Легионер. Книга 1

— Ну, рассказывай о своем видении, — сказал жрец, садясь в роскошное резное кресло, которое вполне могло сойти за трон.

Я слово в слово повторил все, что говорил младшему гадателю. Жрец слушал, закатив глаза к потолку и время от времени кивая. Вид у него был такой, будто он собирался гадать самому императору. Я решил, что денег он с меня за это попросит немало. Ну да не уходить же… Когда я закончил, он долго сидел в глубокомысленном молчании. Набивал цену.

— Это очень странное знамение, — начал он. — Никогда ни с чем подобным не сталкивался. Толкований может быть очень много, и я не знаю, какое из них верное… Сердце Леса, говоришь? Что это, по-твоему, может быть?

— Я пришел сюда как раз затем, чтобы выяснить это.

— Старик в длинном белом балахоне, да?

— Да. И с длиннющей бородой.

— Зеленые глаза?

— Глазницы. Да и вообще он весь зеленым светился.

Жрец принялся что-то бормотать себе под нос. Потом встал, ушел в глубь шатра и начал рыться в каких-то свитках. Время от времени оттуда доносилось его «странно, странно». Я уже пожалел, что пришел сюда. И денег лишился, и времени потратил кучу. Если меня вдруг хватится Бык и узнает, что я, вместо того чтобы заниматься делом, сижу у жрецов, мне придется солоно. Бык считал жрецов дармоедами и недолюбливал их. Он всегда говорил, что для победы не нужно хороших предзнаменований, нужны хорошие солдаты. В чем-то я был с ним согласен. Еще ни разу не видел жреца, предсказание которого сбылось. Хотя я вообще мало их видел, если честно.

Пока я размышлял о религии и ее значении для армии, гаруспик закончил шелестеть бумажками и снова плюхнулся в свое кресло. Судя по выражению лица, ответов на его вопросы в свитках не было.

— Иногда бывает так, что знамения римлянам дают не римские боги. Понимаешь? Случалось, что римским военачальникам являлись в видениях варварские боги, чтобы предупредить о чем-то важном, донести свою волю, — сказал гаруспик после долгого молчания. — Очень может быть, с тобой произошло то же самое. Кто-нибудь из варварских богов хотел поведать тебе свою волю. Они обожают все, что связано с лесом…

— И как мне понять это послание?

Жрец пожал плечами:

— Сам я не возьмусь толковать этот знак. К сожалению, сейчас у нас нет никого, кто смог бы тебе помочь. Попробуй поговорить с Катбадом.

— Кто это?

— Отправляйся к пекуариям. [41] Там спроси раба по имени Катбад. Он из кельтов и хорошо знает обычаи и богов своей страны. Иногда я сам с ним советуюсь. Расскажи ему о том, что видел. Может, он чем-нибудь тебе и поможет. Надеюсь, десять ассов [42] за такой ценный совет ты не сочтешь слишком высокой ценой, солдат.

41

Пекуарии — солдаты, следившие за скотом.

42

Асс — мелкая римская монета.

Это было мое дневное жалованье. И я решил, что теперь-то уж точно разделяю взгляды Квинта Быка на жрецов.

Кельта я нашел в загоне с козами. Катбад оказался сморщенным и маленьким, как сушеный финик. Несмотря на пронизывающий ветер, он был без плаща, в одной замызганной тунике. Армейский шейный платок был почему-то повязан у него на голове, вроде как для того, чтобы волосы на глаза не падали. Хотя волос на этой голове не было уже лет тридцать.

Когда я окликнул его, он пытался доить жалобно блеющую козу. Мне пришлось дважды позвать его, прежде чем он услышал и, тяжело поднявшись с чурбана, заковылял к ограде.

— Что ты хочешь, солдат? — хмуро спросил он, вытирая руки о тунику.

Пахло от него так, что мне захотелось зажать нос.

— Ты ведь Катбад?

— А сам как думаешь, если я отзываюсь на это имя?

Я подумал, что для раба он слишком дерзок. Но говорить ничего не стал. Он принадлежал солдатам другого легиона, и не стоило из-за глупого старого раба ссориться с ними.

— Ладно… Ты Катбад, я понял. Мне посоветовал обратиться к тебе старший жрец.

— Чего это? — без всякого любопытства в голосе спросил старик.

— Он сказал, что ты из племени кельтов.

— Можно сказать и так. Хотя среди римлян я прожил куда больше… Так что у тебя за дело? Зачем тебе понадобился кельт? Говори быстрее, меня работа ждет.

В третий раз за день я начал рассказ о событиях той памятной ночи, когда я чуть не лишился рассудка. И по мере того, как я говорил, лицо старого раба сморщивалось все больше. Уже потом я понял, что он так хмурится. А поначалу мне казалось, что его забавляет моя история.

Когда я замолчал, кельт внимательно посмотрел на меня и хмыкнул:

— А ты, часом, не привираешь, солдат? Уж больно лихо все завернул…

— Зачем мне врать-то?

— Ну так, — неопределенно сказал он, пожав плечами.

— Ты можешь сказать, был это какой-нибудь ваш бог или нет?

— Как у тебя все просто, солдат…

— Тебе тоже надо заплатить?

— Ну, от лишней монеты никто не откажется. Только все равно вряд ли я скажу тебе что-нибудь важное, — он потер слезящийся на ветру глаз.

— А неважное?

— Однажды я слышал про Сердце Леса. Ты знаешь, что это такое?

— Откуда?

— Я подумал, если тебя просили вернуть его, ты должен знать… Ну да ладно… Сердце Леса — это камень.

— Простой камень?

— Нет, не простой. Говорят, что он ярко-красного цвета… и найти его можно только в самой глухой непроходимой чаще. Он настолько редкий, что никто его не видел. Никто, кроме…

Старик неожиданно замолчал.

— Кроме кого?

— Зачем тебе это знать, солдат? Все равно, как ты говоришь, у тебя нет этого камня.

— Послушай меня, кельт, я вообще-то не из любопытных. Просто так болтать с тобой на этом холоде я бы не стал. Если я спрашиваю, значит, мне действительно нужен ответ. А для чего — это уж мое дело.

Меня уже начинал здорово злить этот раб. Будь я его хозяином, мигом научил бы себя вести…

— А ты не злись, солдат. Я ведь могу вообще ничего тебе не сказать. Пойду сейчас своих коз доить, а ты сам думай, с чего это у тебя Сердце Леса призраки всякие просят.

Он сделал вид, что собирается уйти, но я схватил его за тунику. Он хмуро посмотрел на меня, на мою руку, а потом легко повел плечом, и я чуть не растянулся на земле. Словно какая-то сила меня схватила за шиворот и оттащила от него. Уж не знаю, как ему это удалось… У меня даже мысль мелькнула, что не обошлось без колдовства. Как-то сразу расхотелось учить его манерам.

— Старик, я не хотел тебя обидеть… Расскажи, пожалуйста, что ты знаешь про этот камень. Может, я пойму, почему его требуют у меня.

— Я уже все тебе рассказал. Редкий камень, который можно найти только в самом глухом лесу. В самом сердце леса, — с нажимом сказал он. — Если у тебя его нет, тогда и говорить больше нечего.

— Не думаю, что призраки приходят ни с того ни с сего к простым солдатам с требованием вернуть какой-то камень.

— Вот и я не думаю. Но раз ты не хочешь говорить…