Легион: Возмездие. Освобождение. Земля предков

Время шло. Неразличимая на морской глади бирема кралась к видневшейся впереди на фоне темного неба громаде – неприступной стене Карфагена. Защитники города упрощали задачу Федору, время от времени пуская зажигательные стрелы вдоль стены, чтобы хоть ненадолго осветить ее. Кое-где с моря были видны мерцающие огоньки – это горели жаровни, у которых грелись воины. С неба вскоре начал накрапывать дождик, к счастью, мелкий и не слишком упорный. Он то окатывал «спецназовцев» слабыми каплями, то вовсе прекращался.

– Накройте горшки получше! – приказал Чайка. Кроме дождя, то и дело волны перехлестывали через борт, не оставляя шансов «ремесленникам» добраться до цели сухими.

Федор, стоя на носу утлого суденышка, смотрел вперед на выраставшую в размерах стену и размышлял о своих шансах подняться на эту громадину. Шансы были небольшие, но были. Тем более что отступать все равно уже было поздно. Он либо поднимется на эту стену, либо здесь же и останется.

Перед выступлением Федор внимательно изучал чертежи укреплений Карфагена, доставленные ему от самого Гасдрубала, и пришел к выводу, что отряд Урада он высадит у древней разбитой пристани, построенной едва ли не во времена царицы Элиссы. Пристань уже давно не использовалась и представляла собой остатки каменной ступеньки у подножия стены, разрушенной людьми. Все деревянные надстройки были с нее сняты, а проход внутрь сквозь толщу стены заложен камнями. Собственно, снаружи осталось только метров десять камня, обглоданного водой и ветрами. Не бог весть что, но для людей, возжелавших посреди ночи тайно пробраться в закрытый город, хотя бы есть за что зацепиться и откуда начать свое восхождение. Да и находились эти обломки довольно близко к берегу, занятому войсками Гасдрубала. Отсюда Федор и решил начать высадку десанта.

– Отряду Урада приготовиться, – приказал он, когда бирема на веслах неслышно подобралась почти к самым стенам.

Чайка, впрочем, как и все остальные, напряженно вглядывался то в приближавшуюся громаду стены, то посматривал наверх, где изредка чертили небо «осветительные ракеты». К счастью, усилившийся дождь, ветер и темнота делали свое дело. Стрелы гасли, пролетев едва ли половину расстояния.

– Вот она, – первым обломки древней пристани заметил Летис, указав на камни, показавшиеся из темноты в опасной близости от корабля.

– Вперед, – коротко скомандовал Федор, – горшок не забудьте.

Урад молча кивнул и, закинув наглухо запечатанный горшок в специальной кожаной обвязке себе за спину, первым спрыгнул на мокрые камни.

Все действия, время и место встречи были оговорены заранее, еще на берегу. Когда бойцы наконец узнали, что им предстоит путешествие не в далекую Нумидию, а более близкий, но оттого не менее опасный путь – удивлению не было предела. Однако, осознав, какая задача на них возложена, никто и не вздумал выражать недовольство. Тем более что солдатам, хоть и наемным, это не разрешалось. Напротив, все были единодушны и верили, что такой командир, как Федор, приведет их к победе и зря на смерть посылать не будет. Тем более что он сам вел их в бой. Это ощущение окрепло после того, как Федор распределил задачи.

Людям Урада предстояло выполнить две задачи сразу: пробраться в город и устроить отвлекающий маневр. «Небольшой взрывчик», как называл это Федор про себя. Причем сделать это нужно было в любом случае, даже если все пройдет гладко. Пороха у него, к сожалению, не имелось. Зато были зажигательные горшки для баллист. Командирам двух групп было дано задание – устроить небольшой пожар, чтобы отвлечь внимание стражников, сбив их с толку. Враг не должен был точно знать, сколько групп прорвалось в город. Федор приказал взять с собой по одному горшку всем отрядам, но сам намеревался пустить его в ход только в случае каких-либо проблем. Люди же Урада и Ксенбала рисковали собой, в том числе для того, чтобы отряд командующего западным фронтом под шумок наверняка пробрался в город.

