Легенды о фениксах

Черная фениксица обернулась на связанного Фошеса и обезумевшего Даргайла, издала гневный клёкот, а затем выпустила тёмно-синюю порцию огня. Языки пламени разлились по полу настигая бессознательных поблизости и каждый от соприкосновения начал приходить в себя. Даргайлу же оказалось достаточно небольшой искры тёмно-синего пламени для того, чтобы пробить стену, в которую Авина до этого упорно стучалась, образовывая трещины и сколы.

И вот стоит наследник с боевым пульсаром в руке, а напротив него висит Фошес, обездвиженный магическими путами. Услышав его хрип, Даргайл моментально оценивает ситуацию и выпускает огненный шар в Румиса. Тот отлетает назад, выпустив контроль над путами. Одним взглядом за доли секунды просканировав снежного, наследник кивает своим мыслям и устремляется к истиной, приготовившись её спасать. Однако увиденное снова выбивает из колеи. Авина, уже в человеческой ипостаси, стоит в самом центре и из её ладоней непрерывным потоком льётся магия. Каждого бессознательного она мягко обволакивает, а затем пробуждает, освобождая из-под влияния. И с каждой секундой очнувшихся становится всё больше.

Рядом с ней стоит шимми, раздувшийся почти до трёх метров. Он впитывает магию Авины, а затем распыляет её в воздух серебристым облаком на бессознательных, которые находятся в самом отдаленном конце здания. Эти пары мгновенно пробуждают их, оставляя в растерянности разглядывать свои руки, ноги и друг друга. Когда же последний пустой взгляд и потерянный разум становится излечен, в помещении раздаётся громогласный голос Милиоля.

— Ничего вам нельзя поручить! Всё приходится делать самому! Ша! — оскаливается он на забившуюся в угол Тою, но натыкается на упрямый взгляд Хоршеля, вставшего перед ним. — Щенок решил показать зубки?

— Отец, хватит! Неужели ты не видишь, что это всё бессмысленно? — выпаливает лекарь.

— Это твоё рождение было бессмысленным, выродок! Зря я тогда оставил твою мать в живых. — выплюнул Милиоль, и Авина поразилась насколько его поведение сейчас отличалось от того, каким от был при первой встрече.

— Ни говори так про мою мать! — возразил Хоршель и подался вперед, но не успел сделать и шага, как был с силой отброшен назад ударом боевого пульсара, выпущенного эльфом.

— Люди и фениксы — это самые худшие из созданий. И те и другие — лживые, гнусные существа, которые не имеют права существовать ни на одном из миров! — произнёс Милиоль подбираясь всё ближе к артефактам.

— Ашмир, не советую! — преградил путь эльфу Даргайл, на что получил приглушённый смешок.

— Ты? — удивляется эльф, продолжая смеяться. — Даже твой отец не смог противостоять против действия моих установок. Что ты мне сделаешь? Вы фениксы вообще те ещё ублюдки. Вам всё сходит с рук! Но я поставлю на этом точку! — произносит он, не прерывая с наследником взгляда, а затем резко бросает тому за спину. — Румис, давай!

Однако Румис не торопиться содействовать эльфу, на что получает гневный взгляд.

— Погоди-ка, Милиоль. Что имеешь в виду говоря подобное про фениксов? Ты же говорил мне иное? Я не понимаю, — раздосадованно вырывается у того.

— Да, он вас использовал, ашмир, — хрипит Хоршель, сидя у бетонной стены. — И меня, — он смотрит на Тою, вытирающую капли крови с виска и исправляется, — нас Отец шантажировал. Моя мать — человек. Он грозился убить её, если я не буду выполнять его указания.

Однако эльф не собирался сдаваться просто так. И воспользовавшись моментом, пока его внебрачный сын изливает душу, он бросает пучок магии в артефакты. Те начинают источать искры, которые постепенно соединяются в один луч.

— Ах, ты ушастый! — выпаливает Авина, а после обращается к исцелённым. — Обездвижьте его, ребят!

