Лекарство для разбитых сердец

— Надеюсь. Лишь бы молния не ударила. — Карлос посмотрел на покрытое копотью лицо Сайласа и широко улыбнулся. — Только не говори, что хочешь домой.

— Ни за что. Я надеюсь, что все м-мы переедем сюда навсегда.

— Боюсь, вид здесь в основном напоминает сгоревший тост. — Сарказм и шутки помогали облегчить напряжение от долгой, часто лишающей стимула работе. — Я недавно слышал, что отряд из Вашингтона сменит нас на зачистку, так что к четвергу будем дома. — Карлос заметил широкую улыбку Сайласа. — Должно быть, дома тебя ждет что-то хорошее.

— Это точно.

— Поздравляю. А теперь иди найди Бейтса.

Сайлас съехал с крутого холма на узкую грязную дорогу, которая вела обратно к их машине. В сотне футов ниже их грузовика стоял Бейтс и жарил три буррито, держа их на лопате над углями прогоревшего пня.

— Хороший костер, — сказал Сайлас, подходя.

— Плохо, что мы не захватили все для жареного зефира.

Иногда местные жители приносили пожарным еду. Иногда они сами ездили в город поесть. Буррито были из запаса еды, который они хранили в одном из грузовиков вместе с питьевой водой.

Бейтс снял один буррито с лопаты рукой в перчатке и отдал его Сайласу. Он был бледным и обмякшим, и большинство людей отвернули бы нос, но для мужчин, которые изголодались и не знали, когда в следующий раз увидят приличную еду, это был почти филе-миньон.

Через перчатки Сайлас не мог определить, насколько буррито горячий, так что он дал ему остыть несколько минут, прежде чем заглотил в несколько больших укусов. Он мог бы съесть и три, но по крайней мере это притупило его голод, пока они не смогут отправиться поесть в Лусил, крохотный городок, едва достаточный для того, чтобы иметь собственный почтовый индекс.

Сайлас хлопнул Бейтса по плечу.

— Спасибо, шеф. Это было здорово.

— Ничто не сравнится с едой на лопате.

Сайлас выпил бутылку тепловатой воды, прежде чем вернулся забрать свой запал у Карлоса и продолжил выжигать склон горы.

Глава 32

— Мы с Инес идем прогуляться, а потом выпьем по чашечке кофе с маффином в булочной. Если хочешь, пойдем с нами. — Нэнси закончила завязывать ботинок и смотрела на Селию, ожидая ответа.

— Все нормально. Мне еще нужно дополивать огород, и у меня много стирки.

Нэнси хлопнула ладонями по ногам и встала.

— Тогда ладно. Увидимся позже.

Селия загрузила стиральную машинку и подождала, пока Нэнси отойдет подальше от дома, затем достала визитку мистера Уокера и набрала номер.

— Здравствуйте, Селия, — сказал он после того, как секретарь соединила их.

— Здравствуйте. Вы говорили, что я должна позвонить после следующего приема у врача. Вчера я была у доктора Вернона.

— Спасибо, что позвонили. Я хотел узнать, было ли у вас время ознакомиться с информацией, которую я дал.

— Да, я все прочитала.

— Отлично. У вас есть какие-нибудь вопросы?

— Думаю, нет. Я, наверное, продолжу и скоро зарегистрируюсь, но сначала я хотела бы поговорить с другом, а его нет в городе.

— Конечно. Хорошо, когда есть поддержка. Мы всегда можем познакомить вас с группой поддержки биологических матерей, но хорошо, когда кроме этого есть друзья и семья. Как прошел прием?

— Хорошо. Доктор Вернон говорит, что у ребенка хорошее сердцебиение и он размером примерно с турнепс. Я даже не знаю, как выглядит турнепс.

— Похоже, кому-то нужно сходить в овощной отдел. Когда сможете, обсудите все со своим другом и дайте нам знать, готовы ли вы двигаться дальше. И пожалуйста, сообщите, если понадобится информация о группе поддержки.

— Хорошо. Я позвоню вам после следующего приема, а может и раньше.

Селия положила трубку и прислонилась лбом к стене. Она хотела поговорить с Сайласом, но прочитав до конца папку, она чувствовала себя сильнее. Чем больше менялось и росло ее тело, тем меньше она думала о том, откуда взялся этот ребенок, и тем больше о том, что она сделает, чтобы быть уверенной, что у него будет хорошая жизнь.

Она погладила живот:

— Я не подведу тебя, малыш.

* * * 

Нэнси второй раз постучала в дверь Инес, но никто так и не ответил. Она заглянула в окно рядом с дверью и увидела трехцветную кошку Инес на спинке кресла, но больше никаких признаков жизни. Она обошла дом и заглянула в окошко гаража. Машины Инес не было. Должно быть, она забыла про их планы.

Нэнси сунула руку в карман за сотовым телефоном, но его там не оказалось. Наверное, она оставила его на кухонном столе, где сидела, когда завязывала ботинки. Нэнси не возражала против прогулки в одиночестве, но знала, что с телефоном будет чувствовать себя спокойнее.

Подходя к дому, она заметила, что во двор ветром занесло мусор. Она обошла дом с торца и собрала мусор. Откуда здесь обертки от «Макдональдса», если в городе его вообще нет? Она понесла мусор к баку у задней двери.

Через сетчатую дверь доносился голос Селии. Разговаривает с Сайласом? Как удачно она забыла телефон. Нэнси уже потянулась к ручке, когда до нее донеслись слова Селии. В них не было никакого смысла.

— Доктор Вернон говорит, что у ребенка хорошее сердцебиение и он размером примерно с турнепс. Я даже не знаю, как выглядит турнепс.

Нэнси застыла около двери. Даже если бы Селия разговаривала на японском, Нэнси не была бы в таком замешательстве.

Селия снова заговорила:

— Хорошо. Я позвоню вам после следующего приема, а может и раньше.

Она услышала, как Селия повесила трубку, а затем произнесла тихо, так что Нэнси с трудом расслышала.

— Я не подведу тебя, малыш.

Нэнси ошеломленно отшатнулась, внезапно испугавшись, что Селия ее увидит. Она быстро вернулась на тротуар и поторопилась к дому Инес. Та все еще не вернулась, и Нэнси опустилась на ступеньки крыльца. Ей нужно подумать. Несмотря на прохладный утренний воздух, Нэнси раскраснелась. Костяшки пальцев побелели, так сильно она сжимала перила, пытаясь удержаться за что-то твердое/крепкое/прочное/веское/основательное, пока боролась с мириадами эмоций, которые сбивали с ног.

Как можно жить с кем-то и не знать нечто настолько важное? Она замечала, что Селия купила свободную тянущуюся одежду, но думала, что это оттого, что бедная сиротка наконец-то нарастила мясо на свои косточки.

А доктор Вернон. Нэнси знает его большую часть жизни, даже ходила вместе с ним на игру школьной футбольной команды. Он не знает, что Селия живет у нее? Но хотя эти мысли приходили ей в голову, она понимала, что нельзя винить Шермана. Он обязан соблюдать тайну между врачом и пациентом.