Легионер (пять книг цикла "Рысь" в одном томе)

Вырвавшийся из атриума мальчишка-раб чуть не проскочил в триклиниум с ходу, однако бдительные стражи живо ухватили его за руку.

– Господин, к тебе рвется какой-то слуга, – заглянув в столовую, почтительно доложил Рысь.

Памфилий поднял глаза:

– Слуга? Что ему надо?

– Доложить.

– Что ж, пусть доложит. – Милостиво кивнув, всадник повернулся к гостю и небрежным тоном заметил: – Эти двое парней, что стоят у дверей, – молодые, но уже подающие надежды гладиаторы.

– То-то я не вижу сегодня Тевтонского Пса и Фракийца… Впрочем, ты поступил правильно, Памфилий, пригласив этих мальчиков именно сегодня. – Марций рассмеялся.

Вошел отпущенный Тираком слуга:

– Там у ворот стоит какой-то плохо одетый старик, по виду – нищий. Говорит, что зван к ужину.

– Так гоните его прочь!

– Постой, Памфилий. – Гость предостерегающе поднял руку и взглянул на слугу: – Как этот старик выглядел?

– Такой… – Мальчик задумчиво поскреб грязной пятерней затылок. – Неприятный, сутулый, с носом, как… как у старой вороны!

– Так-так! – Хозяин и гость переглянулись. – Он явился пешком или, может быть, на носилках?

– Н-не знаю… Но могу спросить у привратника.

Памфилий Руф раздраженно фыркнул:

– Раньше нужно было спрашивать, раб! Как он себя назвал?

– А никак… Да мы, честно сказать, и не спрашивали.

– Ах не спрашивали… А ну, подойди ближе! – Подозвав мальчишку, Памфилий влепил ему такую увесистую затрещину, что бедняга стрелой вылетел вон.

– Не спрашивали, так пойди спроси! – раздраженно бросил ему вслед всадник.

– Старик с большим носом… – задумчиво проговорил Марций. – А не тот ли это, кого мы ждем? Пойди-ка, дружище, сам…

Засопев, Памфилий кивнул и, подобрав полы туники, направился к выходу. Едва его тучная фигура скрылась в дверном проеме, как из полутемного коридора выглянули две любопытные девчонки-служанки. Выглянули, посмотрели на молодых гладиаторов и, хихикнув, исчезли. Тирак с Рысью заинтересованно переглянулись. Тут же послышался шум голосов – к триклиниуму в сопровождении приветственных возгласов медленно шествовал важный носатый старик, сутулый, в простой полотняной тунике, более подходящей какому-нибудь бедняку, и пенуле с заплатками на видных местах. Хорошо еще, что не в браках! Тем не менее, судя по показной радости, с коей нового посетителя встретили хозяин дома и его слуги, старик был действительно важным гостем.

– А вот, уважаемый господин, наши охранники на сегодняшний вечер, – угодливо улыбаясь, Памфилий указал на вытянувшихся парней. – Самые знаменитые молодые гладиаторы города!

– Эти-то мальчики? – скептически усмехнулся старец, буравя ребят маленькими цепкими глазками. – Да они, думаю, годны лишь для постельных игр.

– О, это опытнейшие бойцы. – Памфилий засмеялся. – Хотя – и для постельных игр… – он понизил голос, – стоит только сказать.

Остановившись, старик внимательно осмотрел обоих гладиаторов, сначала Тирака, а затем Рысь. Даже ощупал мускулы и гаденько засмеялся… впрочем, тут же взял себя в руки, вздохнул:

– Ты же знаешь, Памфилий, я не охотник до подобного рода развлечений. Лишь верная служба Империи – вот моя слабость!

Говоря так, мерзкий старик не сводил глаз с молодых гладиаторов, и Рыси стало как-то не по себе от всего этого. Старец вошел в столовую, где тут же послышались громкие приветственные возгласы Марция:

– Кого я вижу?! Публий Венций Мильс собственной персоной! Неужто уважаемый дуумвир решился-таки разбавить свое одиночество дружеской пирушкой?

– Не знаю, не знаю, – послышался в ответ старческий дребезжащий голос, – правильно ли я поступил.

