Легенды морей

— Не торопись, погляди внимательнее: на горизонте какая-то точка маячит уже полчаса, — я показал кончиком трубы в сторону заката, на фоне которого очень хорошо просматривалась странная мушка, привлекшая моё внимание. Или червяк, выглядывающий из воды? То изгибается, то пропадает на мгновение, а потом снова появляется на поверхности. — Если это корабль, то не стоит сейчас показывать всем, что у нас гравитоны. Станет темно — и прыгнем.

Пегий прилип к своей трубе и долго вглядывался в горизонт, то и дело морщась от того, что закатные лучи попадали на линзу, отчего изображение постоянно смазывалось.

— К чёрту, — выругался он, прекратив мучить свои глаза. — Дождёмся темноты и перепрыгнем. Кто бы, или что там ни было, рисковать не станем.

— Бережёного бог бережёт, — кивнул я. — Дай приказ сигнальщику, пусть предупредит «Кракен» и Альфаро готовиться к высотному манёвру.

— Есть, командор, — Пегий перегнулся через перила и рявкнул. — Сигнального на капитанский мостик, живо!

Я не стал мешать ему и ушёл в свою каюту. Парни сами справятся, не нужно их постоянно контролировать. Расстелив на столе карту, где центром являлась Дарсия, а все остальные объекты — периферия, даже огромный континент, как Сиверия — я с задумчивостью глядел на практически белое пятно западнее Эмитеза. Голодные Рифы были тщательно прорисованы тонкой и длинной цепочкой, а вот за ними вообще ничего не обозначено. Получается, Королевский флот или учёные доходили до этой гряды, а дальше не хватило желания сунуть нос? Странно. Мне казалось, на Тефии, куда занесло мою несчастную многострадальную душу, не осталось неизведанных мест, а на деле выходит всё гораздо интереснее. Неизвестный материк на западе, о котором существуют только отрывочные сведения (кстати, а как туда добирались путешественники, позже описавшие климатические особенности Эплойи?), куча островов, разбросанных по безбрежному океану — всё это вызывало массу вопросов.

Но где может быть Канталавега? Если мы встретили тонущую «Камбалу» где-то здесь — я отметил точку на карте — а сами пираты рванули к северо-западу, то возможная столица пиратов находится тоже севернее от лысого острова, который сейчас маячил за скальной грядой. Несколько сот миль пустынного океана и неизвестность.

Я со вздохом свернул карту, положил её в шкаф и вышел на палубу. Пегий — единственный из пиратов, который много где был, и о некоторых вещах знал куда больше, чем самые крутолобые учёные. Шкипера я нашёл на полубаке, распекавшего пару матросов за какую-то провинность. Увидев меня, он врезал по уху одного из них и рявкнул, чтобы убирались.

— Через оплеуху лучше доходит, — пояснил он, нисколько не смущаясь моего присутствия.

— Ну, ежели для дела… — кивнул я. — Слушай, Пегий, у меня вопрос один возник. А почему часть мировой карты не заполнена? Вроде бы моряки знают, что есть такой материк Эплойя, а где он находится, что из себя представляет — сплошная загадка.

— Чего тут гадать? — усмехнулся капитан. — Белый Змей не даёт ходу. Нападает на корабли, под воду утягивает. Вот там он и живёт, — протягивая руку в противоположную сторону от сереющих в наступающей темноте Голодных Рифов, добавил Пегий.

— А как же добираться туда?

— Мимо Соляных Островов и Сиверии строго на восток. Только так. А здесь хода нет. Никто и не лезет в эти воды.

— Змея видели только в этих местах?

— Ну да. Здесь океан тёплый, ему раздолье, — Пегий вдруг сделал охранительный знак. — Вот перепрыгнем через Рифы — и гляди по сторонам, чтобы не проморгать его появление. Спасение только в небе. Вот я думаю, Игнат, а ты же не зря бегал за военными гравитонами. Как будто что чуял.

— Только не говори, что мне будущее ведомо, — я рассмеялся и похлопал по плечу своего верного пирата. Вернее, бывшего пирата. После его слов стало кое-что проясняться, особенно про Белого Змея.

Если ареал обитания морской твари лежит между гипотетическим материком и Дарсией, то ясно, почему на картах такое огромное белое пятно с россыпью исследованных земель. Например, Чёрные Острова вполне себе существуют, а вот дальше — пустота. Не там ли живёт Змей?

