Лекарства Фронтира

По какой-то причине по рядом церковников пробежала такая волна дрожи, местами переходящей в откровенные судороги, будто из столицы пришла газета с объявлением о переходе России из православия в католицизм или всю их толпу ударило током. Хотя Олег мог бы поклясться — никакой магии не использовалось. Одних колбасило сильнее, других слабее. Больше всего, пожалуй, перекосило того широкоплечего и шрамированного священника с двуручной дубиной, который первым заговорил на борту «Тигрицы», и стоял сейчас между двумя медленно но неуклонно сближающимися оппонентами. Сначала он просто вздрогнул и отшатнулся будто от пощечины в лицо, затем уставился на приближающегося капитана «Тигрицы» с выражением какого-то изумленного недоумения, кинул взгляд через плечо на свое начальство, продолжающее неспешно шествовать вперед не открывая глаз, развернулся обратно к чародею с со сложной гримасой на лице, в котором осознание каких-то таинственных истин смешивалось с ужасом от постижения внезапно открывшейся картины, поднял руки к голове за которую натуральным образом схватился, затем опустил их к груди словно отгораживаясь от Олега…А потом заорал во всю глотку: «Это ловушка!!!», схватил за плечо своего шефа, как раз пытающегося сию чрезмерно импульсивную преграду обойти и одним мощным быстрым движением вышвырнул того за борт.

Чародей, ожидавший какого угодно развития событий, но только не такого, в недоумении остановился. Абсолютно все оружие, которое имелось у десантировавшихся на «Тигрицу» церковников, мгновенно оказалось направлено на Олега, но к счастью пока еще никто не стрелял. Видимо ждали отмашки командования, но отмашки не было. И командования не было. Секунды шли, а оно обратно на борт эрзац-крейсера почему-то не возвращалось.

—А этот человек…Ну, которого вон тот придурок с какого-то перепуга за борт выкинул… — Олег медленно и осторожно ткнул пальцем в широкоплечего церковника с двуручной дубиной. — Он летать-то умеет? Вы проверяли? А если в верхних слоях атмосферы, где воздух разряженный донельзя и способен отморозить напрочь легкие с первого же вдоха?

Секунды две или три после его слов стояла напряженная тишина. А затем больше половины церковников во главе с обладателем дубины помчалось к краю палубы и выпрыгнуло за борт, очевидно в попытке догнать обмороженную тушку своего начальства, пока она напрочь о землю не расшиблась. Вот только кто-то на борту крейсера, держащего на мушке «Тигрицу» принял данный маневр не то за отступление с боем, не то за обычное бегство…И решил прикрыть его огнем. К сожалению, управлял он не одной из множества пушек, которыми топорщилось покрытое священной символикой боевое судно, а куда более серьезным оружием. В носу судна распахнулись огромные створки, которых до этого мига абсолютно не было видно, и секунду спустя мощнейший луч света ударил в бок бывшего грузовоза, распарывая и работающий в полную силу барьер, и попытавшуюся сгуститься на его пути благодаря кому-то из гидромантов водяную преграду, и покрывающую корпус броню.

— Ну, все, — процедил Олег, с силой сжимая кулаки и всем телом ощущая, как его судно содрогается от внутреннего взрыва. — Теперь они дорого за это заплатят!

Глава 22

О том, как герой уходит от проблем, предрекает угасание и повергает в запой.

«Тигрица», получившая серьезные повреждения резко ушла вниз и вбок под свист ветра, треск моментально сломавшихся абордажных мостков, надсадный вой разгоняющихся в кормовой части турбин и рев реактивных ускорителей. В рубке не было времени на то, чтобы обдумывать свои действия, а потому дежурные сработали по шаблону, который им сам Олег уже давным-давно разработал на случай враждебных действий от условного союзника, который подобрался слишком близко и проводит не то абордаж, не то обстрел, не то обстрел с абордажем, дабы высаженному десанту меньше сопротивления оказывали. В общем, когда надо уйти от проблем сиюминутных и потенциальных на максимальной скорости. Контролирующие все приборы управления члены экипажа попросту отключили артефакты, которые держали в воздухе корабль, перебросив всю мощность на те системы, которые сдвигали его в пространстве. Ожидающие проблем маги воздушники пусть и работали без участия Святослава, но все равно добавили своему судну дополнительного ускорения, дабы то как можно быстрее покинуло зону обстрела.