– О, конечно же, правильно, драгоценнейший Венций! Даже самая умная голова хоть иногда да нуждается в отдыхе. Эй, гладиаторы! Велите слугам подавать на стол.

– Не слишком ли ты торопишься, Памфилий? Я смотрю, у тебя еще много пустующих мест.

– Мой самый почетный гость на сегодня ты, дуумвир Венций Мильс! – соловьем заливался Памфилий.

Другой гость, Марций, выглянул в коридор и мотнул головой гладиаторам:

– Вот что, парни, давайте зовите слуг, пусть тащат блюда… Так. – Он задумчиво посмотрел на обоих. – Вы еще здесь немного постойте, пока не придет еще один гость – высокий чернявый мужчина с густыми бровями, зовут его Лаций Элизий Марк. Вот его встретите как подобает и потом будете находиться в триклиниуме. Остальная шушера – клиенты – туда и так проберется, без особого почета. Все поняли?

Гладиаторы дружно кивнули.

– И вот еще что, – Марций огляделся и понизил голос. – Ежели старик о чем-то попросит, исполняйте все беспрекословно. Мы с Памфилием Руфом заплатим за все, и не сомневайтесь – щедро.

Ухмыльнувшись, гость присоединился к остальным. Рысь выглянул в атриум и громко позвал слуг. В тот же миг юные рабыни, одетые в прозрачные туники, почти не скрывающие тел, вереницей потянулись в триклиниум. Каждая несла серебряное блюдо со снедью – отварной телятиной, перепелами в вине, жареной и печеной рыбой, острым рыбным соусом-гарумом, солеными огурцами в меду и прочими изысканными яствами. К моменту подачи закусок успели несколько потасканных, немолодых уже мужчин – клиентов хозяина. Остальные явились чуть позже, очевидно, Памфилий позвал их лишь для многолюдства. И уже после всех вошел наконец тот высокий, черноволосый, бровастый, о котором предупреждал Марций. Судя по одежде – короткой шерстяной тунике, узким штанам, широкополой шляпе, дорожному плащу-пенуле, припозднившийся гость немало проскакал сегодня. Да и пахло от него соответственно – пылью дорог, дымом и конским потом.

– Аве, досточтимый господин! – разом гаркнули гладиаторы, да так, что вошедший вздрогнул.

– Хорошо кричите, парни, – усмехнулся он. – Только помните: громко кричит лишь тот, кому либо нечего сказать, либо есть что скрывать.

Сбросив слугам шляпу и плащ, Элизий вошел в столовую. Немного выждав, туда же ушли и Тирак с Рысью.

Судя по всему, веселье уже было в самом разгаре: по трое возлежавшие у стола гости уже изрядно набрались, по крайней мере почти все, кроме противного старика и недавно явившегося Элизия. На столе виднелись большие блюда с кусочками снеди, кратеры и амфоры с вином стояли рядом на специальных подставках. На золоченых треногах ярко горели светильники. По римскому обычаю, ложа лишь с трех сторон окружали стол, с четвертой же располагалось пустое пространство. Там как раз сейчас стоял один из рабов, светленький худосочный юноша с мелко завитыми кудрями, и нараспев читал стихи:

Знает кусты птицелов, и знает привычный удильщик Омуты, где под водой стаями рыбы скользят; Так и ты, искатель любви, сначала дознайся, Где у тебя на пути больше девичьих добыч. [1]

По мнению Рыси, читал парень очень красиво – громко и с хорошей дикцией, да и стихи были неплохи. Правда, декламатора никто особо не слушал – гости о чем-то болтали, смеялись, пили. Трезвыми выглядели только старик да Элизий. Впрочем, и Марций с Памфилием, похоже, лишь притворялись пьяными. Не так уж много они и пили, а частенько – всего лишь пригубляли. Специальный раб, стоя позади пирующих, следил за тем, чтобы их кубки и бокалы не пустовали, и ловко разбавлял дорогое фалернское вино теплой морской водой и эссенцией из лепестков роз. Впрочем, один из клиентов ухитрялся пить вино неразбавленным, и хозяин дома недвусмысленно погрозил ему кулаком, а потом, подозвав гладиаторов, шепнул, чтоб незаметно вывели пьяницу в атриум да передали слугам.

1

Публий Овидий Назон. «Наука любви», пер. М. Л. Гаспарова.