Легенды российских тамплиеров

А вы, за полученные обиды не мстящие и мстить не желающие, вы, простить зло вам причиненное всегда готовые, — вы войдете после смерти в тот край обетованный, который для вас только приготовлен, в котором не встретитесь вы с обидами и огорчениями. Вы заживете там жизнью, полной красотой духовной, и только когда сами пожелаете уйти в миры другие на борьбу со злом и неправдой, только тогда покинете вы землю новую.

А вы, чьи сердца кровью обливаются, когда вы с неправдой встречаетесь, вы, которые алчете и жаждете правды, — вы будете счастливы, ибо правда миры завоевывает, и в мире высшем вы встретитесь с правдой сверкающей. А пока и здесь приближается царство правды высокой, и здесь стремятся живущие к правде, и даже ложь низкую стремятся за правду выдавать. А правда указывает, что жить следует никого не обижая, всем доброе делать, никого не заставляя на других работать, наоборот, стараться самому для всех, в том числе и для себя и своих работать. Жить по правде — это значит жить так, чтобы все были довольны жизнью своей. Тот, кто алчет правды, тот её руководительницей жизни своей делает, и тот не боится над правдой издевающихся…»

Многое говорил Он, а потом разошлось собрание многолюдное. Он скрылся в загородном жилище одного из учеников своих и как-то раз задумался о той жизни, на которую обрек себя. В это время постучался некто в комнату Его, и едва встал Учитель, как к Нему вошел неизвестный и произнес: «Разреши мне поговорить с Тобой. Я тоже бывал в высотах, но Ты был еще выше меня. Скажи мне прежде всего — почему Ты так беден, почему бедны Твои ученики? Но погоди отвечать мне. Я знаю, что Ты мог быть богат, что могли быть богаты ученики Твои. Надо устроиться так, чтобы без труда могли быть сытыми, а затем могли бы и благоденствовать люди». Отвечает ему Учитель: «Труд может быть радостным и будет таковым. Незачем отказываться от труда. Труд же чрезмерный — зло, как и злом является чрезмерная праздность. И если ты советуешь мне учить людей отказываться от труда, то напрасны слова твои. Я не хочу зла людям, не хочу видеть людей, забывших, что труд высоко поднимает человека над бездельником — их же и так много среди богатых мира сего».

Говорит Ему незнакомец: «Зачем носишься Ты постоянно с мечтами несбыточными? Почему всегда говоришь о какой-то жизни высокой и возвышенной? Брось все это! Забудь об этом учении Твоем! Опустись в низы к жизни действительной, живи, как все люди живут, а не как считают нужным жить. Ведь как бы ни жил Ты — не уронишь Ты своего достоинства и останешься тем, кто Ты есть». Отвечает ему Учитель: «Зачем я буду жить так, как все люди живут, а не так, как считаю нужным жить?»

Говорит Ему пришедший: «Ты не меньше моего знаешь. Смотри, сколько царств в мире. Смотри, как многочисленны они. Как велика слава властителей их. Я сделаю Тебя властителем всех царств этих. Но, конечно, Ты понимаешь, что без лжи и жестокости нельзя властвовать. Хочешь ли слушать внушения мои, хочешь ли быть величайшим из царей?» Отвечает ему Учитель: «Прекрати разговор этот, он бесполезен для тебя. Только абсолютно доброму началу служу я и только его законы выполняю». Снова говорит Ему незнакомец: «Отчего Ты не хочешь научиться устроить так, чтобы все люди без труда могли быть сытыми и иметь все, что бы они ни захотели получить?» Отвечает Учитель: «Только то имеет цену для людей, цену настоящую, что они трудом добывают. А то, что они без труда достанут, не имеет цены для них. Но не в этом дело. Помимо пищи телесной, пища духовная и пища душевная имеется, и надо, чтобы без этой пищи люди не остались».