— Поздно! — смеётся гортанно Милиоль, всё больше открывая своё безумство. — Теперь вы с полна ответите за смерть Энны!

— Дар, это плохо, думай! — шепчет Фошес сквозь зубы.

— Я думаю! Думаю! — психует Даргайл.

— Мальчик мой! — неожиданно из толпы кидается на наследника женщина. — Я так скучала!

— Ма… — поражённо крякает тот.

— Дормиса, не время! Сейчас всё взлетит на воздух! — произносит Кориан ступая следом. Он подходит к постаменту и начинает вливать свою магию. Однако становиться только хуже. В помещении начинается черный вихрь, который с каждой секундой всё больше набирает мощь.

— Нет, это не поможет. — вдруг выдаёт Румис. — Да, отпусти же меня, мальчишка! Я знаю, что надо сделать, чтобы отключить это всё. — отпихивает он Фошеса и поравнявшись с правителем, добавляет, — вы там уж позаботьтесь о моей Марианне!

— Румис, мы найдём другой способ! Не смей! — кричит Кориан, с трудом пересиливая гул вихря.

— Нет. Это расплата за мои ошибки. — произносит седовласый феникс и направляет магию в камень. Вихрь начинает менять траекторию, по чуть-чуть втягиваясь в Румиса. Через некоторое время вся трёхметровая воронка всасывается в тело феникса, он бледнеет и падает. Мгновение ничего не происходит. Но потом раздаётся хлопок. Тело главы Хлагоса рассыпается снопом чёрных искр, а камень трескается пополам.

Помещение словно покрывается коркой льда. До того холодной кажется тишина.

— Глупец пернатый! — выплёвывает Милиоль, а затем вырывается из пут. В два шага добирается до кинжала Гобши и ударяем им Фошеса прямо в грудь.

Несколько фениксов кидаются к нему, но ловят пустой воздух. Эльф растворяется в портале.

Глава 44

— Найти его! — скомандовал Правитель. — Хоршель, сюда!

Десятка два фениксов быстро подобрались и скоро ушли порталом выполнять приказ.

— Шес, — плача подлетела Авина к снежному. Его тело покрылось инеем, а губы начали синеть.

— Держись, брат! — склонился рядом Даргайл.

— Береги малышку и её сестру, — едва шевеля губами произнёс Фошес и прерывисто выдохнул.

— Что ты там медлишь, Хоршель? — рыкнул Кориан на поникшего лекаря. — Не хочешь чтобы я тебя помиловал?

— Ашмир, лучше сразу приговорите меня, потому как любое лечение тут бесполезно. Кинжал Гобши не простое холодное оружие, а мощнейший артефакт, который за мгновение до удара вошёл в полную силу. Когда же Румис Велхиин остановил активацию, остальные артефакты приняли на себя колоссальные остаточные эманации. Словом…

— Словом либо ты его сейчас исцеляешь, либо… — пригрозив обрубает Кориан, но того вдруг прерывает сын.

— Отец, хватит! Мама, уйми его! — выпаливает Даргайл и кладёт руку на друга.

И по тому как Авина взрывается рёвом, все оставшиеся понимают, что дом снежных фениксов потерял своего наследника. А пушистый шимми уменьшившись до нормальных размеров, тихо садится рядом с хозяйкой и начинает забрать часть боли на себя. Через некоторое время это действительно немного помогает и хранительница успокаивается.

К этому времени почти все фениксы пришедшие в себя после вмешательства уже отбыли и помещение значительно опустело. В таком виде оно казалось невообразимо огромным.

Весть о случившемся донеслась до Марадеи и несколько снежных во главе Геларда Лавиджа прибыли немедля. Позже Даргайл рассказал, что по началу отец Фошеса желал расправиться с хранительницей, обвиняя её во всех грехах. Но после непродолжительного диалога с Корианом, успокоился.

— Дар, мне надо сестру проверить. — всхлипнула Авина, выбираясь из объятий истинного, в которых до этого момента утешалась. — Они тут рядом в храме Гамату.