Ленин из эмиграции в Россию. Март 1917
Шрифт:
К ИСТОРИИ ВОЗВРАЩЕНИЯ В РОССИЮ В 1917 ГОДУ РУССКИХ ЭМИГРАНТОВ, ЖИВШИХ В ШВЕЙЦАРИИ
1. Шаги, предпринятые русской группой проживавших в Швейцарии эмигрантов-циммервальдистов с целью вернуться на родину.
2. Самостоятельные действия Ленина в деле возвращения русских эмигрантов, проживающих в Швейцарии
3. Переезд Ленина.
4. Статья Гардена и разъяснение Ленина по поводу одной попытки получить пропуск через Германию.
5. Дело Гримма.
Всем исследователям современности, всем будущим историкам российской революции, всем биографам Ленина придется остановиться специально на вопросе о том, при каких условиях совершился переезд Ленина в Россию, и также вообще на вопросе, какое значение для судеб русской революции имело возвращение русских
О возвращении Ленина в Россию в 1917 году через враждебную ей Германию в свое время были опубликованы краткие сообщения товарищами Крупской, Радеком, Гильбо и мною. Я поэтому задавал себе вопрос, имеет ли смысл и представляется ли вообще необходимым опубликовать более обширную работу по истории переезда в Россию русских эмигрантов, живших в Швейцарии, в частности о переезде товарища Ленина. Я решился на это из следующих соображений.
Ни одна из вышеупомянутых статей не давала полной картины событий. Это были лишь моментальные снимки, вырванные из общей связи. За исключением книги Гильбо, ни одна из них не была основана на документах того времени. Однако решающим для меня было данное мною в 1919 году Ленину обещание опубликовать в ближайшем будущем в печати по возможности полное и документальное описание переезда. Он, Ленин, мотивировал это указанием на то, что я, в качестве уполномоченного группы эмигрантов, переезжавших с первой партией, больше других посвящен во все детали дела и что свидетельство западноевропейского товарища, особенно в таком деликатном деле, будет иметь цену.
В попытках Ленина как можно скорее и возможно кратчайшим путем пробраться в Россию, чтобы там исполнить свой долг революционера и вождя партии, можно отметить три момента, которые, надеюсь, мне удастся осветить, несмотря на то, что я лично принимал активное участие только в третьей фазе. О первой попытке Ленина проложить себе дорогу в Россию вместе с небольшой группой единомышленников сообщил мне он сам в 1919–1920 годах. Этот эпизод был в 1917 году окутан какой-то тайной. В русских эмигрантских кругах Цюриха ходили различные слухи, однако точных сведений по этому поводу никто не мог дать. В связи с разъяснениями Ленина относительно этой первой попытки мне становится понятным допрос, которому я подвергся 27 сентября 1917 года со стороны тогдашнего комитета эмигрантов в Швейцарии4. Описание допроса читатель найдет ниже.
Ленин сообщил мне о своей первой попытке во время нашей беседы о статье Максимилиана Гардена, напечатанной в еженедельнике «Будущее»5 Дело произошло следующим образом Поздней осенью 1919 года, освободившись из румынской тюрьмы, я прибыл в Москву. По дороге в Москву из Каменец-Подольска, тогдашней петлюровской столицы6, у меня началось кровохарканье, продолжавшееся несколько дней, и я был вынужден прибегнуть к врачебной помощи. Во время моей болезни товарищ Ленин, которому я, да будет мне позволено здесь указать, глубоко обязан за его всегда теплое участие при всех постигавших меня в Финляндии, Румынии и Литве ударах судьбы7, проявил и на этот раз свое внимание, прислав мне злободневную немецкую литературу.
Среди присланных журналов я случайно нашел в «Будущем» сенсационную статью Гардена «Людендорф и путешествие Ленина». Приведенные в статье обстоятельства чрезвычайно меня заинтересовали На меня все эти «разоблачения» производили впечатление какой-то мистификации, и я воспользовался первым своим выходом после выздоровления, чтобы посетить Ленина в его кабинете. В разговоре я, между прочим, коснулся и статьи Гардена, прося Ленина сказать, что он о ней думает. Ленин тотчас же и очень охотно сделал это. Он снял со статьи все ее сенсационные прикрасы и представил события так, как они происходили на самом деле. При этом он определенно подчеркнул, что я могу воспользоваться его сообщениями, если опубликую когда-нибудь свои воспоминания о совместной с ним поездке через Германию, что он со своей стороны, по его словам, очень приветствовал бы.