Удалился незнакомец, и снова со своими думами остался Учитель. Опять собрались люди в зале громадном и просили одного из учеников Его позвать Учителя. Пришел Учитель и говорит: «Самое драгоценное благо для человека, раз он не умирает от недостатка материальных продуктов, самое ценное благо — это свобода. Свобода мыслить так, как можешь и хочешь, свобода говорить все, что считаешь нужным. Свобода собираться вместе для чего угодно. Свобода верить во все, что считает верующий истиной. Свобода не верить в то, что против воли человека навязывается. Вы знаете, если нет свободы слова, все время говорят глупые и негодяи, и к их словам волей-неволей начинают прислушиваться люди. Слова глупцов не встречают противодействия в умных, и торжествует глупость велеречивая. Свобода — свет, и её боятся только ночные хищники. Не любят её глупые и злые, и чем подлее они, тем настойчивее преследуют друзей свободы, то есть, света. Нет свободы — нет ничего хорошего. Рабы всегда будут несчастны, и для них и для господ только низменные удовольствия существуют. Скоро и господа и рабы кровожадными становятся. Нет свободы — нет и людей: куклы и самки вместо женщин; болваны и самцы вместо мужчин. Без свободы нет жизни, есть только прозябание да деятельность животного организма. Нет и юности в стране рабов — без времени становятся они стариками от рождения, занятые угождением или спесью наполненные, а не рвущиеся к свету, осиянные свободой люди. Все гниет в стране рабов, и от заразы в ней трудно дышать свежему человеку. Но гиены, шакалы и стервятники справляют в ней свои дикие пиры. Безмерная наглость наверху и безмерная злоба внизу — таковы основы жизни в стране господ и рабов. Но не бойтесь, что свобода будет убита. Не раз распинали её и побивали камнями, не раз жгли её на кострах и топили в воде. Она постоянно воскресала все более и более прекрасной и сильной. Не смогли пожрать свободы псы прокаженные, и не пожрут её никогда. Где рабство, там и ад. Где ад — там животные, злым началом взлелеянные и все светлое пожирающие, любящие о добре и благе всех говорить, всем жизнь коверкающие и многих мучающие. Здесь вечный плач и скрежет зубовный, ад на землях многих. Только лярвы грязные, забывшие, что они лярвы суть, хорошо чувствуют себя, пока не ударит в них молния невидимая, пока не познает их внутреннее „я“, что они не сумели использовать моменты жизни, которые им были даны для того, чтобы в верха стремиться. А когда они осознают весь ужас и стыд, ими содеянного, тяжелая тоска объемлет их. Пожалейте их, они несчастнейшие из несчастных, ибо тяжел закон возмездия, ибо в мирах иных все муки, ими замученных и ими мучимых, переживут они, прежде чем в верха попадут. Они на землях ад создали и, создав его, в других мирах для себя муки адские приуготовили…»

«Смерть лярвам проклятым!» — прогремели голоса в зале громадном. А Учитель сказал: «К чему лярвам уподобляться? Не надо отнимать жизнь у того, кому дана она. К ним тоже придет смерть, и так тяжел будет для них ад ожидающий, что откажутся Леги Смерти проводить их в него, так как сжалятся над ними. Но ранее их прибывшие в ад лярвы, в ад новый, не в тот, где они мучителями были, а в тот, где они пребывать будут, поведут их. И не смогут они бежать с дороги от ужаса им и ими зла уготованного. Надо постараться облегчить лярвам участь, им грозящую. Для этого надо больше добрых дел сделать, чем обычно требуется. И эти добрые дела, которые не были бы сделаны, если бы вы лярв не пожалели, им зачтутся по воле вашей, и сократится срок возмездия на них обрушившийся». — «Ты говоришь: не один ад существует. А много их?» — «Конечно. Из ада в ад возможны переходы, как из бесконечности в бесконечность и с одной земли на другую». — «Ты против смертной казни?» — «Она худшее злодейство из всех убийств. Часто невинный карается ею. Не может покаяться и загладить грех, в мире этом согрешивший и убитый судьями. Убить человека смертной казнью ты можешь, но воскресить человека убитого — не можешь. Как же ты смеешь убивать?»

«Вправе ли наказывать человека человек?» — «Никто, нигде, никогда не вправе наказывать кого-либо, а если и наказывают вместо того, чтобы простить ему — не простится грех этот, и его грехи все вспомнятся лярвами свирепыми…»

92 Михаил-великан и спасение лярв

Собираются в круг Михаилы и слушают к ним прибывшего.

