Лекарь для оборотней

Андрэ поднял глаза на него:

— Дон? Который младший? — Даниэль кивнул ему. — Хорошо, что он.

— А связи? — немедленно спросил Кирилл.

— Связи есть, она оттуда родом.

Чего? Они точно про меня? Откуда я родом?!

— Слова лекаря не принято оспаривать, вы видите сквозь пространство и время, вам решать, вмешиваться или нет, — Андрэ склонил голову, вслед за ним младший повторил жест. — Я благодарен тебе за помощь.

— Так-то лучше, — благосклонно молвил Даниэль. — За всё нужно платить. Заберу её завтра. Приду…

— С рассветом, — монотонно пропел Кирка.

— Мальчик, вижу, вам всем тут есть о чём поговорить, когда закончите — жду тебя снаружи. Начнёшь осваивать новые обязанности. Ты должен увидеться с главой Ковена.

— Понял, — отозвался Кирка.

— Хорошо, что твой отец обратился в Ковен напрямую. Мы поможем. Но вернуть ей лесной дар почти невозможно, — он смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. — Ты знала за что платила, без жалоб.

Я покачала головой, какие жалобы. Хоть живы остались.

Кирка вглядывался мне в глаза ища подтверждение словам Лекаря, пока тот растворялся в воздухе. Иллюзионист хренов.

— А я, дурак, не сразу догадался, решил, что Маяк — подарок Ковена.

— Маяком нельзя стать, его нельзя подарить, ими рождаются. Я не догадывался этом, но ты наверняка уже был Маяком с рождения. Но без друида в стае ты не мог раскрыть свой дар, всё могло плохо кончиться. Благодари Вику, и всех богов, — ответил старший.

— Не сильно-то ты им благодарен, я погляжу, — хмыкнул младший. — Викусю отправят под защиту Дона?

— Да. Наилучший вариант. Если она родом оттуда — там должно быть её родовое место.

Он ещё что-то продолжал говорить, но я услышала только одно. Получается, я завтра уеду от них? Я что, больше их не увижу? И даже Настёну и Иваныча?

— Вы что, меня в ссылку? Куда? Зачем? Почему?

Кирка посмотрел на меня большими глазами:

— Да ты что! Какая ссылка!

Андрэ повернулся к окну:

— Я объясню, — остановил альфа. — Вика. Существует непреложное правило в любом сообществе сверхъестественных существ: человек не связанный с сообществом кровными, парными или магическими узами, не может жить там на постоянной основе, это закон. Он придуман не нами, создан не просто так. Лишь потому, что все правила нашего мира соблюдались на протяжении многих веков — мы не вымерли и остались в безвестности. Это правило не нарушалось никогда. Чужаки долго не задерживаются, не успев узнать кто мы такие. Мы постоянно меняем контрактников. Ты не друид и не пара больше. Нельзя здесь оставаться.

Опаньки. Сейчас я припоминала, как слышала что-то подобное от Ивана, когда мы добирались до резиденции, в мой первый рабочий день, что мне придётся как можно скорей принять новые обязательства… Надо было запоминать, и быть внимательней. Надо было спрашивать. Когда же голова, что находится на моих плечах начнёт уже думать? Значит связи… можем ли мы…

Мелькнула шальная мысль:

— Если нам с тобой…

Андрэ продолжал смотреть на небо:

— Не выйдет. С человеком такое возможно, только если ты пара. Иван и Настёна, Драмир и Лика, они пары. Ты не о том говоришь. Прислушайся к себе, что сейчас чувствуешь?

Я закрыла глаза, сосредоточилась: внутри также пусто как и вчера после зелья. Ничего нет. Того притяжения больше нет. И Андрэ на внимательный взгляд воспринимался уже не с тем же восторгом, как в первый день. Красив, как и прежде, но не бог. Безусловно привлекательный. Манеры всё ещё казались эталоном мужественности и благородства — это да. Но неотразимым его делала связь. Он ведь просто мужчина, а не божество, коим я его недавно ощущала. Слишком гордый, прямой, слишком закрытый, привыкший в этой жизни рассчитывать только на себя и отвечать за жизни всех, кто рядом, кроме собственной, никого не допускающий к своим проблемам. Теперь же и вовсе недосягаемый. Если рассудить здраво, то с Киркой мы больше дружны, чем с ним. Но как же обидно, что мы больше не связаны так сильно… как хочется опять иметь те ниточки, чтобы притягивать за них его каждый раз обратно.

