Легенды морей

— Не знаю, с нами он планами не делится, — пожал плечами пират. — А попробуй возразить ему — враз глотку перережет. Совсем перестал себя в руках держать.

— Отчего же он нервничает?

— С Гасилой какие-то нелады, — Максис выставил перед собой ладони. — Эрл, не пытайтесь выяснить, что именно не поделили фрайманы. Мы — люди маленькие, в их дела не лезем.

— Да дьявол с ними, — я равнодушно пожал плечами. — Значит, вы здесь караулите Паскаля, когда он высунется из норы?

— Именно так.

— А где Белый Змей?

Максис неожиданно рассмеялся, задрав голову вверх.

— Торопитесь стать его обедом, эрл?

— Разбежался… — я показал кукиш, смысл которого капитан «Стрекозы» воспринял правильно, и ухмыльнулся. — Мне с ним надо перекинуться парой слов. Ладно, Максис, дозволяю твоим людям подняться на борт. Михель, поручаю тебе отвести пленников в трюм. Там есть пара пустых кладовок.

— Э-эээ, — протянул Максис с испуганным видом, — вы в самом деле ищете Белого Змея?

— По мне видно, что я шучу? Мой бриг имеет десять пушек, на втором корабле тоже хватает вооружения. Мы эту тварь утопим в два счёта. Зассал с нами идти, шкипер?

Посмотрев на ухмыляющиеся морды штурмовиков и старших офицеров, стоящих за моей спиной, Максис решил поиграть в героя, хотя по его лицу было видно, что он отчаянно трусит.

— Мы всё равно сдохнем в этом проклятом месте, — морщась словно от зубной боли, сказал он. — Но оказаться в желудке Змея я не желаю. Поэтому я выбираю остров. Но надеюсь, что своё слово вы сдержите… эрл.

Я испытал облегчение. Пираты, сами того не ведая, избежали куда более худшей участи. Если бы потребовалось принести жертву Белому Змею, я без колебаний сделал бы это, бросив пленников в пасть. Не стоило забывать о несметных (якобы) сокровищах, ждущих нового хозяина в пещере Изумрудного.

— Выдайте им два бочонка пресной воды и мешок сухарей, — приказал я. — Шкипер, напоследок… где Изумрудный?

— Держите на юго-восток, — Максис вытянул руку и ткнул в молочную пелену, и не думавшую рассеиваться. — Отсюда около сорока миль.

— Благодарю, — я развернулся и пошёл в каюту, чтобы прикинуть на карте, куда нас чёрт тянет.

Теперь конфигурация островов становилась понятнее. Чтобы не терять время, лучше сразу идти к Изумрудному. Надеюсь, Паскаль находится именно там, а не шныряет где-нибудь у Скерри. Я задумался. А так ли важны для меня три ящика слитков? Если показать королю свою лояльность — да. Но если трюмы «Леди» будут забиты сокровищами Кракена, на кой хрен мне рисковать с золотом? Или же рискнуть? Ладно, как получится. Я даже до пещеры не добрался, а строить долгосрочные планы в такой ситуации — себе дороже.

Почему я не спросил про Эскобето? Мне стало понятно, что командора здесь искать бесполезно. Наверное, он и в самом деле сейчас в Аксуме, иначе бы Максус о нём обмолвился.

Послышался топот ног, зычные команды старших матросов. Пегий решил идти под парусами, что немного странно. Экипаж сожжённой «Стрекозы» прекрасно видел, как мы подошли к ней без парусов, а значит, пользовались гравитонами. Ну, да ничего. В пиратских флотилиях на флагманах всегда стояли кристаллы-движители. Ничего удивительного. Пегий просто так не станет поднимать паруса. Видимо, ветер поймал.

Я вышел на палубу. Полыхающая «Стрекоза» уже наполовину ушла под воду, и жирный чадящий дым тянулся в нашу сторону серо-жёлтыми космами. «Кракен» уверенно держался в кильватере. Мы постепенно уходили на юго-восток, а туман, к счастью, стал рассеиваться куда быстрее, чем пару часов назад. Вскоре рейд вышел на чистую воду, черновато-зелёную, глубокую. Впереди, насколько цеплялся взгляд, было пусто. Ни клочка суши, ни толстой шеи Змея. Да и марсовый молчит, как будто в рот воды набрал.

— Сколько мы прошли? — спросил я Пегого, поднявшись к нему на мостик.

— Миль тридцать точно, — капитан тоже не стоял без дела, обшаривая подзорной трубой окрестности.

— Как думаешь, этот Максис не наврал насчёт Изумрудного? — захотел я проверить, что об этом думает Пегий.

— Если и наврал, то лишь с одной целью: загнать нас в пасть Змея, — невесело хохотнул старый приятель.

— Дался он вам, — пробормотал я. — Возможно, это вовсе не морская тварь, а какой-нибудь старый фрайман, выживший из ума. У него фрегат с пятьюдесятью пушками и большим экипажем, с которым он берёт на абордаж чужие корабли, всех убивает, а суда топит. Чем не Змей? Самый настоящий.

Пегий посмотрел на меня с выпученными глазами.

— Всякое слышал, но такое — впервые! — хохотнул он после недолгого молчания. — Выдумщик ты, Игнат, аж печень заворачивается от твоих слов! Ну, тогда мы этого Змея в два счёта оприходуем!

— Земля! — завопил марсовый, едва не вываливаясь из «вороньего гнезда». — Слева по борту!

Я и Пегий одновременно вскинули подзорные трубы и навели их в указанное место. Какое-то время перед глазами прыгал горизонт, блестящие на солнце волны, небо — пока не увидел то, что марсовый принял за сушу. И по спине пополз жуткий холод, словно тающий лёд стекал вниз по позвоночнику, замораживая каждую клеточку тела.

Белая шея с чешуйками, плотно прилегающими друг к другу, показалась из воды, завертела удлинённой башкой с вытянутой пастью и двумя длинными усами, похожими на щупальца осьминога, повернулась в нашу сторону — и в моём рту сразу стало сухо, как в пустыне. На меня смотрели ледяные, с голубым отливом, змеиные глаза с вертикальными зрачками, в которых полыхали золотые искорки. Открыв пасть, морской дракон словно нарочно продемонстрировал свои зубы, острые, как стальные наконечники пик, и через мгновение, грациозно изогнувшись, нырнул под воду. Туша его на мгновение задержалась на поверхности, а потом погрузилась в бездну, оставив после себя серебристую взбаламученную воду.

Пегий дрожащими руками с щелчком собрал подзорную трубу, глубоко вздохнул со странным бульканьем в груди.

— Говоришь, старый и выживший из ума фрайман? — наконец, хрипло произнёс он. — Лучше бы это действительно был фрегат с пятью десятками пушек. Хоть какой-то шанс выжить. Ты видел эту тварь? Какого же она размера?

Я не знал, что ответить. Предполагал, конечно, подобное, но не настолько же! Это самый настоящий морской дракон! Рептилия, пришедшая из такой древности, что дух захватывает, облюбовала себе местечко, где её никто не тревожит, отожралась на всех подводных обитателях, и стала легендой. Вот почему мы ни разу не встретили здесь не то что акул и дельфинов, даже больших косяков рыб не заметили! Их или сожрал Белый Змей, или они от испуга мигрировали куда подальше. Но чем-то же этот гад питается! Или он — порождение магии?