Лекарство от скуки

– Да так… Казалось бы… Песок, устоявшийся запах сырости, остатки водорослей после недавней зачистки – никакой романтики! А ведь это был лучший секс в моей жизни.

– М-м… – Невнятно потянул он, будто что-то в этом пылком бреду не понимая.

Он молчал непозволительно долго, и я вдруг опомнилась, снова губу закусила, но на этот раз игриво. Языком по кончикам зубов водила, понимая, что в ощущениях давно потерялась, давно утратила контроль и малейшее напоминание о нём.

– Татарин, а ты зачем со мной об этом разговариваешь? – Уличила, обвиняя, а он не поддался.

– А вы зачем звоните? – Уколол своим вопросом, на что я не сдержалась, скривилась с отвращением к самой себе и, поступки не одобряя, отрицательно качнула головой.

– Да потому что с*ка! – Разозлилась за то, что сказать это вынудил, заставил. – Потому что мне нравится твоё желание. Нравится видеть его, чувствовать… Как сейчас! – Вызверилась и выдохнула, понимая, что запал прошёл, как и не было. – Потому что знаю, что дразнить тебя до бесконечности буду, а в итоге всё равно не обломится! Ты ведь не против, если я буду иногда тебя дразнить? – Зубами скрипнула за собственную слабость в этом признаться, а Татарин улыбнулся. Точно это знала.

– Не против. – Проговорил тихо, а меня аж на месте подбросило от этого его голоса, до нутра пробирающего.

– А почему? Потому что уверен, что будет наоборот? – Безвольно кулаки сжала и рухнуть навзничь готова была, его ответ расслышав.

– Да.

– Татарин, ты бы хоть для приличия мне соврал! – Возмутилась, а он рассмеялся. Беззаботно и до неприличия заразительно.

– Зачем? – Отсмеявшись, удивился совершенно искренне. – Достаточно того, что вы сами себя обманываете.

– Понятно… – Выдохнула я, только сейчас готовая признать, что всё это было глупо. Звонок этот, разговор… – Татарин, а пошли меня на х*р!

Он снова рассмеялся, разливая тепло в душе. Тепло и надежду.

– Не могу. – Проговорил с улыбкой. – Всё же вы мой преподаватель.

– Да? Ну… я ведь не как преподаватель тебе сейчас звоню, так что можно.

– Наталья Викторовна, а давайте я всё же сверну шею этому любимому мужчине и жить сразу станет легче.

– Татарин… – Потянула я, эту инициативу осуждая, а он жёстко хмыкнул.

– А что?! Ну, поплачете вы денёк, другой, а потом легче станет, забудется. А так…

– Что ты такое говоришь, Татарин. На то он и любимый, чтобы всё прощать. – Рассмеялась я, парня поучая, а он не согласился.

– К чёрту такую любовь! – Воскликнул, но быстро с эмоциями справился. – Хотя шансов у парня нет, это я уже точно понял… – Добавил осторожно, будто почву прощупывая. – И что же, жену его тоже по борту? – Заявил, а я воздухом поперхнулась.

– Откуда ты..?

– А почему нет? – Не позволил мальчишка свой вопрос озвучить – и без того его знал. – У меня было имя и номер его телефона. Этого более чем достаточно.

– Какой номер? Ты в телефон на мгновение заглянул!

– Всё это отговорки для неудачников. – Проскрипел он зубами и я насторожилась.

– Татарин, может, мне с тобой действительно переспать и ты успокоишься? – Неуверенно рассмеялась, а он эту мою идею поддержал, вот только смеялся угрожающе и зло.

– Вперёд! Девочки так любят фантазировать… Да, Наталья Викторовна? – Огрызнулся он, при этом ясно давая понять, что шансов выбраться у меня немного.

Я торопливо сглотнула, ягодицы поджала, чувствуя, как со спины подступает реальный такой пи**ец, вынужденно улыбнулась.

– Спасибо, Татарин. Ты настоящий мужик! И пяти минут не прошло, как привёл меня в чувства.

– Обращайтесь! – Легко отозвался он, вот только от души не отлегло. Зверь затаился. Зверь ждал первой крови. И я готова была вскрыть себе вены, его инстинкты удовлетворяя.

– Ага, да, хорошо. – Проговорила, свою теорию поддерживая. – А можно при встрече я сделаю вид, что этого разговора не было? – Намеренно задела, а он рассмеялся.

– Вы даже можете сделать вид, что мы не знакомы! – Пророкотал, а у меня всё внутри сжалось, замедляя пульс.

– Татарин, а ведь в жизни ты совершенно другой! – Не удержалась я и всё же выдала истину, которую точно знала. – Не такой податливый, не такой отзывчивый.

– Я ещё и морды иногда бью. – Согласился он, ничуть моему откровению не удивившись. – Но это вовсе не значит, что вы должны меня опасаться, Наталья Викторовна. – Тут же на место поставил, а я, точно волчонок, который приручению не поддаётся, укусила, свои острые зубки в прежнее место вонзая.

– И в сексе ты грубый, да? – Прядь на палец намотала и с усилием потянула, заставляя себя опомниться – глухо!

– Люблю жёстко. – Подтвердил он догадки, а я протяжно простонала, не позволяя себе его в постели представить.

– А я не люблю… – Похвасталась, радуясь чему-то непонятному. – Тогда о чём нам с тобой говорить, а?

– Уверен, мы найдём оптимальный вариант.

– Татарин, а ты где сейчас? В туалете? И у тебя стоит?

– Наталья Викторовна, а давайте я всё-таки приеду и мы с вами об этом поговорим, глядя на ситуацию под другим углом? – Предложил он чрезмерно настойчиво, но мои тормоза отказали окончательно. И давление его не понравилось, и тон.

– Под каким? Ты на коленях или я?

– Наталья Викторовна, для справки: у вас геолокация включена, тут езды-то минут на пять максимум. – Выдал он, будто ведром ледяной воды окатил, и я сдалась.

– Ты что! Я на работе! – Выкрикнула, расправляя плечи, подрагивающими пальцами проступивший на лбу пот смахнула. – До завтра, Татарин. И… ты же помнишь…

– Да, да, разумеется: этого разговора не было. – Заверил он и отключился первым.

– Ну и дура же я… – Получилось выдохнуть секунд через тридцать после того, как в трубке наступила тишина.

На дисплей посмотрела и виновато рассмеялась, не понимая, какой чёрт меня дёрнул Татарина набрать. А, может, дура оттого, что на его приезд не согласилась?..

Вынуждена был признать, что впервые за долгое время мысль о сексе не вызывала у меня отвращения. О мальчишке думать хотелось исключительно хорошо и в каких-то неестественно ярких тонах. Примерно в тех же красках я вспоминала свой первый раз. Не сразу, далеко не на следующее утро, и исключительно наедине с собой. Граммов, эдак, после трёхсот коньяка… Когда жизнь казалась полным дерьмом и смысла в ней не наблюдалось. Вот тогда и выплывала из воспоминаний та самая ночь на пляже. Та дикость, та совершенная случайность.