Легенды о Первых. Часть 3. ВЛАДЕМИР

– «Амулет призвал защиту, или же это действие маминого кольца»? – рассуждал парень, разглядывая разновозрастные лица глубоко внизу.

Оставалось надеяться, что энергии хватит надолго, ведь его недруги никуда уходить не собирались, сердито размахивая кулаками, а Макс не мог даже пальцем шевельнуть. В Яви он дрался с мальчишками, в том числе и с несколькими за раз, но, тех, снаружи было слишком много, а биться с толпой разъярённых врагов ему ещё не приходилось…

– «Можно, конечно, попробовать с ними договориться, – подумал Максим, – По их разговорам получалось, что Алабора здесь «недолюбливают», если не сказать хуже. А, как известно: враг моего врага (ну, вы и сами знаете…).

– Эй, кто тут у вас главный? Могу я с ним поговорить? – как можно громче прокричал Максим, стараясь, чтобы его расслышали.

Шум стих и под сводами повисла насторожённая тишина, затем раздались недоверчивые голоса – те, кто внизу, обсуждали его слова.

– Вначале скажи – ты не врал, когда заявлял, что приходишься Алабору внуком? – раздался снизу чей-то грозный окрик.

– Это правда! Я – Максимус Радомир из рода Светозаров, внук Алабора – обречённо сообщил парень, считая, что в таких обстоятельствах лучше всего говорить правду.

Снизу вновь зазвучал нестройный хор встревоженных голосов.

– Откуда ты такой взялся на нашу голову?

– А про вас и речи не шло, – пробурчал себе под нос Максим, а вслух сказал: – Это вам зачем-то понадобилось меня хватать и в какое-то неизвестное место тащить, я же в гости не напрашивался! Я ваших людей за охрану принял, решил…

– А чего тебе в Трехглаве понадобилось? – перебил снизу грозный окрик.

– Я пришёл, чтобы вызвать Алабора на поединок, и, если Вселен окажется на моей стороне, уничтожить, вместе с его прихвостнем – Гастингсом! – стараясь держаться уверенно, насколько позволяла сложившаяся ситуация, произнёс Максим. – Ведь они вам не друзья и вы не станете мне мешать?

Внизу захохотали, да так громко, что эхо этого смеха, отразившись от сводов пещеры, резануло по ушам, напомнив о недавних приступах боли, от которых голова вновь готова была взорваться, словно переспелый гранат.

– Малыш, да ты бредишь! Наверное, кто-то слишком сильно приложил тебя о косяк, – воскликнул громогласный совсем не весёлым тоном. – Вызвать на бой Алабора и уничтожить? Да нам и во сне такое не могло присниться, не то, чтобы наяву к нему приблизиться…

– Если бы его можно было так просто убить, стали бы мы по пещерам ховаться, да на мир сквозь щели поглядывать, – выкрикнул коренастый человек с большим чубом. – Давно бы прихлопнули диктатора, как муху, будь у нас такая возможность! А тут, появляется герой в подгузниках, великий богатырь, у которого и молоко-то на губах не обсохло, и одним махом желает покончить и с Алабором и с Гастингсом, решив все наши проблемы!

– Где же ты был до этого дня, спаситель ты наш! – рассмеялась дородная женщина в кожаном фартуке. – Да знаешь ли ты, что Алабора убрать ещё возможно, если очень постараться, а вот с этим долговязым в чёрном плаще даже Белогору запросто не сладить!

– А кто он такой, этот ваш – Белогор? – удивлённо спросил Максим.

В пещере повисла напряжённая тишина.

– Шёл бы ты домой, малыш, да не лез во взрослые игры, если жить хочешь, – раздался из темноты другой женский голос, жалостливый и заботливый.

На Максима накатила такая волна безнадёжности, словно с головой накрыла. Выходит, если верить местным, приблизиться к деду и его помощнику нет никаких шансов! Вся его затея – глупая выходка из-за которой он рассорился с друзьями и горько обидел ту, которая была ему всего дороже…

– Да, хочу! – сердито закричал он, стиснув кулаки, – Потому я и пришёл в этот мир! Хочу жить, не опасаясь за друзей, не боясь, что превращусь в жалкую марионетку в чужих руках! Хочу! Заклятье Светозаров вспомнить хочу, чтобы товарища из ледяного плена вызволить! Маму свою увидеть хочу, что в клетку у Алабора томится! А без этого мне и жизнь не в радость! Потому и пришёл! И, если бы вы меня не остановили – нашёл бы способ с ненавистным дедом поквитаться, который моего отца убил! А вы! Вы только и умеете, что оскорблять, да над слабостями других насмехаться! Прячетесь, как крысы по норам, да на богатырей надеетесь!