К некоторому удивлению Олега, ураганной стрельбы со всех трех церковных кораблей так и не последовало. Десяток орудий, принадлежащих разным судам, рефлекторно плюнул снарядами вразнобой, но вражеские канониры не рассчитывали на столь резкий рывок вниз, а потому их снаряды пронеслись в сотнях метрах над головой Олега. И коллеги их действия не поддержали. Скорее всего, оставшиеся на борту эрзац-крейсера представители церкви остановили капитанов и артиллеристов. Не то, чтобы данная организация испытывала такой уж пиетет перед заложниками из своего числа…Но любой, у кого есть глаза мог видеть — оставшиеся на борту «Тигрицы» люди свободны, вооружены и ни с кем не дерутся. И эвакуировавшиеся за борт сделали это по собственной воле. Ну, за одним исключением, в котором виноват опять же оказался один из членов десантной партии священнослужителей. А потому взять на себя ответственность за открытие залпового огня по дворянину и офицеру, чья вина еще не являлась доказанной, а также имеющего все шансы накрыть своих же коллег, в том числе довольно высокопоставленных, офицеры попросту побоялись. Правда, когда эрзац-крейсер принялся окончательно уходить из радиуса досягаемости, кто-то с борта ранее пристыкованного эсминца попробовал обрушить на бывший грузовоз сотканный из света меч, блеск которого резал глаза и словно бы опалял ауру даже без непосредственного контакта с самим творением святой магии…Но на пути наверняка созданного усилиями не одного десятка монахов орудия возник щит, относящийся к той же стихии. И, несмотря на то, что мощи в нем имелось явно на порядок меньше, почти обрушившаяся на «Тигрицу» кара ушла в сторону, канув куда-то вниз. Не подлежало сомнению — в тайге она оставит после себя большую просеку, изничтожив множество ни в чем не повинных деревьев и толпу мелкой живности, знать не знавшей, за какие такие грехи их всех вдруг подвергли магической бомбардировке. Возможно, вызовет пожар. Или мимоходом обратит в пепел кого-то из спрыгнувших за борт священников, если натолкнется на него. Впрочем, последнее на борту «Тигрицы» вряд ли бы расстроило хоть кого-нибудь, за исключением незваных гостей, которые теперь и вздохнуть боялись лишний раз. Ибо на каждого было направлено как минимум три-четыре ствола автоматического оружия, дистанция не оставляла возможностей для промаха, а наиболее могущественные одаренные не могли прикрыть своих подчиненных, поскольку дружно отправились ловить выброшенное за борт начальство. Мимо некоторых из них эрзац-крейсер на огромной скорости пролетел, а одно судя по влажному шлепку отбросил в сторону килем и хорошо еще если не убил. Умение своим ходом передвигаться в небесах отнюдь не означало, что покорители воздушного океана способны обогнать полноценный летательный аппарат. Особенно если тот двигается практически вертикально вниз, всячески себя ускоряя.

— Святослав, помоги коллегам. Стефан — бегом к орудиям, проконтролируй, чтобы наши артиллеристы точно ураганую пальбу по церковникам первыми не открыли. А вы не дергайтесь, если не хотите дополнительных проблем, — потребовал Олег от оставшихся на палубе непрошенных гостей, недвусмысленно направляя свой револьвер в лицо Ерафиму. Особо возражать тот не мог, поскольку и создал тот барьер, который отвел в сторону сотканное из света исполинское лезвие. И теперь едва стоял на ногах, да и то с посторонней помощью. — Мы летим на ближайшую заставу, форт или какой тут есть военный объект хотя бы с парочкой магов-связистов на борту. До тех пор, пока не доложим во Владивосток и Москву о ваших действиях, вы под арестом. За нападение на дворянина и офицера с применением тяжелого оружия. Впрочем, по пути можете осмотреть команду и корабль на предмет темной магии и всяческих запретных артефактов. Все равно нам бояться нечего, ибо перед законом мы чисты.

— Пф! — Презрительный фырк отца Сергия, к сожалению оставшегося на борту, совпал с выпущенным им же облаком раскаленного пара, который белым маревом окутал монахов…И ни малейшего вреда им не причинил. Во вспышке пророческого озарения Олег узнал, что эта несерьезная с виду преграда не только способна сварить заживо любого, кто в неё сунется, без особых проблем проникая сквозь стандартные защитные барьеры, но и обычные пули в сторону отведет. Практически в любом количестве. Обильно нашитые на рясу вспыльчивого церковника священные символы один за другим вспыхивали, но в появившемся пламени не сгорали, насыщая энергией ауру своего хозяина и служа готовой основой для сотворения могущественных чар, по праву относящихся к высшей магии. Не только чародей, но и все остальные присутствующие на «Тигрице» одаренные своими глазами видели, что стоящий на палубе фанатик, который и без подобного допинга был чертовски силен, готов вложить в один удар всю доступную ему мощь, не страшась последствий. — Думаешь, я тебе поверю, чернокнижник?! Да никогда!!! И если ты сейчас же…