«Я пришел к вам потому, что пролетая из бесконечности, где мы Ахамот [14] поклоняемся, посетил земли, по дороге к великому Сига [15] лежащие. Ужас на тех землях. Все захватили там бесчисленные ядовитые бациллы, называемые лярвами. Как ни ничтожны они, но не больше их люди, и они одеваются в тела людей, забывая, что они — грязная плесень миров мрачных. Люди-лярвы завладели землями многими, хотя на них некогда Эоны были. Очистите земли от этой плесени ядовитой! Сделайте дело столь же славное, как прекрасна была неудачная попытка Эонов!»

14

Ахамот — Премудрость, евр. hahachmoth.

15

Сигэ — «молчание» (греч.); Мысль Глубины со всеми потенциями; по Валентину- Великий Бог, Первоэон.

Взмахнул крылами в космос Михаилов прибывший, и не стало его.

Совещались Михаилы и решили послать на какую-либо землю одного из своих. Вызвался лететь на нее один из Михаилов и начал опускаться в низы далекие. Навстречу ему летит Светозарный, тяжело взмахивая крыльями тяжелыми. «На землю опускаешься? На работу лярв посмотреть хочешь? Она так отвратительна, что я совет дам: иди назад и скажи, что даже для нас непереносима работа подлых, пошлость, глупость и грязь всюду сеющих, к верхам свои морды, в крови замазанные, поднимающих».

Прилетел Михаил к спутнику одного из солнц мистических и оставил на нем тело свое эфирное, после чего в мир Легов прибыл дух его мощный. «Только Леги Смерти, да изредка кто-нибудь из Легов воинственных спускается на земли, людьми населенные, — сказали ему там обитающие. — Трудно нам бывает на них. Отравлена атмосфера земель дыханием лярв ядовитых, разлагающихся и все разлагающих; но среди нас найдутся для тебя провожатые».

Подошли к Михаилу провожатые и говорят: «В миллиарды миллиардов раз тело меньшее, чем было, надо найти тебе. И мы умалимся телами нашими, чтобы войти в тела людей, лярвами убитых».

Так на одной из земель появился человек высокого роста и с ним трое младших братьев его. На маленькой лодочке пристали они к берегу страны северной. Им дали приют рыбаки, на берегу моря живущие. Поздно ночью беседовали они с рыбаками, как переехать им на берег земли, густо населенной, и решили рыбаки, что им надо подождать первого корабля, мимо берега идущего. Наутро мимо берега шедший корабль спустил шлюпку, и они взошли на него. Им отвели каюту, а вечером пришел к ним капитан корабля. Едва вошел он в каюту, как почувствовали Михаил и спутники его, что перед ними Светозарный воплотившийся.

Говорит им Светозарный: «Я для тебя, Михаил, нанял корабль этот, ибо видал, как ты со спутниками своими к малонаселенному, далекому от главных поселений берегу плыл. Если хочешь, я покажу тебе людей, лярвами омраченных и не ведающих, что в них лярвы свое гнездо свили; а корабль доставит тебя, куда ты хочешь — в какой-либо из городов, где много людей скопилось».

Мрачно смотрят Леги на Светозарного, а Михаил говорит: «Я благодарен тебе. Есть ли у тебя на корабле люди, лярв в себе приютившие?» Отвечает Светозарный: «Я не выбирал их из толпы других людей, нанял матросами первых попавших, но, конечно, едва ли не во всех них лярвы пребывают. Скажите в конторе корабля, что у вас нет средств заплатить за удобный проезд до ближайшего порта, тогда вам предложат менее удобные помещения, и вы познакомитесь с матросами».

Матросы на корабле были разные: одни мечтали о богатстве, о войне, которая даст им власть и сокровища, не знали, что такое грех или преступление, знали только, что надо удовлетворять свои желания за счет других, которых называли врагами. Небольшая часть матросов полагала, что не надо обижать других людей, надо быть милосердным, но тем не менее считала нужным участвовать в боях за свою страну, как они говорили. Понимали пассажиры, с берега взятые, что все матросы более или менее лярвами заражены, так как для всех них рабство казалось естественным, а не созданным преступлением общественного положения части людей. Удивлялись тупости матросов Михаил и его спутники, жалели их, а Светозарный говорил: «Что до меня касается, то мне даже стыдно с этими рабами лярв возиться».