– Эй, малой, ты говори, да не заговаривайся! Пришёл он, видите ли! Обстановки здешней не знаешь! Не понимаешь, чего нам стоит от прихвостней твоего деда схорониться! Да Алабор, если пожелает, не задумываясь, всё Трёхмирье телами своих врагов усеет! А лезть в его логово без разведки и специальной подготовки – самоубийство!

– Да что ты перед ним распинаешься? Пусть Белогор сам с этим героем разбирается! Нам и дела до него нет! – кричал кто-то снизу писклявым неприятным голосом. – Если жить хочет…

– Да нет у меня времени! – раздражённо выкрикнул Максим, ощутив боль под рёбрами, – И жизни осталось на кончике пера! Ни сегодня, завтра внутри меня проснётся враг и тогда…

Голоса стихли, а затем раздался резкий окрик:

– Говорил же я вам – нечего было этого в наше секретное место тащить! Теперь его в живых оставлять нельзя, раз в нём подселенец! Нам этот парень неизвестен, кто знает, может, сам того не ведая, он уже на Алабора работает…

Снизу послышался ропот, перешедший в громкий спор.

– Убить его! – шептали одни, – Нечего в наши дела нос совать!

– Сдурели! Белогор этого не позволит! – пытались образумить их другие.

– А ему и знать незачем! Прикопаем на свалке, вот и вся недолга, – ворчали третьи.

Максим понял, что те, кто внизу, не простят ему подселенца и вмешательства в их размеренную крысиную жизнь тоже не простят…

– «Хорошо, хоть защита действует, откуда бы она не исходила», – всплыло в голове.

Неожиданно, резкая боль под рёбрами скрутила его в три погибели, к горлу подступила тошнота, а глаза занавесило красной пеленой. Юноша зажмурился и явственно представил внутри себя, где-то между печенью и желудком, засевшего у пулемёта врага, готового открыть огонь по всему тому, что было так дорого: по удивительной природе тех мест, где он успел побывать, по друзьям, что появились в академии, по нежной маленькой Фее, грациозно танцующей под холодной луной… Максим увидел перед собой её изумрудные глаза, ощутил малиновый аромат тёплых податливых губ, мягкий пух серебристых волос…

– Нет! Я не сдамся какой-то гнусной душонке! – сквозь стиснутые зубы прорычал парень, – Он не получит моего тела! Ни сейчас, ни потом!

Боль стала совершенно невыносимой, и, если бы парня не поддерживала неизвестная сила внутри шара, он неизбежно упал бы на колени. С трудом превозмогая себя, Макс достал бутылёк с тёмной субстанцией, в котором находился яд, откупорил его с помощью зубов и сделал пару небольших глотков, морщась и вздрагивая от отвращения…

– «Раз мне отсюда не выбраться, какая разница, кто победит: эта разъярённая толпа уничтожит любого, кто попадёт в её руки», – подумал юноша, с большим усилием направляя руки, соединённые большими пальцами, не от себя, как обычно при заклятье, а прижимая ладони к животу в районе нижнего ребра, туда, где находился эпицентр боли.

– «Именем Светозаров, тот, что внутри меня, но не принадлежишь мне – ты мой»! – прошептал он белыми от напряжения губами.

Захлестнув с новой силой, юношу скрутил очередной приступ, а в голове замелькали мысли о том, что с этим подселенцем пора заканчивать!

– Я не сдамся! Я сам творец своей судьбы! – почти кричал Максим, продолжая свои попытки избавиться от врага внутри, – Это моё тело, а ты… ты – мой пленник!

В висках застучало, словно трудолюбивые дятлы решили проделать отверстия в его черепной коробке, а в руках оказалась непонятная тёмно-зелёная субстанция, размером с теннисный мяч, пластичная на ощупь и легко меняющая форму, мягко перекатываясь под нажимом пальцев. Боль ещё неприятно пульсировала в висках, но вскоре стала отступать, принося облегчение.