С лязгом на об носа судна ударили снизу две громадные когтистые лапы, закованные в зачарованную руническую броню, а потом новое дополнение к ударной мощи «Тигрицы» принялось медленно подтягиваться, вползая на верхнюю палубу. Видимо находящийся внутри дракона «экипаж» после начала боевых действий хоть и решился с толком использовать подконтрольную им боевую единицу, но отправлять дракона в свободный полет не пожелал, то ли из-за своей неспособности толком ориентироваться в окружающей обстановке, то ли из-за сомнений в его возможности не отстать от бешено маневрирующего эрзац-крейсера, несущегося к земле с максимально доступным ускорением. В общем, они решили просто заставить дальнего родственника Змея Горыныча из расположенного в днище судна главного прохода в грузовой трюм и перебраться на палубу. Правда, та в данный момент оказалась занята десантом церковников, который видя бодро карабкающегося к ним в гости исполинского ящера официально вымершей разновидности пытались рассредоточиться на крайне ограниченном пространстве с воплями испуга, матом, рефлекторной стрельбой в направлении угрозы и вспышками боевых заклинаний. В процессе они неизбежно смещались ближе к линии штурмовиков, которая вынужденно немного попятилась, чтобы незваные гости не оказались раздавленными. Сделать же с многострадальной тушей сибирского трехголового дракона хоть чего-то сверх уже перенесенных ей испытаний не получилось, несмотря на стрельбу длинными очередями до исчерпания магазинов, а также пущенные в ход гранаты и боевые артефакты. Команда «Тигрица» этим попыткам добровольного разоружения не мешала, вернее некоторые бойцы пытались воспользоваться удобной ситуацией, чтобы всех посторонних на судне скрутить, но остановились, стоило лишь Олегу поднять руку. Даже если проигнорировать многочисленные дефекты драконьих лат, отсутствие двух из трех голов и мягко говоря не идеальное состояние последней башки, дальний родственник Змея Горыныча все равно внушал. Не меньше, чем решивший поиграть в благословленного богом берсеркера церковный фанатик, а вернее куда больше. Хотя бы чисто за счет своих габаритов. Ударивший в него свинец и магию монстр, понятное дело, полностью проигнорировал. И новый залп световой пушки с церковного корабля — тоже. Нет, со спины чудовища отлетело некоторое количество обломков брони и чешуи, среди которых нет-нет да и попадались небольшие капельки крови…Но на ум так и просилась поговорка: «Да что тому слону дробина», ибо даже дурак догадался бы — могучее чудовище подобная рана не убьет. И даже десятка таких тоже будет ничтожно мало.

— Еще раз предлагаю вам, придуркам, успокоиться и не пороть горячку. — Если бы на месте церковников была какая-нибудь боярская дружина, то её лидерам чародей бы уже проводил сеанс экстренной пластической хирургии лица при помощи своей пятки. Но Олегу приходилось сдерживать себя, так как по мощи и влиянию данная организация в Возрожденной Российской Империи уступала разве только таким колоссам как императорская семья или боярская дума, безусловно превосходя все остальное не качеством, так количеством. Хотя и на качество монахи в общем-то не жаловались. — Вы опростоволосились, когда стали подозревать в своих бедах меня. И можете в этом убедиться, если успокоитесь. А еще сила сегодня не на вашей стороне.

— Вот значит, чем тебя одарили… — Развернувшийся к новой угрозе отец Сергий все слова чародея мимо ушей благополучно пропустил. Оказавшись едва ли не под самым пузом у сибирского трехголового дракона он не испугался, а напротив, воспылал дополнительной решительностью и священным гневом. Созданный им пар начал источать свет и пульсировать, подозрительно напоминая сердечный ритм. У Олега неприятно засосало под ложечкой, поскольку чародей четко понимал — если решивший пойти в последний и решительный бой высокопоставленный православный инквизитор вложит себя всего в одну единственную атаку, то капитан «Тигрицы» эту самую атаку гарантированно не переживет. И проведенное задним числом судебное решение, осуждающее немотивированную агрессию в адрес главы рода Коробейниковых кучке пепла особо уже не поможет. — Ну и ладно, все равно за каждый дар врагов рода человеческого тебе придется ответить на Высшем Суде. И для нас обоих начнется он прямо сей…

— Запрещаю! — Прямо из воздуха возник выкинутый за борт церковник, весь блестящий от покрывающего его фигуру инея. Сия порядочно заледеневшая и видимо напрочь отмороженная фигура бестрепетно отвесила своему подчиненному щедрую оплеуху, несмотря на пылающую в прямом и переносном смысле отца Сергия. Глаза обладателя ало-золотой рясы были какими-то…Не такими. И именно в них за пару мгновений втянулся весь жар и свет, которые фанатик готовился пустить в ход. Кажется, это было болезненно, поскольку пока еще не представившийся священнослужитель отчетливо скривился и зажмурился. Но перед этим он посмотрел прямо на занимающего собою весь нос судна сибирского трехголового дракона, и его немертвая голова просто отвалилась, стукнувшись о палубу. Вернее, об палубу гулко стукнул шлем, который не далее как несколько часов назад сдерживал совокупные атаки нескольких высших личей царства Кащеева. А его содержимое рассыпалось невесомым прахом. — Ты что творишь, идиот безмозглый?! Мне тебе напомнить, какая кара положена за самоубийство?! А для нас, обличенных доверием людей и Небес, это актуально вдвойне! Да у тебя мозгов похоже меньше, чем у того дебила, который подумал, что я могу оказаться под угрозой, если захочу взглянуть в глаза грешника, пускай хоть тысячу раз подготовленного!!!