Легионеры
Шрифт:
– У кого спросить-то? – Алексей поискал глазами хозяина.
– Не знаю… Спроси! А то я за себя не ручаюсь.
Алексей не успел ничего ответить. В глубине ресторанчика, за стойкой, отворилась дверь, и под оглушительный рокот сливного бачка из туалета вышел Тайсон.
– О, привет! Давно не виделись…
– Оклемался? – Тайсон подошел и сел на жалобно скрипнувший стул. – Молодец!
Выглядел он почти трезвым, только вот говорил немного громче обычного.
Алексею стало немного стыдно:
– Да я просто от нервов… Отвык. – Он перевел взгляд на приятеля и даже обрадовался возможности
– Легко, – пожал плечами собеседник. – Но это лучше не здесь. Это лучше в порту.
– Пошли! – Хохол решительно уперся кулаками в стол и не без труда поднял себя с насиженного места.
– Рассчитаться надо, – сообразил Алексей.
– Да мы уже вроде что-то платили…
Тайсон подозвал официантку, и вскоре выяснилось, что они остались должны еще чуть больше сотни франков. Включая, видимо, чаевые.
– Хватит? – Алексей вытащил из нагрудного кармашка деньги и протянул первую попавшуюся купюру. Что-то еще добавили спутники, и через минуту все трое уже покидали гостеприимное заведение.
Прогулка по старому городу Алексею запомнилась плохо.
В памяти остались только узкие улочки с чередой витрин, кафе под матерчатыми козырьками, башни, похожие одна на другую, и конный памятник какому-то суровому генералу. Кажется, от ратуши они дошагали до старинного форта Сен-Жан. Посидели на старинных пушках, полюбовались, как положено, яхтами на заливе и дворцом Фаро, потом заказали по стаканчику красного…
В конце концов приятели оказались на залитой ярким солнечным светом площади. От остальных мест в центре Марселя – красивых, но довольно однообразных – это отличалось каким-то нарочитым, сразу бросающимся в глаза беспорядком: кучи камней повсюду, пыльные обломки, канавы, какие-то ямы…
– Бар-рдак везде! – сплюнул себе под ноги Хохол. – Все как у нас, даже забора толком не поставили.
Очевидно, он принял то, что увидел, за брошенную строительную площадку:
– Подождите, мужики… Я сейчас догоню.
Перешагнув через табличку с короткой надписью по-французски, легионер встал у какой-то осыпавшейся стены и принялся расстегивать ширинку.
– Ты чего… Люди кругом! – осадил его Алексей.
Нельзя было сказать, что площадь полна народу, но все же тут и там, группами и поодиночке, бродила среди развалин публика явно туристического вида.
– Поздно, – пожал плечами Хохол.
И в ту же секунду мощная струя переработанного пива ударила прямо под ближайший камень.
– Так твою мать… – выдохнул Тайсон.
Несколько человек с интересом и недоумением уставились на Хохла и его спутников. Кто-то, кажется, пару раз щелкнул фотоаппаратом…
– Идиоты! Быстро, сматываемся.
Повторять не пришлось. На бегу поправляя форменные брюки, Хохол поспешил вдогонку за приятелями, и через несколько мгновений все трое уже скрылись за поворотом.
Разочарованная публика вернулась к прерванному занятию…
– Что это было-то? – первым нарушил молчание отдышавшийся Алексей.
Позади остались пара кварталов, проходной дворик и оживленная торговая зона, в которой до них никому не было никакого дела. Видимо, они уже были на безопасном расстоянии от места происшествия.
– Сад
Следов. Слыхали?– Нет, – честно признался за двоих Алексей.
Тайсон подошел к мраморному фонтану перед большой сувенирной лавкой. Подставил ладонь под струю воды, протер лицо:
– Сад Следов… Так называют раскопки на месте древнего порта. То ли греческого, то ли римского… В общем, заповедник под открытым небом, прямо посреди города.
– Здорово! – Алексей напряг память и сообразил, что действительно – в расположении всех этих пыльных камней, обломков и канав на площади угадывался какой-то порядок и смысл.
– Руины, сруины… – выругался Хохол. – Предупреждать надо!
Впрочем, выглядел он все-таки немного смущенным.
– Слышь… Я теперь тебя знаешь как называть буду? Археологом!
Алексей захохотал так весело и заразительно, что даже Тайсон не удержался и громко прыснул в кулак:
– Ой, не могу! Пристроился, понимаешь…
– А эти, которые туристы?
– Во, рожи были у них!
Некоторое время все трое покатывались со смеху, прерывая друг друга идиотскими репликами. При этом прохожие французы и француженки косились на приятелей, но старательно делали вид, что чужое веселье их не касается, – форма Легиона пользовалась в Марселе если и не симпатией, то уважением.
– Ну что, земляки? Куда теперь?
– Слушай, а как насчет этого… ну, насчет баб? – напомнил Хохол.
– Не расхотелось?
– Да вообще-то…
– Ладно, тогда пошли!
По мере того как внушительный Тайсон и его спутники удалялись от исторической части Марселя куда-то в сторону торгового порта, город на глазах менял свой облик.
Витрины тут выглядели победнее, чем в центре, кафе попроще. На улицах появился неубранный мусор, а некоторые из домов явно нуждались в косметическом ремонте. Вокруг стало меньше туристов с путеводителями и видеокамерами, зато заметно прибавилось публики явно африканского и арабского происхождения.
Запахло китайской кухней, выхлопными газами и еще чем-то не слишком приятным. То и дело на глаза начали попадаться полицейские автомобили, склады с алюминиевыми крышами и производственные зоны…
Алексей задержался у какой-то лавки:
– Смотри, а здесь все дешевле в два раза!
– Это точно, – глянул на ценники Тайсон. – Окраина…
Минут через десять приятели оказались на месте.
– Нравится?
– Ух ты… Как в кино!
Судя по всему, район, в который они пришли, оправдал самые смелые ожидания Хохла.
Конечно, тут не было такого, как в Париже или Амстердаме, многообразия «шоу для взрослых», «синема» и видеозалов, подмигивающих розовыми и голубыми буквами рекламы. Не теснились повсюду и магазинчики «сопутствующих товаров», обещающие посетителю удовлетворение любых, самых неожиданных сексуальных фантазий, но… Но все это, как говорится, имело место быть.
И даже близкое католическое Рождество не могло не найти отражения в оформлении здешних витрин и фасадов. Разумеется, в соответствии с местной эротической спецификой. Старый, добрый образ местного Деда Мороза, Пэр Ноэля, обыгрывался в десятках довольно оригинальных, но очень похабных сюжетов – настолько порой выходивших за рамки приличий, что они уже не казались смешными.