Легионер

Бравый майор вообще понравился Эрнестине. Не в той же мере, что капитан Кесслер, но понравился. Правда, тут мог срабатывать фактор отсечения: на безымянном пальце левой руки Джеймса Рипли поблескивало гладкое золотое кольцо. Принципов, касающихся отношений между полами, у лейтенанта Дюпре было не так уж много, но женатые мужчины не являлись в её глазах сексуальными объектами. Поразвлечься Эрни любила, но подлость не входила в её представления о развлечениях.

Что же до всего остального, то стиль этого чернокожего мужика определенно пришёлся Эрнестине по вкусу.

— Какая ещё гостиница?! Это неприемлемо, лейтенант. Мэм Рипли уже приготовила комнаты и ждёт нас к ужину… к завтраку… к столу, короче. Багаж? Заскочим в космопорт, это почти по пути. Возражения не принимаются!

"По пути" было именно почти, но майор ухитрился добраться до космопорта исключительно быстро. Лану из машины не выпустили, Рипли остался с ней, а Эрнестина с Дерринджером споро приволокли баулы, оставленные в камере хранения.

Потом была дорога до базы, завершившаяся возле ворот КПП. Машину осветили — и просветили — со всех сторон. Четверо дюжих охранников проверили всех, сидящих внутри, включая самого командира базы. Такой подход пришёлся Эрнестине по душе, как и аккуратная форма служащих, и свежая краска на ограждении. Здесь дело было поставлено явно лучше, чем в той дыре на Гардене.

Плюгавый пожилой мужичок с лицом запойного пьяницы склонился к правой передней дверце и сочувственно улыбнулся опустившей стекло Локи:

— С возвращением, красавица!

— Капрал Шольц, — в голосе девушки звучали странные нотки. Она знала этого человека, но, похоже, недолюбливала. — Всё ещё служите?

— Да уж на пенсию скоро. Добро пожаловать домой!

Ворота раздвинулись, и машина мягко покатилась по территории базы, сразу свернув к домам, занимаемым офицерами. На террасе одного из них стояла, зябко кутаясь в потрепанную форменную куртку, красивая женщина с длинными черными волосами. Свет стилизованного под старину фонаря, свисавшего с обрешетки верха террасы, ярко освещал её лицо, и было видно, что карие глаза покраснели от слез. Заметно выступающий живот яснее ясного говорил о том, почему майор Рипли не взял жену с собой в клинику.

Когда "Саламандра" остановилась, женщина сбежала с крыльца, оступилась… но Локи с воплем "Дамарис!" уже выскочила из машины и не позволила мэм Рипли упасть. Возникшую суматоху немедленно пресёк хозяин дома, и после торопливых представлений все двинулись внутрь, откуда веяло теплом и упоительными ароматами жареного мяса и каких-то маринадов.

Правда, вяло ковыряющаяся вилкой в тарелке Локи недолго пробыла за столом и почти сразу ушла наверх. Минут через двадцать супруги Рипли заметно занервничали, что было, в общем-то, вполне объяснимо: дочери покойного сержанта не стоило сейчас быть одной. Но дело-то как раз в том и заключалось, что одна она не была!

Майор, поймавший понимающую усмешку, которой обменялись гости, вопросительно приподнял бровь, и Эрнестина решила внести ясность:

— С Ланой всё в порядке. У неё посетители.

— Посетители?

— Да. Мальчик и девочка, совсем маленькая. Мальчик вместе с Локи рассказывает девочке сказки про дедушку Конрада. Лана уже улыбается. Сквозь слёзы, правда, но улыбается.

Рипли покачал головой с задумчивой улыбкой:

— Черт! Сколько лет живу на Алайе, а всё никак не привыкну к тому, что для мринов не проблема услышать, что происходит в комнате наверху.

— Врожденные способности, сэр. Точно такие же, как явная одарённость вашего сына в области ситуационной психологии, — вклинился Дерринджер. — Мало ведь сообразить, что и как надо делать. Надо ещё суметь сделать именно это. Такое не каждому дано, сэр. Не знаю, какой из него может получиться солдат, а вот врач… вы уже думали о его будущем?

Родители Джеймса Элджернона Рипли-младшего неуверенно переглянулись. Дамарис слегка пожала плечами:

— Думаю, пока ещё рано об этом говорить. Джимми только восемь, ну, почти, и…

— Восемь? — вытаращил глаза Дерринджер. — Вы считаете, что в восемь лет рано думать…

— Полагаю, мэм Рипли имела в виду, что мальчику нет ещё и четырёх, — рассмеялась лейтенант. — Я права, мэм?

Та кивнула, переплетая пальцы с пальцами мужа.

— В любом случае, сколько бы лет ни было парню, он всё делает правильно, — Дерринджер ещё раз пошевелил правым ухом и вдруг тихонько захихикал: — Вот, уже сговариваются вместе идти утром смотреть подарки!

— Подарки! — ахнула Дамарис Рипли, вскакивая с дивана. — Боже мой, подарки!

Она всплеснула руками и бросилась к выходу из кухни.

— В сейфе поройся! — весело бросил ей вслед любящий супруг.

Мрины недоумённо уставились на хозяина дома.

— Эээээ… я сказал что-то не то, сэр? — осторожно полюбопытствовал Дерринджер. — Ваша супруга…

— Дамарис вдруг сообразила, что под нашей ёлкой на три подарка меньше, чем следует, — ухмыльнулся Рипли.

Когда жена закончила хлопотать (используемые ею при этом выражения заставили мринов обменяться уважительными кивками), а Дерринджер ушел спать, майор Рипли пригласил свою гостью прогуляться. У Джеймса был разговор к командиру Ланы, но он не рискнул начинать его в доме. Уж больно серьёзные вопросы предстояло задать. Другое дело плац.

Однако первой заговорила лейтенант Дюпре.

— Вы удивили меня, сэр.

— Я? — картинно поднял брови майор.

— И ваша жена, конечно. Подарки к Рождеству… мы ведь чужие вам. Ну, за исключением Локи, наверное.

— Вы наши гости. Гости, проводящие в нашем доме праздничную ночь. Как же без подарков? — Рипли совершенно искренне не понимал, что кажется странным его спутнице.

Дюпре притормозила, остановилась. Лучи прожекторов, освещающих плац, превратили её лицо, перечёркнутое родовыми знаками, в подобие маски Пьеро. Не хватало только чёрной слезы на щеке.

— Видите ли, сэр, алайцы не слишком дружелюбны к чужакам.

— Только к чужакам? — как ни старался Рипли говорить ровно, ядовитая ирония окрасила голос бритвенно-острой зеленью.

Собеседники синхронно обернулись и посмотрели туда, где игра теней и света скрадывала дом командира базы.

— Вы правы. Вся наша культура, всё воспитание, которое мы даём детям… а знаете, я ведь почти сразу сообразила, что собой представляет Локи.

Майор насторожился:

— Она так сильно отличается?..

— Нет, сэр. Почти не отличается. Но, — лейтенант картинно оскалилась, — её зубы больше похожи на зубы вулгов. Извините, сэр.

— К черту! — взорвался Рипли. — Зубы… не зубы… Эрни, давайте колитесь, ведь не в зубах же дело!

— Не в зубах, Джим.

Вот и умница, а то достал его этот официоз.

— Не только в зубах. Вы помните такую мрину, Лайзу Макрири?

— Кого?! — у майора Рипли было не так уж много знакомых мринов, мрин и того меньше, и никого с таким именем он припомнить не мог.