Последнем Короле, — шепотом добавил Эш, прижимая к себе посох.

— Не достоверно, — развел руками рыцарь. — Знатоков много и у каждого свое мнение. Некоторые вообще утверждают, что речь касается Предателя.

— Предатель изгнан в Страну Ветров, — к спору подключилась и Мери. Видимо так было проще — говорить, а не слушать гнетущую, таинственную тишину и вздрагивать от каждого шороха и слишком громкого вздоха. — Хотя не думаю, что она вообще существует. Терниты поколенями искали вход в неё. Ведь по легендам, Предатель спрятал там невиданные сокровища. Но…

— Спорь не спорь, а предсказания вещь такая — очень размытая, — подытожил защитник отряда.

— Последний Король, — чуть мечтательно протянула Алиса. — Почти как история Король Эголея.

И эту историю помнил Эш. В ней прекрасного короля предал лучший друг и любимая жена. Причем предавали они его в одной постели.

— Только последнего не предавали, — хмыкнул Тулепс.

— Это как посмотреть, — возразил все тот же Мочалка. — Имена Гунивер и Ланалей тебе ни о чем не говорят?

— Ох уж эти заморочки южан, — покачал головой нордический лучник. — Все вы в собственность записываете. И меч у вас у героя именной, и конь бессмертный, и баба верная да послушная.

— Молчи презренный варвар! — засмеялся бородач.

— Сам ты варвар. Ну согрешила девка с рыцарем, и чего теперь? Яду они Королю не подсыпали, врагу тайны не выдавали. У нас на севере как — женщина свободный человек. Ложится с тем, кто ей люб, а кто не люб — тому от ворот в самый дальний поворот.

Эш, слушая привычный спор двух не самых глупых людей, постоянно озирался по сторонам. Лед, как и вода, не лучший сосед существу, носящему в груди Имя огня. Волшебство, греющее сердце юноши, то и дело поддавалось дыханию снежных гор и цветочник начал ощущать как леденеют пальцы. Изо рта вырвалось первое облачко пара.

— А как же брачная клятва? — вскинулась жрица, гневно сверля глазами Меткого.

— А что брачная клятва? Это у вас южан — клятвы. У нас, у северян, кто сильнее тот и достойнее. Эголей, конечно, как правитель вполне приятная личность, но с мечом некоторые и половчее управлялись.

— Логическая неувязка, дружище, — почти плотоядно улыбнулся Мервин. — Сам говоришь, что у вас девки с любым лягут, а теперь утверждаешь, что имеется право сильного.

— Во-первых не с каждым, — тут же набычился Меткий. — Не передергивай мои слова. А во-вторых все предельно логично. Если ты силен, отважен и не прослыл малодушным или жадным, то девушка на тебя глаз положит. А как положит тут и радуйся.

— Ага, знаем-знаем. Сегодня у неё один фаворит, завтра другой. На каждого сильного всегда найдется сильнейший.

— Ты все слишком упрощаешь, — скривился Тулепс, будто только что залпом осушил кружку кислого пива. — Это я так — схематично говорю, а ты к словам цепляешься. Я к чему веду — женщина она не корова и не овца, — в присутствии двух дам никто не решился отпускать по этому поводу даже плоского намека, не то что полноценную шутку. — И не может быть в личной собственности.

— Этого я не отрицаю, — немного подумав, кивнул Мочалка. — Но измена есть измена и синоним ей — предательство. А как говорит один хорошо известный всем персонаж — “Самые темные уголки бездны будут ждать предателей и клятв-отступников”.

— Может ты и прав, — вздохнул лучник. — А может и нет.

Мери, сперва поддержавшая спор, теперь поглядывала на отряд не самым теплым взглядом. Диспут на историческую тему, пусть и под “легендарным” соусом еще как никак, но вписывался в обстановку. Но вот диалог “о бабах”, пусть и в весьма завуалированной форме, Березка явно не поддерживала. Они же с Алисой себе не позволяют подобных фривольных разговор на весьма скользкие темы.

– “Когда падет Гора Черепов, наступит время горшечника. Несколько знаков оповестят видящих и слышащих о приходе Проклятого. Пламя поднимется из погасших углей. Горн пропоет свою прощальную песнь. Рухнут древние стены. Распадутся цепи. Проснется Последний Король. И тогда явится тот, кто был рожден на каждую сторону света. Дракон накроет крыльями Седьмые Небеса и наступит вечная ночь.”.