В дальнейшем постараюсь по возможности точно воспроизвести сообщения Ленина, сделанные мне по этому поводу[1]
В свое время поездка Ленина вызвала большие
толки. Ленин сделался мишенью клеветнических нападок не только со стороны буржуазной прессы — его преследовали своими яростными и подлыми подозрениями все небольшевистские рабочие партии Невероятно гнусные обвинения распространялись на его счет. Ленин и Зиновьев изображались как немецкие агенты. Наиболее глупые из этих клеветников уверяли, что оба они оплачиваются немецкими деньгами. Клевета тоже является своего рода оружием, правда грязным Ленин должен был в Петрограде вести настоящую газетную кампанию против подобных нападок. В настоящее время ни один человек уже не верит больше подобной бессмыслице. Но вопрос о том, почему Германия так предупредительно согласилась разрешить Ленину проезд через свою территорию, гарантировав ему даже экстерриториальность, — до сих пор мелькает у многих в уме. Эти люди до сих пор не хотят понять, что все это могло произойти без того, чтобы между Людендорфом и Лениным состоялось какое-нибудь определенное соглашение.8 Рассмотрим, каково было положение дел в 1917 году.Когда в России разразилась Февральская революция9, все правительства и генеральные штабы всех воюющих держав стали гадать, кому суждено вписать в актив своего баланса это колоссальное историческое событие. Всем известна роль, которую в этот период играл английский посланник Бьюкенен Однако надежды этого господина, что в случае дворцовой революции он получит козырь в свои руки, не оправдались. Вместо ожидавшегося подъема боевого настроения и усиления военной мощи наступило прогрессирующее ослабление боеспособности русской армии.
Антанта прилагала все старания к тому, чтобы направить революцию в желаемое русло и влить новые силы в сражающуюся русскую армию. Когда руководители Антанты отправили в Россию Плеханова с сорока его сторонниками 10 на крейсере в сопровождении миноносцев, пытаясь в то же время всеми мерами воспрепятствовать приезду интернационалистов, это вполне гармонировало с политической линией Антанты. Достаточно по этому поводу вспомнить о позорном обращении, которому подвергся товарищ Троцкий в Галифаксе11. Эти господа не хотели даже согласиться пересмотреть черные списки, в которые были занесены все циммервальдисты.12 Все средства, вплоть до командирования в Россию «социалистов» (!) вроде Тома и К° 13, были пущены в ход, и все для того чтобы сохранить Россию в качестве военного фактора Милюковы и Гучковы имели еще меньше охоты, чем господа в Париже и Лондоне, подпустить к себе на близкое расстояние своих классовых врагов ленинского и зиновьевского масштаба, — ведь прибытие последних не могло предвещать ничего хорошего собственным политическим вожделениям первых. Поэтому нужно признать несомненным, что возвращение Ленина и близких ему людей через страны Антанты было делом невыполнимым. Ленин, по-видимому, никогда не разделял фантастических надежд Семковского — секретаря тогдашнего эмигрантского комитета, — будто можно все-таки добиться согласия Милюкова на поездку через враждебную Германию.
Французская печать намеренно распространяла легенду о том, что поездка Ленина через Германию могла состояться только вследствие определенного тайного соглашения Однако она не могла привести ни одного доказательства в пользу этого гнусного уверения.
Мотивы, побудившие немецкое правительство и верховное командование разрешить русским эмигрантам в Швейцарии проезд через Германию, в настоящий момент совершенно очевидны. Когда одна враждебная коалиция имеет основание помешать чему-либо, то противная сторона, совершенно естественно, имеет все основания желать как раз того, чему противник стремиться воспрепятствовать.
Проявленная немцами готовность разрешить эту поездку не должна, однако, рассматриваться только как ловкий шахматный ход против врага. Она была продиктована также политическими и военными соображениями.
5 апреля 1917 года Америка объявила войну Германии. Опубликованные мемуары Людендорфа, Чернина и Гинденбурга дают нам ясную картину тогдашнего положения Германии. Правительства Центральной Европы, и прежде всего Людендорф, рассчитывали найти в лице русских циммервальдистов людей, которые будут им помогать в осуществлении их целей. В «Мемуарах» Людендорфа нет ни слова о путешествии Ленина. Тем не менее книга эта, равно как и книга, принадлежащая перу бывшего австрийского премьер- министра Чернина, дает исчерпывающие сведения относительно мотивов, побудивших Германию предоставить этим революционерам par excellence (высшего закала) право проезда через Германию с гарантией экстерриториальности.