Лекарь 6

— Куда ехать? — уже нормальным голосом говорит дед, — Ну и втянул ты меня в такое дело! — уже жалобно добавляет он.

— С тебя взятки гладки, ты просто жертва, так что не стони, — сурово отвечаю я ему. Чтобы не почувствовал во мне большого гуманиста и милосердного человека ни на секунду.

— Езжай прямо, через весь город и на выезд из него, там еще пять километров, и я тебя оставлю, а ты можешь ехать сдаваться органам, — объясняю я ему, не отпуская его шею из захвата.

— Порежу тебя немного, вот здесь, — я колю в шею, — Чтобы ты мог доказать, что ехал под принуждением и угрозой жизни.

Дед не сопротивляется и не дергается, видно, что сильно ошарашен и не может собраться с мыслями, машина пробирается через город и проходит несколько минут, как граница города остается за спиной. Снова видно красивое религиозное здание, про которое я уже знаю, что это — синагога, но мне не до того, чтобы разглядывать его пристально.

Я контролирую деда, дорогу и переулки по пути, откуда может вынырнуть морда милицейской машины, опасностей еще много может оказаться на дороге. Тем более, теперь требуется посматривать назад, в сторону вероятной погони и еще я вспоминаю, где оставил свои отпечатки в машине и до меня доходит, что нужно протереть деньги, которые я передал деду, хотя, не так это и нужно. Ведь сотня с моими отпечатками осталась в кооперативном магазине, но ее может залапать своими пальцами продавщица, которая, кстати, очень усердно ее проверяла, прежде, чем принять в оплату.

Так что, об этом лучше побеспокоиться сейчас, не помогать же милиции в моем розыске. Да, еще на канистре с водой остались отпечатки, когда я помогал деду держать ее на весу.

Черт, надо оторваться подальше от погони, теперь я уверен, что она будет, поэтому, каждая минута на счету. Пока дед рулит, я достаю из рюкзака футболку и протираю ей ручку и столбики замков на дверях. Делаю это, не забывая контролировать деда и место, где надо покидать машину, еще вид сзади, который особо не проконтролируешь, так как дорога постоянно виляет и меня напрягает мысль, что погоня может быть уже в сотне метров от нас.

Придется вступать в настоящий бой и, вполне возможно — придется убивать, чего я очень не хочу.

Хотя, чем те смерти, которыми я густо раскрасил другие миры, отличаются от смертей здесь?

Вообще то, сильно отличаются, не буду себя уговаривать, там и здесь — две большие разницы, лично для меня.

Поэтому с я большой радостью замечаю надломанную и засохшую ветку, являющуюся для меня единственным ориентиром для определения того места, где спрятан поворот к дому с теплицами.

— Так, дед, тормози! — командую я и машина останавливается, сорвавшись на юз.

— Доставай деньги и давай мне, — и эту команду мужчина выполняет безропотно, протягивая мне все деньги из кармана, смятой пачкой.

Я перехватываю их, вижу, что мои купюры здесь и выхватываю ключи из замка зажигания, потом выталкиваю деда из машины, крича ему, чтобы открыл багажник.

Мужчина бежит к багажнику, но, пробегает мимо и довольно шустро начинает убегать от машины, решив спасти свою жизнь и плюнув на имущество.

Черт с ним! Мне проще!

Я выбрасываю из машины свои рюкзаки и с радостью отмечаю, что не слышу звука моторов, похоже, погоня не сразу организовалась, оглушенные милиционеры не смогли быстро доложить по рации в отделение и мне стоит заняться тем, чтобы немного сбить погоню с толку. Не надо им сразу же узнавать, где я ушел в лес, если они не знают про тайную дорогу, то и мне не стоит их вести к ней, а брошенная машина — тот еще ориентир, который требуется убрать подальше.

