Лента Мёбиуса

При воспоминании о сексуальных зверствах майора Сара заулыбалась еще шире.

Эта улыбка какое-то время круглила ее губы.

Сара продолжала улыбаться даже тогда, когда, оглушенная ужасным грохотом, запрокинула голову и увидела стремительно удаляющийся в поднебесье и вертящийся в полете крепкий солдатский башмак, из которого торчал острый осколок берцовой кости.

В то утро герою вьетнамской войны сержанту Саре Беровиц, с победой возвращавшейся от полковника Бриггза, взрывом оторвало вторую ногу.

Лоренцо удалось беспрепятственно покинуть училище, хотя расследование началось спустя считанные минуты после взрыва. В этой Америке такой бардак, усмехаясь, вспоминает он…

Удачное испытание утвердило Лоренцо в мысли, что его друг, коммунист Эдолфи Маркус, в своих революционных устремлениях стоит на правильном пути.

…Когда девчонки вдосталь насладились сексуальными забавами и уснули, Лоренцо осторожно встал с кровати, достал из внутренних карманов пиджака две ЛД и, проскользнув мимо посапывающей служанки, вышел в коридор… Вернулся он через пять минут. С этого момента план Маркуса и Лоренцо даль Пра начал претворяться в жизнь…

Ах, если бы в этот момент Лоренцо сам себе задал вопрос, зачем он все это делает…

Логики в его действиях было немного. Кстати, как читатель узнает позже, этим он мало отличался от принцессы.

…Лоренцо нежился в мягкой постели и предавался размышлениям. Да, все действительно складывалось прекрасно. Кто бы мог представить себе такое?.. Он в опочивальне принцессы… Незабываемая ночь с королевской дочерью… «потеряла в эту ночь честь девичью ваша дочь», – пропел Лоренцо еле слышно.

«Ну, с честью у нее, положим, отношения сложные. Но на это мне плевать, – Лоренцо разглядывал спящих девушек, особенно долго разглядывал он отливавшую золотом головку принцессы, – и я еще подумаю, стоит ли мне вообще возвращаться в Америку…»

Лоренцо вдруг представил себе, как он, в полном королевском облачении, при звездах и лентах, в форме полковника полка королевских гвардейцев, восседает на троне, а перед ним стоит на коленях весь народ Асперонии…

А где-то, далеко-далеко от торжеств, около мусорной свалки, в грязном углу, небрежно закопаны останки бывшего короля Асперонии Самсона Второго, этого слабого, жалкого и безвольного правителя, которого давно было пора отправить к праотцам.

Видение было настолько ярким и соблазнительным, что Лоренцо даже тихонько захихикал от удовольствия: он представил себе, какие огромные территории, отвоеванные у соседей, он засеет коноплей и маком.

И как будет счастлив его друг Эдолфи, когда приедет в гости к новому королю Асперонии Лоренцо Второму…

Глава 5

У короля Иеронима Неутомимого, отца Самсона Второго, была совсем не королевская привычка заниматься любовью на столе, на котором прежде разделывали бараньи туши. И который по его распоряжению отобрали у поваров королевской кухни, пообещав взамен предоставить мраморный стол из армбургского городского морга.

Когда королю удавалось отвоевать время у государственных дел, он спешил в спортивный зал, в самом центре которого в соответствии с его приказом был установлен и намертво привинчен к полу вышеупомянутый стол.

Разделочный стол служил королю своеобразным алтарем, где он Юпитеру, главному распутнику среди богов, приносил жертвы в виде нескончаемых потоков спермы.

Злодействовал он следующим образом. Закрепив жертву лицом к покрытому жестью столу, он по обычаю средневековых наемников, не канителясь, просто задирал женщине юбку на голову, железными пальцами вцеплялся ей в бока и, сопя, кряхтя и грязно ругаясь, принимался за дело.

У короля было много любовниц. Причем подбирал он их себе, сообразуясь со своими весьма и весьма нетривиальными наклонностями.

Все его любовницы должны были обладать теми или иными физическими недостатками. И чем больше было у женщины недостатков, тем большим расположением пользовалась она у короля.

И некоторые, самые приближенные, были счастливыми обладательницами сразу нескольких недостатков. Например, немолодая девушка по имени Регина отличалась гигантским ростом, тонкой шеей, фантастически кривыми ногами и вислой грудью. Но взгляд!.. Взгляд салонной львицы, убежденной в своей неотразимости. Весила двухметровая красавица чуть более ста фунтов, и поэтому при ходьбе ее слегка пошатывало. До того как угодить к королю на разделочный стол, Регина была знаменитой топ-моделью, и ее параметры соответствовали жестким требованиям парижской моды.

Другая, Софья, имела необыкновенный, прямо-таки выдающийся зоб и ходила боком, как это имеет обыкновение делать снедаемый страстью карибский песчаный краб, когда он, весь трясясь от натуги, ковыляет к объекту вожделения.

У короля этих человеческих особей был целый эскадрон. Он любил их всех и требовал, чтобы они, молниеносно припудрившись и подкрасившись, являлись в спортивный зал по первому же его зову.

Так вот, пока он, раздевшись до половины, а, попросту говоря, лишь спустив штаны, стоя, по-собачьи обрабатывал одну из них, остальные, рассевшись вокруг стола, должны были внимательно наблюдать за процессом соития и дожидаться своей очереди.

Необходимо отметить, что шлюхи-наблюдательницы под страхом смерти обязаны были хранить гробовое молчание в течение всего представления. Но они нередко в ажитации срывались и, забывшись, начинали сопровождать действия короля либо высокопрофессиональными подсказками, либо скептическими, а подчас и ядовитыми, замечаниями.

А в очень редких случаях, когда сексуальные партнеры отчебучивали уж нечто совсем невероятное, например, брали до чрезвычайности высокий темп, словно соревнуясь в спринте, – зрительницы разражались восторженными аплодисментами.

Король, не в силах оторваться от предмета обожания, обычно отвечал раздухарившимся шлюхам бодливым дерганьем головы и страшными угрозами добраться до каждой из них, как только он «расправится с этой непонятливой курвой, которая никак не научится стоять в позе номер два».

В дверях спортзала король, как правило, появлялся в парадной военной форме, при многочисленных орденах и медалях. И которые, когда король приступал к совокуплению, начинали мелко дребезжать и позвякивать.