Легенды Умирающей Земли

– Это по меньшей мере конструктивное предложение, – согласился Сольдинк. – Я представлю его на рассмотрение Меркантидеса. Тем временем мы намерены отправить на юг несколько грузов на борту «Галанте» – в том числе, если возможно, партию чешуек. Не могли бы вы собрать еще четыре ящика в течение одного или двух дней?

Тванго постучал пухлым пальцем по подбородку:

– Придется работать сверхурочно, сортируя и оценивая чешуйки. У меня остались кое-какие запасы – думаю, за пару дней я успею приготовить партию из четырех ящиков.

– Это нас вполне устроило бы. Я передам ваш ответ Меркантидесу.

Через два дня Кугель положил перед Тванго, сидевшим за обширным дубовым столом, сто десять чешуек – по большей части «обыкновенных».

Тванго с изумлением уставился на сверкающую россыпь:

– Где вы их нашли?

– Судя по всему, я натолкнулся на ту самую залежь, откуда Вимиш добыл свой клад. Не сомневаюсь, что теперь вы сможете закрыть мой счет.

Тванго нахмурился, разглядывая чешуйки:

– Одну минуту – позвольте мне свериться с записями… Насколько я понимаю, Кугель, вы все еще должны мне пятьдесят три терция. Вы здорово потратились в трапезной; кроме того, здесь указаны дополнительные начисления, которые вы, скорее всего, не учли.

– Дайте-ка мне взглянуть на счета… Ничего не понимаю! Записи совершенно неразборчивы!

– Некоторые записи вносили Гарк и Гукин. У них, пожалуй, не слишком аккуратный почерк.

Кугель с отвращением бросил счета на стол:

– Я настаиваю на тщательном, безошибочном и поддающемся проверке подведении баланса!

Тванго процедил сквозь зубы:

– Кугель, на меня производит крайне неблагоприятное впечатление то, как нагло и цинично вы относитесь к делу.

– Хорошо, сменим тему разговора, – уступил Кугель. – Когда вы намерены снова увидеться с мастером Сольдинком?

– В ближайшее время. Почему вы спрашиваете?

– У меня вызывают любопытство его коммерческие методы. Например, сколько бы он взял с Юкоуну за исключительно редкую «особую» чешуйку – такую, как неборазрывный брызгосвет?

Тванго напряженно ответил:

– Сомневаюсь, что мастер Сольдинк поделится со мной такой информацией. Могу ли я поинтересоваться, с чем именно связано ваше любопытство?

– Это не имеет большого значения. Когда я разговаривал с Вимишем, он предположил, что Сольдинк, возможно, предпочел бы покупать «особые» экземпляры непосредственно у грязелазов, тем самым освобождая вас от существенных затрат труда и времени.

Сначала Тванго жевал губами, не будучи способен произнести ни слова. Наконец он сказал:

– Абсурдная идея, во всех отношениях. Сольдинк не стал бы покупать чешуйки сомнительного происхождения. Я – единственный продавец, уполномоченный продавать чешуйки Скорогроха, и только моя печать может удостоверять их аутентичность. Каждая чешуйка должна быть точно идентифицирована и отнесена к определенной анатомической категории.

– И записи, отражающие расходы вашего персонала, настолько же обоснованны и достоверны? Или, просто из любопытства, мне следует задать этот вопрос мастеру Сольдинку?

Тванго раздраженно схватил со стола счета, выставленные Кугелю:

– Разумеется, могли быть допущены несущественные ошибки в пользу той или иной стороны. В конечном счете, однако, эти погрешности компенсируют одна другую… Да, я замечаю, что в одном месте Гарк неправильно проставил десятичную запятую. Придется потребовать, чтобы впредь он внимательнее относился к ведению счетов. Вам пора подавать чай Еллегу и Мальзеру. Не расслабляйтесь, не ленитесь! Во Флютике все делается скоро и споро!

Кугель неторопливо вышел к пруду. Уже вечерело, с севера налетел порывистый холодный ветер – необычные багрово-черные тучи заслонили распухшее красное Солнце. Поверхность грязевого пруда подернулась рябью. Кугель поежился и поплотнее завернулся в плащ.

Из глубины пруда вынырнула голова, хватаясь за камни скрюченными пальцами, на берег выкарабкался Еллег. Сгорбившись, он стоял и отдувался, с него ручьями стекала черная грязь. Разглядывая собранный вслепую материал, он нашел только окатыши и с отвращением отшвырнул их. Мальзер тоже выбрался из пруда на четвереньках и присоединился к Еллегу – оба они поспешили в сарай, чтобы согреться и отдохнуть, но тут же выбежали с яростными криками:

– Кугель! Где наш чай? В печке только холодный пепел! У вас нет никакого сострадания?

Кугель направился к сараю – Еллег и Мальзер угрожающе двинулись ему навстречу. Еллег поднес к лицу Кугеля тяжелый кулак:

– Вы забыли заварить чай в последний раз! Сегодня мы вас проучим и сбросим в пруд!

– Одну минуту, – спокойно прервал его Кугель. – Позвольте мне развести огонь – я сам озяб. Мальзер, будь так добр, набери воды в чайник.

Потеряв дар речи от возмущения, два грязелаза расступились и ждали, пока Кугель разжигал дрова.

– А теперь, – сказал Кугель, – могу сообщить вам радостную новость. Зачерпывая придонную грязь ведром, я обнаружил богатую залежь чешуек, что позволило мне рассчитаться с Тванго. С этих пор разжигать огонь в печке и заваривать чай будет садовник Бильберд.

Стуча зубами, Еллег спросил:

– Вы увольняетесь?

– Не совсем. Я еще поработаю некоторое время в качестве консультанта.

– Я чего-то не понимаю, – заметил Мальзер. – Как вам удалось найти столько чешуек, не прилагая почти никаких усилий?

Кугель улыбнулся и пожал плечами:

– Сообразительность сыграла свою роль, но прежде всего мне сопутствовала удача.

– Удача, говорите? Та же удача, что привалила Вимишу?

– А, бедняга Вимиш! Ему пришлось много и долго трудиться, но в конце концов ему повезло! Мне повезло скорее. Я вообще счастливчик.

Еллег задумчиво произнес:

– Любопытная последовательность событий! Исчезли четыре ящика с чешуйками. После этого Вимиш выплатил все долги. После этого Гарк и Гукин ловят Вимиша на крыше с плетками в руках, а Вимиш бросается с крыши вниз головой. А затем честняга-работяга Кугель также выплачивает все долги, хотя скребет ведром по дну не дольше часа в день.