Чтобы как-то компенсировать этот риск, Федор выбрал для себя самое трудное – высадиться практически на саму стену с корабля. Никаких внешних пристаней на данном участке больше не имелось. Поэтому и набрал себе «бывалых альпинистов».

Один за другим бойцы Урада покинули бирему, растворившись в ночи, словно черные кошки. Когда последний солдат в облачении ремесленника спрыгнул с качавшегося борта биремы на мокрые камни и чудом удержался на них, поскользнувшись и едва не рухнув в море, Федор махнул рукой, дав знак стоявшему в трех шагах капитану:

– Отчаливаем.

Бирема, заработав веслами с одного борта, тотчас пришла в движение и отделилась от разрушенного временем пирса, оставив десантников наедине со стихией и каменной стеной. Несмотря на кромешный мрак, Чайке показалось, что несколько человек уже карабкались по стене, осторожно вбивая в нее клинья и цепляясь за них крюками.

Пока они плыли положенное расстояние вдоль стены, едва не цепляясь за нее бортом, Федор видел несколько зажигательных стрел, прочертивших небо над головой. Как и полагалось, они быстро погасли. Дождь шел уже достаточно сильный, а море слегка штормило. Погода делала свое дело, играя на руку диверсантам Гасдрубала.

– Еще рано, возьми чуть правее, – приказал он капитану, когда очередная волна едва не кинула их на стену, обдав брызгами.

Вконец промокший Летис громко выругался, позабыв об осторожности.

– Что за погода! Боги позабыли о нас, Федор. Почему? Разве мы не принесли хорошую жертву?

– Не гневи богов, – успокоил друга Чайка, вглядываясь во мрак и пытаясь разглядеть намеченное для высадки место, – погода отличная. Именно такая нам и нужна. Дождь, шум прибоя и мрак.

Он посмотрел на недовольного товарища и добавил:

– Если бы светила луна и стояла тихая ночь, на нас бы уже падали горшки с горящей смолой и сотнями сыпались стрелы. А мы давно рассекаем под самым носом у бойцов сената и никто из них пока, хвала богам, не знает об этом. Надеюсь, и дальше так пойдет.

Когда корабль прошел еще сотню метров, Чайка наконец определился.

– Сбрось ход и причаливай, – бросил он капитану, – подходи как можно ближе к стене.

Гребцы на веслах ненадолго замерли, затормозив движение небольшого судна, а затем стали аккуратно подводить его к выступавшей прямо из воды стене. Большая часть стен Карфагена находилась на удалении от берега, но на участке высадки двух первых групп десанта она примыкала к воде. На то и был расчет.

Прибой крепчал, волны раскачивали судно, грозя разбить его в щепки о камень. К счастью, капитан был опытным и дело свое знал. Бирема медленно приблизилась к стене, почти остановившись.

– Начнем, пожалуй, – решил Федор и, махнув рукой, дал сигнал к высадке, пробормотав вполголоса по-русски: – Пошли, ребята.

Стена была сложена из мощных каменных блоков, выработанных на каменоломнях, что находились неподалеку от Карфагена. Финикийцы слыли известными каменотесами на всем побережье Обитаемого моря. Глыбы у основания были огромными и почти ровной формы, но при этом время и ветер свое дело сделали – скрепляющий их раствор повсеместно обсыпался. Поэтому щелей для того, чтобы вбить кол и загнать крюк с веревкой, или даже поставить ногу, было предостаточно. Особенно в самом низу.

Поэтому его бойцы, уже имевшие опыт скалолазания, без особого труда закрепились на стене, пока бирема медленно проплывала мимо. Первая тройка просто слилась с мокрым камнем, быстро нащупав в широких щелях опору для своих ног и рук. Вскоре еще трое оказались на стене, и Федор уже приготовился сам покинуть корабль вслед за Летисом, как раздался сдавленный крик. С ним почти слился второй. Сразу двое сорвались в воду.

– А ну табань! [2] – рявкнул Федор. – Человек за бортом.

2

Табанить (морск.) – грести веслами в направлении, обратном нормальному движению, чтобы быстро затормозить судно.