Недосягаемый… проклятье. Кого я обманываю. На чистоту — он же всё ещё хорош. Как же тоскливо. Тоска по тем чувствам, что испытывала рядом с ним. Не хватает. Это было так сильно, что теперь началась ломка. Долго же я буду хотеть пережить подобное снова. Слишком много сильных эмоций было рядом с ним, адреналина. Можно ли всё вернуть, повторить? Хочется тех же ощущений, что в первый раз. Но их больше нет.

Андрэ понимающе ждал пока я проникнусь.

— У меня также, — подтвердил мою догадку. — Но я не нарушу правила, — бесстрастно заявил он. — Ты замечательная девушка: храбрая, искренняя, добрая, импульсивная, этим и мила, лучшая из всех, что я знал и когда-либо узнаю, — честно говорил он. И будь проклята эта его честность вместе со всеми его принципами. — Ты была моей душой, а не парой. Ты стала бы лучшим друидом и лекарем в моей стае если бы твой дар сохранился, поверь, я понимаю это, — он тяжело сглотнул, подбирая следующие слова. — Всё сложилось — как сложилось, и мы с Кириллом благодарны тебе за помощь, мы твои должники до конца наших дней, у тебя право требования к нашей стае навечно и посмертно. Но… Ты поймёшь. Нужды многих — важнее нужд одного или нескольких.

Я прикоснулась к его руке, он стоял спокойно, и выглядел отстранённым. Опять запер все эмоции.

— За судьбу не беспокойся, — продолжил он. — Если Даниэль говорит, что со стаей Дона у тебя есть связь, значит так оно и есть. Видимо, он серьёзно покопался в твоём прошлом, это и правда твоя стая иначе Дон не согласился бы принять тебя. Разберётесь на месте. Останешься у них. И останешься жива. А мы найдём Александра, и сообщим, когда правосудие свершится, чтобы тебе нечего было бояться. Наша стая больше тебя не потревожит и не навредит.

Его слова снова не вязались с его поведением:

— После всех слов, ты просто так отдашь меня неизвестно кому?

— Дон — нормальный мужик. Я знаю его. Знал его отца. Даниэль не зря тебя у него хочет спрятать. Только ничего не бойся, они не волки, как мы, они другие. Надо просто привыкнуть.

Нормальный мужик?!

— Шутишь?

— Разве видно, что мне весело? — повысил голос Андрэ, второй раз на меня за всё время, что я его знала. — Забыла, сколько раз была на краю гибели из-за нас?

Нет, нет! Это отговорки! Я не хочу бросать их. Они все стали моей семьёй. А как же Настёна?

Я вдохнула побольше воздуха и поправ гордость с надрывом взмолилась:

— Ты можешь хоть раз, один единственный раз поступиться своими принципами?

Глаза Кирилла заблестели, с мученическим выражением на лице, он отвернул взгляд в сторону.

— Не могу и не имею права, — ответил Андрэ.

Только теперь я поняла, что значит характеризующая фраза Кирилла «он строгих моральных принципов».

— То есть когда я тебе больше не пара и не лекарь, буду мешать? Конечно, с Маяком ты быстро найдёшь себе другую пару, ты теперь свободен, — господи, что за чушь я несу. Прекрасно понимаю, что это невозможно. Я просто в отчаянье, и не хочу уходить, мы столько пережили вместе за такое короткое время, услышь же меня чурбан!

— Вика… — шепнул Кирка останавливая.

Не нужно, сама знаю, что понесло не туда. Но ничего не могу поделать со своими эмоциями.

— Нет, потому что так будет по закону. Постарайся понять: всё, что делается — это для общего блага, для твоего блага тоже, — мягко словно ребёнку объясняет.