Лекции по истории русской философии (XI - XX вв.)

«Сознание долга» еще не сближало их с «ведущим отбором», но при определенных условиях делало материалом для «комплектации». Ни с чем не сравнимое положение «ведущего отбора» объяснялось тем, что он объявлялся «преимущественным выразителем и субъектом культуры», ибо в евразийской «иерархии сфер культуры» — государственной, духовной и материальной, первое место принадлежало государственной культуре. Государство выступало как «форма личного бытия и личное качествование культуры» [ Л.П. Карсавин]. Бердяев не без основания называл это «утопическим этатизмом» евразийцев.

Евразийцы сближались с теориями большевиков — они так же, как большевики, верили в примат власти над правом, насилия над равенством. Многие из них и не скрывали своих симпатий к большевистской партии, надеясь на ее евразийское перерождение.

в) Своих ярых адептов евразийство имело и в СССР. Самый крупный среди них — Л.Н, Гумилев(1908–1992), историк и географ, профессор Ленинградского университета. Многие годы он провел в сталинских лагерях, тем не менее до конца жизни оставался самобытным диссидентствующим мыслителем. Основной труд ученого — «Этногенез и биосфера Земли» (1989). К нему примыкает ряд других исследований, прежде всего: «Древняя Русь и Великая степь» (1989) и «География этноса в исторический период» (1990). Все они, по признанию самого автора, написаны под углом зрения евразийского принципа полицентризма, т. е. рассмотрения истории человечества не как единого целого «с единственным центром в Европе, а как многозначную целостность, вид, разбитый на разные ландшафты».

В концепции Гумилева ключевую роль играют два понятия: «этноса» и «пассионарности». Этнос — это вообще всякая совокупность людей, «коллектив»: народ, народность, нация, племя, родовой союз и т. д. «Все такие коллективы более или менее разнятся между собой по языку, иногда по обычаю, иногда по происхождению, но всегда по исторической судьбе». У всякого этноса есть начало и конец; он рождается, мужает, стареет и умирает. Вместе с тем ни один этнос, ни один народ «не живет одиноко». Между ними существуют многообразные этнические контакты, которые обусловливаются наличием соответствующей «комплиментарности». У русских такая комплиментарность легко установилась с «монголоидами», но была страшно затруднена с европейцами, в особенности католиками. «Наши предки великорусы, — писал Гумилев, — в XV–XVI–XVII веках смешались легко и довольно быстро с татарами Волги, Дона, Оби и с бурятами, которые восприняли русскую культуру. Сами великорусы легко растворялись среди якутов, объякутивались и постоянно по-товарищески контактировали с казахами и калмыками. Женились, безболезненно уживались с монголами в Центральной Азии, равно как и монголы и тюрки в XIV–XVI веках легко сливались с русскими в Центральной России». Поэтому историю Московской Руси нельзя рассматривать вне контекста русско-татарских этнических контактов, истории евразийского континента.

Гумилев принимал основные историко-методологические выводы евразийцев. Однако у них он не находил ответа на главный для себя вопрос: что является причиной положительной или отрицательной комплиментарности между этносами? Дело, на его взгляд, заключалось в том, что этносы, как природные образования, подвержены воздействию неких «энергетических импульсов», исходящих из космоса и вызывающих «эффект пассионарности», т. е. высшей активности, сверхнапряженности. В таких случаях этносы претерпевают «генетические мутации», приводящие к зарождению «пассионариев» — людей особого темперамента и дарований. Они и становятся создателями новых суперэтносов, новых государств. Линия прохождения этого «пассионарного толчка» образует «зону этнических контактов», крайне благоприятную для «интенсивной метисации».

Что касается восточных славян, то они, согласно теории Гумилева, подвергались пассионарному толчку дважды: первый раз примерно в VIII–IX вв., второй — в XIII в. Вследствие этого «история Древней Руси и России — результат двух разных взрывов пассионарности, двух разных пассионарных толчков». Киев оставался Киевом, Москва — Москвой; между ними не было ни этнической общности, ни исторического наследования. Сын двух поэтов — Анны Ахматовой и Николая Гумилева, — он не мог обойтись без космо-поэтической фантазии, чтобы еще более расцветить, придать яркости и без того фантастической историософии евразийства.

Литература

а) Источники

Бердяев Н.А.Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.

Бердяев Н.А.Философия неравенства: Письма к недругам по социальной философии // Русское зарубежье. Власть и право: Из истории социальной и правовой мысли. Л., 1991.

Вехи. Интеллигенция в России: Сборники статей. 1909–1910. М., 1991.

Гумилев Л.Н.Этногенез и биосфера Земли. 2-е изд. Л., 1989.

Гумилев Л.Н.Древняя Русь и Великая степь. М., 1989.

Гумилев Л.Н.География этноса в исторический период. Л., 1990.

Евразийство: Опыт систематического изложения. Париж, 1926.

Евразийство: формулировка 1927 г. Париж, 1927.

Евразийство: Декларация, формулировка, тезисы. Прага, 1932.

Исход к Востоку: предчувствия и свершения. (Утверждение евразийцев). София, 1921.

Карсавин Л.П.Основы политики // Евразийский временник. Кн. 5. Париж, 1927.

Карсавин Л.П.Идеократия как система универсализма // Евразия. 1929. № 12.

Карсавин Л.П.Идеализм в евразийстве // Евразия. 1929. № 16.

Савицкий П.Н.Евразийство // Евразийский временник. Кн. 4. Берлин, 1926.

Савицкий П.Н.Россия — особый географический мир. Прага, 1927.

Савицкий П.Н.В борьбе за евразийство: Полемика вокруг евразийства в 1920-х годах // Тридцатые годы. Кн. 7. Париж, 1931.

Савицкий П.Н.Идет ли мир к идеократии и плановому хозяйству: Ответ на анкету // Евразийские тетради. Вып. 2–3. Париж, 1934.

Савицкий П.Н.«Подъем» и «депрессии» в древнерусской истории // Евразийская хроника. Вып. 11. Берлин, 1935.

Сорокин П.А.Современное состояние России // Новый мир. 1992. № 4–5.

Сорокин П.А.Система социологии. Т. 1–2. М., 1993.

Сувчинский П.П.К преодолению революции // Евразийский временник. Кн. 3. Берлин, 1923.

Сувчинский П.П.О современном евразийстве // Евразия. 1929. № 11.

Тимашев Н.С.Центр и места в послереволюционной России. (К проблеме федеративного устройства России) // Крестьянская Россия. Прага, 1923. № 5–6.

Тимашев Н.С.Советская конституция и ее значение для послереволюционной России // Своими путями. Прага, 1925. № 6–7.

Тимашев Н.С.Мысли о послевоенной России // Новый журнал. Нью-Йорк, 1945. № 10.

Тимашев Н.С.Пути послевоенной России // Новый журнал. Нью-Йорк, 1949. № 22.

Тимашев Н.С.Две идеологии. (Мысли о современном положении в России) // Новый журнал. Нью-Йорк, 1958. № 53.

Тимашев Н.С.Судьбы России // Новый журнал. Нью-Йорк, 1961. № 65.

Тимашев Н.С.О сущности Советского государства // Новый журнал. Нью-Йорк, 1964. № 76.

Трубецкой Н.С.Европа и человечество. София, 1920.