Ленинградец
Шрифт:
Шотландия, Хогвартс, 26 февраля 1995 года
Стоило тебя из поля зрения выпустить, как ты уже почти что жениться успел, - говорила Лили сыну после банкета.
– Вот папа обзавидуется. Невеста, да еще и вейла...
МАМА!
Мадам Лили!
– закричали на два голоса Гарик и Флёр сразу.
Флёр, никаких "мадам". Просто Лили. А что такого я сказала? Наоборот, я очень
Мама, я ее в обиду не дам!
– взмолился Гарик.
А то бы ты попробовал!
– вставила слово Флёр.
– Даже само наше с ним знакомство началось с того, что он вступился за меня. Ко мне начал приставать мсье... Лонботтом, так Арик не дал меня в обиду.
Лонгботтом? А зовут его, случайно, не Невилл?
Кажется, да. Невилл, четвертый чемпион.
Не может быть! Невилл, я же хорошо знала его родителей и бабушку. И как у таких родителей мог вырасти такой грубиян?
Не знаю, мам, но здешний директор трясется над ним, как курица над яйцом.
Ах, да, что-то я из старых газет припоминаю, англичане в свое время писали про "новую надежду магической Британии". Это, видать, после того, как мы отсюда уехали, и Дамблдор нас не смог найти.
Подождите... Лили... Вы говорите, что вы уехали отсюда?
– переспросила Флёр.
Так и есть. В ту ночь, когда пал Волдеморт, нам пришлось бежать из дома, бросая все. Тогда убили моего первого мужа, и нам с Гариком опасно было здесь оставаться. Хорошо, Сириус выручил, и мы в итоге до Ленинграда и добрались. С тех пор там и живем.
А как звали Вашего первого мужа? И Сириус... это, случайно, не Сириус Блэк? Его давно разыскивает вся Англия, за то, что похитил Лили Эванс и Арри Поттера...
Что за чушь...
– вырвалось у Лили.
– Нас никто не похищал, мы сами из Англии уехали... А мужа моего первого звали Джеймс... Джеймс Поттер.
Так, значит, Вы... И Арик на самом деле...
Да, милая Флёр, это так и есть. Мы с Гариком раньше были Поттерами.
Но почему он мне ничего не сказал?
Хотел держать это в секрете...
– попытался сказать Гарик.
Флёр залепила ему пощечину.
Это за то, что скрывал от меня!
Но прежде чем Гарик успел ответить ей хоть что-то, девушка уже целовала его - мягко, нежно, чувственно.
Арик, милый, мне уже все равно, кто ты есть. Я полюбила тебя как человека, который вступился за меня, который вот уже дважды
спасал мою жизнь и мою честь... Кем ты был до знакомства со мной - ничего не значит... Ничего не значит...
– бормотала она в перерывах между поцелуями. Гарик же не выпускал любимую из объятий, прижимая к себе, как будто бы все еще продолжая защищать от чего-то.
Лишь минут через десять задыхающиеся от столь бурного проявления чувств влюбленные оторвались друг от дружки. В купе они остались одни, Лили поспешила выйти, чтобы не мешать сыну и его девушке.
Совет вам да любовь, молодые!
– провозгласил товарищ Саурон, когда Гарик и Флёр в обнимку вышли из своего вагона. Все собравшиеся разразились аплодисментами.
Везет же тебе, Гарик, - продолжил Саурон тем временем.
– Такую красоту отхватил! Видел я, местные еще на Балу том слюной исходили, да все, хе-хе, поздно уже пить боржоми, когда почки отвалились. Ну да ладно, сегодня отдыхайте, а вот завтра будет большое разбирательство у нас с вами.
В каком смысле?
– переспросила Лили.
В прямом. Предстоит нам завтра прогулка до местного директора. Дамблдор своими выходками кое-кого всерьез возмутил, отправили вот делегацию разбираться, - Саурон кивнул на группу людей в штатском, о чем-то общавшихся между собой.
– Эти, еще наших там парочка, это олицетворение известного вам пушного северного зверя, который тихо так подкрадывается к Дамблдору и всему его "Общему Благу".
Среди собравшихся послышались смешки. Что есть северный полярный зверь, знали все. Французы тоже.
Так что завтра в десять часов пойдем, хе-хе, устраивать кое-кому церемонию публичного низведения. На этом до завтра отпускаю всех. А вас, Гарик, Флёр, Лили, я попрошу остаться. Дело есть.
Да, тов... Юрий Николаевич?
– переспросил Гарик.
Да вот хотел кое о чем спросить. Ну вот к примеру... Чем ты уже так Флёр приворожил? На вейл приворотные зелья не действуют.
Арик мне понравился с первого дня, - ответила Флёр.
– На него не подействовало мое Очарование, и в моем присутствии он смог не только со мной общаться, но и даже петь мне песни.
Ну да, наш Чернов это может, весь в отца пошел, - сказал Саурон.
– Тот ведь тоже в Рок-Клубе еще в восемьдесят втором оказался, всех наших питерских рокеров знает как облупленных. И сына за собой потянул. Наши знаменитости его на гитаре играть и учили.
Я знаю, сам же Арик мне и рассказал.
Ох, Флёр, намучилась я с ними в свое время, - поведала Лили будущей невестке.
– До сих пор помню, как Сириус туда пошел. Услышал, совершенно, кстати, случайно, что в Питере есть Рок-Клуб, и пошел туда, вернулся вдрызг пьяный и сказал мне, что нашел работу. С тех пор там и пропадает...
А потом как?
– удивленно спросила вейла.