Леонид Филатов

(В отчаянии)

И как вы допустили это, боги, Чтобы в такой ответственный момент Мне отказал в поддержке и подмоге Дотоле безотказный инструмент?

Миррина

Такой эффект, должно быть, жизни мирной — Мы заново друг друга узнаем… Не причитай, не надо, слышишь, милый? Ведь главное, что мы опять вдвоем!

Кинесий (плачет)

Да будь ты мной — и ты бы причитала! Ведь мне еще пока не шестьдесят, Меж тем мои мужские причиндалы, Как стираные тряпочки, висят!

Миррина

Не стоит, милый, слишком огорчаться, Не повезло — и ладно! И плевать!.. И прежде нам везло не так уж часто, Так что ж сейчас об этом горевать?

Кинесий (с неожиданной горячностью)

Любимая! Ты мне необходима, Но для успеха мне еще нужны — Свист копий, звон мечей и запах дыма, И прочие реалии войны! Хватает мне и пыла, и сноровки, И технику я дела не забыл!.. Но лишь в своей привычной обстановке Смогу я стать таким же, как и был… Ты погреми на кухне сковородкой, Как будто где-то рядом грянул бой. Дай лишь толчок, лишь импульс дай короткий — А дальше все пойдет само собой!..

 Миррина послушно гремит сковородкой. В ту же секунду ночная тишина взрывается диким звоном и грохотом: изо всех городских окон Миррину поддерживают гремящие сковородки, кастрюли, тазы… Кинесий напуган и растерян.

Кинесий

Вот этого нам только не хватало! Кто по ночам смущает наш покой?

Миррина (с деланным равнодушием)

А-а… Это жены нашего квартала… Ведь ты же не один у нас такой!..

 Грохот понемногу затихает… Кинесий и Миррина лежат, откинувшись на подушки, и безучастно глядят в потолок.

Кинесий

Прости… Но нет ни страсти, ни азарта… Я, кажется, отвык от тишины.

Миррина

Не важно, милый… Спи… Продолжим завтра… О БОГИ, ТОЛЬКО Б НЕ БЫЛО ВОЙНЫ!..

Возмутитель спокойствия Авантюрная комедия в двух частях по мотивам одноименного романа Леонида Соловьева

Прекрасным людям моей ашхабадской юности, друзьям и учителям, живым и мертвым, посвящается.

Пусть

буду я сто лет гореть в огне.

Не страшен ад, приснившийся

во сне.

Мне страшен хор невежд

неблагородных.

Беседа с ними хуже смерти мне!

Омар Хайям

Восток — дело тонкое…

Красноармеец Сухов

ОТ АВТОРА

Садись на ишака!.. Поедем на Восток!.. От южных городов Я прихожу в восторг — От ярких тех небес, От пряных тех базаров, От горных тех ручьев, Где я беру исток… А если вдруг взбрыкнет Фантазии ишак И понесет нас так, Что только свист в ушах, То мы его смирим Уздечкою сюжета И вновь переведем На вдумчивости шаг…

В приключениях Достославного Ходжи Насреддина во время его пребывания в Благородной Бухаре

УЧАСТВУЮТ

Ходжа Насреддин

Эмир бухарский

Гюльджан

Начальник эмирской стражи

Ростовщик Джафар

Гуссейн Гуслия — мудрец из Багдада

Гончар Нияз — отец Гюльджан

Чайханщик Али

Кузнец Юсуп

1-й стражник

2-й стражник

Дворцовый лекарь

придворные во дворце, слуги, стражники, жители Бухары.

Садись на ишака!.. Поедем на Восток!..

От южных городов я прихожу в восторг. От ярких тех небес, от пряных тех базаров. От горных тех ручьев, где я беру исток…

А если вдруг взбрыкнет фантазии ишак И понесет нас так, что только свист в ушах. То мы его смирим уздечкою сюжета И вновь переведем на вдумчивости шаг…

В приключениях достос. — ного Ходжи Насреддина во время его пребывания в Благородной Бухаре

Ходжа Насреддин

Эмир бухарский

Гюльджан

Начальник эмирской стражи

Ростовщик Джафар

Гуссейн Гуслия — мудрец из Багдада

Гончар Нияз — отец Гюльджан

Чайханщик Али

Кузнец Юсуп

1-й стражник

2-й стражник

Дворцовый Лекарь

Придворные во дворце, слуги, стражники, жители Бухары

Часть первая (Пролог, эпизоды 1—11)

ПРОЛОГ

 Ночь в Бухаре. Спальня богатого бухарского дома. У распахнутого окна, на фоне занимающегося рассвета, прощается некая романтичная парочка. Назовем их Красавица и Путник…

Путник

(глядя в окно, с восторгом)

Приветствую тебя, о Бухара! Нам свидеться опять пришла пора!

Красавица