Солнце нырнуло за горизонт, и сразу же нас окутала бархатистая ночь, ещё холодная и сырая. Воздух ещё не успел прогреться до летних температур, поэтому вахтенные кутались в плащи.

— Сигнальщик, бери фонарь и шуруй на корму, — приказал Сербандо, вынырнув откуда-то из-за шканцев. — Передай «Кракену», что начинаем манёвр. Пусть ждут сигнала к подъёму.

Первым вверх взмыла «Леди Тира». Она тяжело и неуклюже покачнулась с борта на борт, но как только оторвалась от поверхности моря, внизу зашумело, как будто под нами образовался огромный водопад.

— Прямо курс! — раздался глухой, как из трубы, голос Пегого. — Держать высоту сто футов!

Так оно и было. Инженеры графа Додрефа довели до ума нашу задумку с переговорной трубой, ведущей сразу на нижнюю палубу и в секретную комнату левитатора Ритольфа. Теперь вестовым не нужно было мотаться с капитанского мостика в трюм. Новинка пришлась по душе не только им, но и самому Пегому. Правда, при постройке граф заинтересовался, для чего нам такая штука, как изогнутая и проходящая через палубу конструкция. Я объяснил ему, что это необходимо для вызова отдыхающего экипажа в случае аврала.

Додреф мне не поверил, но подозреваю, в уме держал задумку, которой обязательно захочет воспользоваться. Перед отплытием я попросил Тиру запатентовать изобретение, чтобы ушлый граф не перехватил идею. Дружба дружбой, а остальное должно быть врозь.

«Леди Тира», поскрипывая сочленениями, поднялась тёмной глыбой над морем; гравитоны заработали на полную мощность, заставив меня болезненно поморщиться. Интересно, а как левитаторы переносят перенасыщение магическими потоками? Они ведь постоянно рядом с кристаллами, впитывают их энергию — каково это?

Зашелестели рулевые паруса, палуба дрогнула и словно поплыла вперёд, к подсвеченным слабой луной Рифам. Я перегнулся через фальшборт, разглядывая острые клыки, расплывающиеся в наползающем тумане. Вот мы их миновали, но Пегий не спешил подавать команду на снижение. Кажется, он хотел выйти на траверс «лысого» острова, чтобы при посадке не сесть на мелководье.

— Спускаемся по горизонту! — наконец, гулко ухнул капитан в трубу. — Дифферент на нос!

Моя «Леди» плавно пошла вниз, а перед самой поверхностью выровнялась, замерла на месте, тонко подвывая гравитонами. Опытный Ритольф очень плавно опустил бриг на воду, подняв небольшую волну. Вот что значит опыт. Он и погибший «Дампир» садил, как пушинку. А ведь фрегат по тоннажу превосходит бриг.

— Приказ «Кракену» — начать манёвр! — крикнул Сербандо сигнальщику.

На корме вспыхнул огонёк магического фонаря, описал круг.

— Зажечь огни по бортам! — последовал новый приказ, и вахтенные активировали фонари по бортам, чтобы капитан Кори не влетел в наш бриг. Благодаря цепочке огней, сверху хорошо были видны очертания «Леди Тиры».

Кори и Альфаро справились с не самым простым манёвром, учитывая их первый самостоятельный полёт. Правда, бывший боцман Пегого, опасаясь того, что при посадке поднимет большую волну, отклонился чуть в сторону, а левитатор посадил «Кракена» с таким шумом, как будто где-то неподалёку от нас нырнул кит.

— Учить ещё и учить эту макрель сопливую, — сплюнул в воду Пегий, теребивший до этого свою бороду. Я чувствовал, как переживал капитан за своего ученика в момент манёвра, и только потом, когда «Кракен» сел на воду, позволил себя съязвить. — Сигнальные огни гасить! Вахте приступить к службе! Остальным — спать!

Прежде чем уйти к себе в каюту, я проверил посты, на которых стояли мои штурмовики. На последнем совещании перед отплытием из Скайдры было решено привлекать бойцов на ночные вахты. Мы одна команда, и это правило соблюдалось. Отыскав дона Ардио на полубаке, я поинтересовался, сколько человек он выставил.