Я протираю канистру и все остальные места в машине, постоянно прислушиваясь к звукам вокруг, потом, с большим трудом, справляюсь с коробкой передач и разворачиваю машину. Сидя в салоне, протираю снова ключи, руль и набалдашник рычага коробки передач, через футболку открываю дверь и так же включаю скорость, первую, естественно, жду, пока машина немного разгонится, включаю вторую и вываливаюсь наружу, направив ее катиться по галечной дороге. Москвич дергается, но упорно едет вниз, я подталкиваю его одной рукой, на которую накинута футболка и отпускаю машину в свободный полет. Понемногу разгоняясь, Москвич проскакивает между кустами и дальше пропадает с глаз моих, немало радуя меня своей прытью.

— Еще и хозяина догонит, — бормочу я себе и нервно смеюсь, представляя эту картину.

Все, я потратил три минуты на всю возню с Москвичом, сбил погоню с панталыку, надеюсь. Еще я надеюсь, что служебных собак в отделении маленького городка тоже нет, поэтому, с немалым оптимизмом подхватываю рюкзаки и продираюсь через кусты, идя в направлении, где должна оказаться рукотворная дорога, которая поможет мне быстрее исчезнуть.

Глава 30 ПУТЬ К ХРАМУ

Первые же шаги, когда я все же нашел спрятанную дорогу, показали, что двадцать килограмм в рюкзаке на спине и десять во втором на груди, позволяют идти вполне сносно, если руки ничем не заняты и имеется ровная дорога под ногами.

Через десять минут, как раз, когда я дошел до приметного дерева, где некоторое время рассматривал оставшееся висеть на дереве спрятанное ружье, раздался шум проехавшей вдалеке машины, но звука хлопающих дверок и команд на высадку и преследование я не расслышал. Даже подумал, что дед вскоре устал бежать и решил вернуться и понаблюдать издалека за разыскиваемым преступником, беспокоясь за машину и судорожно думая, как показать себя хорошим гражданином. Увидел свою, застрявшую в кустах машину и смог ее выгнать задним ходом, а теперь пытается уехать подальше, надеясь, что его не найдут, спрятаться на инстинкте.

Бывают у людей, в критической ситуации, такие странные идеи. Ведь ему требуется бежать к городу, как можно дальше, с поднятыми руками, забыв о своей ласточке и точно не пытаться скрыться. Похоже, что погоня задерживается и у деда появилась надежда объехать город по каким-то сельским дорожкам или просто спрятать машину в лесу или у знакомых, в деревнях, которые имеются дальше.

Неужели он надеется, что постовые от удара забудут его машину и лицо?

Я подумал, что проехал тот же Москвич, из-за того, что никто на этой дорожке не оставил бы без внимания пожилого мужчину, возящегося со своей застрявшей машиной, обязательно помогли бы вытолкнуть и тогда проехали бы две машины, одна за другой, но звук мотора был точно, только один.

Я решил все же прихватить ружье с собой, чтобы оно стало лишним аргументом, если не удастся миновать дом с теплицами бесшумно или я натолкнусь на Зураба еще где-то по дороге. Да и отпугивать милицию, наверняка, надеющуюся схватить меня, если я окажусь с голыми руками против их пистолетов, на эту роль ружье вполне сгодится.

Пока я перестал бежать и иду быстрым шагом, проверив, не отсырели ли патроны в ружье и пытаюсь привести дыхание в порядок.

Что могут мне противопоставить местные милиционеры?

В отделе небольшого городка их всего человек двенадцать, значит, в погоню могут послать человек десять, без собак и они не будут знать, куда и в какую сторону я ушел. Для полномасштабной облавы будут подтягивать силы из Кутаиси, могут и военных подключить, тех же пограничников с собаками. Самое плохое — если начнут использовать вертолеты и высаживать засады на всех возможных путях моего бегства.

Просчитать мои возможности не трудно, за каждый отрезок времени я могу пройти определенное расстояние и убегать могу только вдоль гор, которые нетрудно перекрыть в ключевых местах. Ну, или попробовать отсидеться где-то, раз я успел обзавестись солидным количеством продуктов, про такое дело скоро узнают соответствующие органы и внесут коррективы. Приготовить какой-то шалаш или нору и залечь в лежку, дожидаясь, когда стихнет самый пик поиска, сотрудники внутренних дел и военные расслабятся и потеряют бдительность.