Легионер

– Как теперь видно, они ловко маскировали свои истинные отношения. Самусь лезет из кожи вон, лишь бы до меня добраться. Довожу до твоего сведения, что смотрящий для поиска спустил с цепи некоего Мясника – уж не знаю, что это за тип.

– Мама моя родная! – Пеха схватился за голову. – Все, Рей, тебе амбец. Мясник – зверь. Он действительно в свое время работал мясником в магазине, а потому до сих пор не расстается с топором. Говорят, что у него целая коллекция топоров и средневековых секир. Для Мясника человека разрубить на куски, что тебе выпить рюмку виски. В средине девяностых, когда он только начинал сколачивать свою бригаду, в городе почти каждую неделю находили расчлененные человеческие тела. Теперь для многих (в том числе и для ментов) не секрет, чьих рук это дело.

– А почему его не повязали?

– Во-первых, он очень хитер, а потому весьма тщательно маскировал свои делишки, во-вторых, Мясник вовремя забрался под крыло Самуся, а того прикрывает от правоохранительных органов Чвыков и еще кто-то шибко крутой и важный – со столицы. Вот так, брат.

– Плохо дело…

– Да уж, тебе не позавидуешь…

– Я так понимаю, ты советуешь мне завернуться в саван, и мелкими шажками идти по направлению кладбища.

– А ты как думаешь?

– Есть предположение, что моя созерцательная жизнь городского отшельника в стиле Обломова закончилась. Теперь придется кое-кому доказывать, что мягкие лапы иногда имеют острые когти. Прежде чем мне сплетут лапти, я просто обязан узнать, кто организовал эту интригу, с каких побуждений и кто шандарахнул меня по башке. Я, знаешь ли, очень злопамятный человек…

– Я вижу, на тебя сильно подействовало мое виски.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что ты сейчас напоминаешь зайца во хмелю. Как это: «Что мне лев! Я с мышью дрался, на ежа с ножом бросался…» Не думаю, что ты настолько крут, чтобы схлестнуться с Мясником и Самусем.

– Насчет крутизны ты прав. К тому же, один в поле не воин. Но мне ведь нужно как-то свою задницу спасать.

– Нужно, – согласился Пеха. – Но с умом, а не переть буром, как баран на новые ворота.

– У тебя есть план?

– Я же не полковник генштаба, – пробурчал Пеха. – Такие планы не по моей части. Я могу лишь примерно подсчитать дебет-кредит. И не более того. Остальное делает мой бухгалтер.

– Может, сдаться ментам? А там они разберутся.

– Конечно, разберутся. По полной программе. – Пеха угрюмо хохотнул. – Ты в своем уме, парень!? Да они тебя замесят, как бабка Пелагея тесто. Разве ты забыл, что намедни пырнул ножом их кореша?

– Но я ведь защищался!

– Это ты потом будешь говорить, на суде… если доживешь до него. У ментов есть факт: ты оказал вооруженное сопротивление при задержании. Что там и как, их особо не волнует. Менты, знаешь ли, очень не любят тех, кто пытается плюнуть с высокой колокольни на их статус. А еще хуже они относятся к тем, кто поднял руку на их товарища. Корпоративная солидарность.

– Тогда мне надо идти прямо к Чвыкову.

– И что ты ему сплетешь?

– Расскажу все, как было.

– Так он тебе и поверит, – иронично хмыкнул Пеха. – Нет, брат, Чвык поступит по-другому. Он передаст тебя братве, а среди них есть большие мастера развязывать язык. Но поскольку сказать тебе нечего, то в финале ты получишь деревянный бушлат и место на каком-нибудь кладбище, где хоронят бомжей.

– С какой стати Чвыков должен отдать меня братве?

– А разве ты не понял, что это по его указке бойцы Самуся вышли на охоту?

– Понял, не совсем дурак, – угрюмо ответил Рей. – Но хочется думать, что я ошибаюсь в своих предположениях.

– Блажен, кто верует… Чвык ищет свое ненаглядное чадо, а значит, готов порвать любого, как бобик тряпку. Пусть даже невиновного. Кроме того, он не доверяет ментам. Это не секрет. У него какие-то трения с городским милицейским начальством.

– И тем не менее, по моему следу он пустил и ментов.

– Ну, эти продажные твари только форму носят. Они хуже бандитов.

– Значит, мне остается лишь одно – слинять из города… Черт побери! Тогда я вообще стану бомжем. Ни крыши над головой, ни перспектив.

– Это не поможет. Все равно найдут. Рано или поздно. Тогда будет еще хуже.

– Умеешь ты утешить человека! – в сердцах сказал Рей.

– Так ведь правда.

– Ага. До неприличия голая правда. Блин! – Рей налил себе виски и выпил. – Я давно подозревал, что на этот свет меня выпустили случайно. Уронили.

– Как это?

– У каждого человека есть своя судьба, ниточка, за которую он подвешен к жизни. А мне «повезло» заплутаться в чужих нитях. Так теперь и вишу, как муха в паутине, жду, когда до меня доберется паук. До этого времени я старался не трепыхаться, чтобы он меня не заметил, да видно вышел мне срок.

– Я не совсем понял, о чем ты там так умно щебечешь, но своим хилым умишком считаю, что тебе нужно попытаться найти кончик ниточки, который приведет тебя к клубочку.

– Так ведь я об этом и говорю.

– Нет, не об этом. Ты хочешь начать поиски со средины, а нужно вернуться к самому началу.

– Что-то не врубаюсь… Объясни.

– Как так получилось, что ты с необычайной легкостью попал в охрану «Дерона»? Я считал и считаю, что ты не подходишь им почти по всем параметрам. Сделать из тебя цепного пса, мне кажется, невозможно.

– Я помню, ты об этом уже говорил… – Рей нахмурился.

– Да, говорил. А ты мне ответил, что тебе составили протекцию. Кто этот человек? Надеюсь, это не большой секрет?

– Какие там секреты… Ты Костика знаешь?

– Костик, Костик… – Пеха наморщил лоб. – Имя как будто знакомое, но…

– У него пивбар… – Рей назвал адрес.

– Муха! – воскликнул Пеха. – Константин Муха, известная личность. Ну, Рей, у тебя кореша…

– Он никакой мне не кореш. Я подрабатывал у него. И чем же Костик так тебе не нравится?

– Сучий потрох твой Костик. В свое время его не замочили только потому, что за него вступился Мясник.

– Мясник!?

– Чему ты удивляешься? Муха работал с ним в одном магазине, пивом в розлив торговал. Так что они приятели с давних пор.

– И что Костик сотворил?

– Ничего такого. Просто взял и сдал ментам одного козыря. Конечно, у братвы прямых доказательств не было, но косвенных улик насобирался воз и маленькая тележка. И вообще, Мухе довериться может только полный лох. Если понадобится, он продаст кого угодно. Лишь бы цену хорошую за это дали.

– Вон оно как…

Рей почувствовал, как его охватывает лихорадочное возбуждение. Все верно, Пеха прав – нужно поймать кончик ниточки. Костик… Что ж, это идея. За неимением ничего лучшего.

Глава 11

Рей открыл глаза и первым делом посмотрел на часы. Это был старенький будильник, который неутомимо тикал добрые три десятка лет. Когда-то он будил какого-нибудь слесаря-лекальщика, мастера «золотые руки», и тот, торопливо съев яичницу с ливерной колбасой, торопился на завод выполнять и перевыполнять очередной пятилетний план.