Леонид Квасников. Разведчик эпохи атома и космоса
Шрифт:
Справка. Пример из военного лихолетья лондонской резидентуры раскрывает, какими «мелочами» занималась НТР. Конечно, тема атомного оружия была не единственной в «заботах» этой резидентуры. Вспоминал историограф Барковский, получивший задание от Квасникова: «Радиоэлектроника, локация, достижения в науке и технике… Нам в те годы, а я всю войну работал в Англии, многого не хватало. Однажды пришла шифровка: добудьте рецепт безмасленной эмульсии для обточки снарядов. Вот такой диапазон работы разведки…»
На фоне забот по организации работы с атомной агентурой этот случай, казалось бы, выглядит казусом! Но… Ускорение и удешевление обточки снарядов означало
В тридцатые годы «техническая» информация попадала, казалось бы, в нужные руки, но не всегда. Особенно когда речь шла лишь о первых шагах в создании новых вооружений. Так, от ценного источника берлинской резидентуры «Брайтенбаха» – Вилли Лемана (работал с 1928 года: передавал материалы политического, экономического, контрразведывательного и научно-технического характера) поступило две информации. Одна – по ракетной технике (была принята к сведению и использована), а другая – об уровне работ германских ученых над атомным оружием. Но это было в середине тридцатых годов: к сожалению, эти сведения некому было оценить, и они осели в архивных делах источника – о них не знали ни компетентные разведчики НТР, ни советские ученые-физики. Лишь спустя десятилетия после войны эти сведения стали достоянием историков, в том числе историографа Барковского.
У истоков НТР. И все же, с чего начиналась советская научно-техническая разведка к моменту прихода в нее ученого Квасникова? Это произошло в 1925 году.
Молодой советской внешней разведке госбезопасности насчитывалось всего пять лет, когда в ее недрах было создано самостоятельное направление – научно-техническое (по своей сути, а не по названию). Это было связано со стремительными темпами восстановления народного хозяйства, порушенного двумя войнами, Первой мировой и Гражданской. Запад не оставлял намерения ликвидировать военным путем Страну Советов – это «инородное тело» в системе капиталистических государств. Более того, в который раз вынашивались планы поделить Россию между странами, именуемыми Великими Державами, – Англией, США, Францией, Германией, Японией.
Советскому государству предстояло в кратчайшие сроки подготовиться отстаивать свою независимость на полях сражений. И потому НТР, в условиях дефицита времени и средств, вменялось добывать научную и техническую информацию – технологии, образцы, идеи, прямо касающиеся усиления оборонной мощи страны. К таким отраслям промышленности относились: тяжелая металлургия, горнодобывающая, станкостроительная, тракторостроительная; а из специально военных – по авиации, танкам, артиллерии, стрелковому оружию, всем видам боеприпасов и производству топлива на основе нефтепереработки. Работа НТР организовывалась, в первую очередь, в высокоразвитых в промышленном отношении странах, которыми стали упомянутые выше государства.
…Идеолог НТР Квасников умел подбирать кадры. Сложилось такое положение, что два разведчика с инженерной специализацией на двух берегах Атлантики и затем в штаб-квартире НТР в Москве оказались тесным образом связаны с научно-техническим направлением разведки госбезопасности. И Квасников – в штаб-квартире и в Штатах, и Тарковский – в Лондоне и штаб-квартире в годы войны и после нее активно формировали основные аспекты НТР. Об этом уникальном явлении коллеги говорили: «создавали заделы на послевоенный период». Например, Тарковский, по «велению» идеолога НТР, стоял у истоков первых практических шагов, сделанных «атомной разведкой» в Лондоне, дважды за океаном, и, как продолжатель «дела Квасникова», до конца шестидесятых годов.
Но в чем «формирование»? В конкретных аспектах деятельности НТР в области сбора информации по насущным для обороны страны отраслей промышленности и вооружений, а это – авиация и реактивная техника, радиолокация и электроника,
взрывчатые вещества и химия, химбакоружие и защита от него. Ведь шла кровопролитная война…Справка. Весьма характерно, что Барковского направили в лондонскую резидентуру в канун войны не как сотрудника по линии НТР, а в качестве «разведчика общего профиля». Но его инженерная подготовка, естественно, привела его на стезю работы с «техническими источниками». А это – более двадцати агентов, из которых шесть он привлек самостоятельно, а остальные были источниками по указанным выше аспектам разведывательной тематики.
Итак, почему все же линия НТР с удивительной последовательностью и оптимальная по структуре, кадрам и способностью проводить уникальные операции зарождалась «из полруки» идеолога Квасникова, разведчика-ученого?
Это случилось в тот момент, когда на нее легло решение специфических разведывательных задач. И такая линия появилась, в первую очередь, в союзных по антигитлеровской коалиции странах – Англии и США. В силу высокого научного и технического потенциала эти страны создавали виды и системы оружия, превосходящие своими параметрами вооружение фашистской Германии. Именно Квасников проявил прозорливость, еще в довоенное время включая резидентуры в Англии, США, Франции, Германии, Австрии, Италии в число своеобразного «плацдарма» для расширения работы НТР за рубежом.
Де-факто одно из таких направлений появилось в Лондоне. Можно предположить, случайность? Но еще древние категорически утверждали, что в жизни рассчитывать на случайность может только… идиот. В «лондонской одиссее» Барковского вроде бы просматривается случайность, если бы не одно «но»… Ведь именно там уже были агенты из числа ученых и специалистов, и именно там появился «технически грамотный» разведчик «общего профиля». С позиции сегодняшнего взгляда на историю НТР, пятилетняя «одиссея» в Лондоне могла бы без преувеличения быть названа «линией Дэна», то есть Барковского. Как и «линия Романова», то есть Квасникова, в бытность его руководства НТР в Америке (1943–1945).
Правда, в Штаты к началу войны Квасниковым уже были посланы его «технически грамотные» коллеги – Анатолий Яцков и Александр Феклисов. Правда и то, что этих будущих Героев России подключили к работе по линии НТР фактически только с появлением в США самого идеолога этой специфической службы. А вот предвидящим полезность работы с «технической агентурой» оказался к тому моменту только лондонский резидент Анатолий Горский. Именно он вручил своеобразные «ключи» к этим источникам своему молодому коллеге Барковскому.
Конечно, в первую очередь атомная бомба, однако добычей материалов по этой проблеме отнюдь не исчерпывался круг разведзадач, решаемых НТР все годы войны. Уже в первые дни войны задачи, поставленные ГКО страны перед разведкой госбезопасности, сформировали общее направление ее работы: «осуществлять НТР в развитых капиталистических странах в целях укрепления военной и экономической мощи СССР».
Перечень наиболее интересных для нашей военной промышленности вопросов в виде разведывательных заданий был подготовлен в НТР и направлен за подписью Квасникова и Фитина в Нью-Йорк и Лондон. Именно в этих городах по обе стороны океана резидентуры все годы войны стали основными поставщиками научной и технической информации по военно-прикладной тематике.
1941. Сталин – резиденту Зарубину. Известный разведчик-нелегал Василий Михайлович Зарубин в конце 1941 года готовился к работе в США в качестве руководителя «легальной» резидентуры в Нью-Йорке. В это время руководство разведки госбезопасности распределяло задания между резидентурами с учетом их возможностей, а главное – степени осведомленности по Германии и роли союзнических отношений к ней.