Лепестки на ветру
Шрифт:
— Будущий муж?
Роберт повертел коробочку в руках, а потом поставил на столик.
— С чего вы взяли, что мы поженимся?
— Если запамятовали, — со сдержанной яростью проговорил Рейф, — напомню: вы собирались сделать ей предложение.
Роберт взглянул на него исподлобья, неожиданно став очень серьезным.
— Я сказал, что собираюсь просить ее руки, но не говорил, что Мегги примет предложение. Честно говоря, сильно сомневаюсь, что она захочет его принять.
Рейф почувствовал себя так, будто его ударили в живот. Он растерялся, не зная, как расценить слова Роберта.
— Почему
Роберт отошел к окну. Довольно долго молча смотрел вдаль, погруженный в раздумье. Наконец решение созрело, он повернулся к Рейфу и стоял, облокотясь на подоконник. Свет падал так, что лицо его казалось неразличимым. Темный силуэт на фоне яркого прямоугольника.
— Не совсем так. Мы перестали быть любовниками больше трех лет назад. Три года, два месяца и, — Роберт на мгновение задумался, — пять дней, чтобы быть точным.
— Но я сам видел, как вы приходили к ней домой поздно вечером.
"И целовал ее», — добавил Рейф про себя.
— Мы продолжали оставаться партнерами, коллегами и, если угодно, друзьями, — пожал плечами Роберт.
— Но почему?..
Рейф запнулся, понимая, до какой степени бестактно будет звучать вопрос.
— Почему мы больше не любовники? — пришел на выручку Роберт. — Потому что Мегги больше не хочет, чтобы мы делили постель, считая, что это не правильно. Она и в первый раз отказала мне, так как считала невозможным выйти замуж без любви. За годы многое изменилось, но только не это.
— И вы не были против того, что Марго больше?.. Роберт горько усмехнулся.
— Конечно, был. Но если вы хоть чуть-чуть знаете Мегги, то должны понимать, что заставлять ее бесполезно. Да, мы больше не делим постель, но в остальном наша дружба осталась прежней, а это дорогого стоит. Для физической близости отыскать женщину нетрудно, но Мегги — только одна. До прошлого года, пока она не стала играть роль графини Янош, мы жили вместе. С того момента, когда я начал работать в британской делегации, мы стали просто знакомыми.
Но Рейф жаждал большей определенности.
— И все же, если бы вы точно знали, что вам откажут, не планировали бы предлагать руку и сердце вторично.
Роберт ответил не сразу:
— Я имел несчастье смотреть на вещи слишком оптимистично. Как-то Мегги сказала, что после войны хотела бы вернуться в Англию, поселиться в каком-нибудь тихом графстве. Я решил подождать месяца три, а потом приехать. Тогда мне казалось, что она выйдет за меня, просто спасаясь от скуки.
; Роберт опустил глаза и нервным жестом поправил повязку.
— Я могу и хочу работать. Я богат, Мегги красива, мы самые лучшие друзья — многие супруги сочли бы за счастье иметь все это. Но обстоятельства изменились, и я больше не думаю, что она примет мое предложение.
Настало время расставить точки над i.
— Вы любите ее? — прямо спросил Рейф. Роберт молчал. Темный силуэт на фоне окна казался тенью.
— Люблю? Я не знаю, что это такое. Возможно, мне не хватает темперамента для таких великих страстей. Вероятно, я не люблю Мегги в том смысле, который вкладывает в это слово она.
Он замолчал
и чуть погодя добавил почти для себя:— Для нее я готов пройти сквозь огонь, но это, наверное, что-то другое.
Рейф, раздираемый противоречивыми чувствами, подошел к Роберту вплотную, чтобы увидеть его лицо.
— Зачем вы рассказали мне это? — тихо спросил он.
— Думаю, Мегги вас любит. Я знал, что она любила кого-то еще до нашей встречи, теперь понял, что она не переставала любить вас. Даже если и нет гарантий, что Мегги забудет прошлое и выйдет за вас замуж, вы могли хотя бы попытаться сделать предложение, — добавил Роберт с кривой усмешкой.
В сердце Рейфа зародилась и крепла надежда, надежда на почти невероятное.
— Я уже хотел уехать в Англию, не повидавшись с ней.
— Я знаю, поэтому и завел разговор.
— Вы благородный человек, — с чувством сказал Рейф.
— Я хочу, чтобы Мегги была счастлива, — просто ответил Роберт. Но, — ив голосе его появились неслышимые раньше стальные нотки, — если вы женитесь на ней и сделаете ее несчастной, ответ будете держать передо мной.
— В первую очередь я отвечу перед самим собой, и этот спрос будет самым строгим.
Рейф говорил задыхаясь, не в силах поверить в привалившее счастье:
— Это… невероятно, но спасибо вам.
Схватив со стола коробку с изумрудами, он почти бегом выскочил из комнаты.
Роберт, отодвинув штору, наблюдал, как скрылся за поворотом экипаж Рейфа. Соперник торопился в Шантель.
Бессильно опустив штору, Роберт, плотно сжав губы, отвернулся. Он действительно благородный человек.
И еще — круглый дурак.
Глава 27
На самом деле Мегги вовсе не хотелось возвращаться в злополучный замок, но под предлогом заботы о коте она могла избежать неловкости, которая непременно возникла бы, задумай Рейф навестить их с Робертом. День выдался по-летнему теплым, и поездка была приятной.
Прусская охрана сообщила, что слуги разбежались и усадьба совершенно опустела. Сержант у ворот узнал ее и без лишних формальностей пропустил в замок, когда она сообщила, что пришла за котом и еще полюбоваться садом.
Тот, кто называет кошек безразличными, равнодушными созданиями, должно быть, никогда не имел с ними дела. Стоило только позвать Рекса по имени, как он появился, чтобы поприветствовать новоиспеченную хозяйку, милостиво принять поклонение и еду.
Мегги предусмотрительно захватила с собой жареную курятину. Пообедав всласть, Рекс, забравшись к Мегги на плечо, сладко задремал.
Запущенный, разросшийся сад выглядел прелестно, цветы источали сладостный аромат, наслаждаясь последними отпущенными им днями. Все тонуло в покойной неге теплой поры, гнетущее впечатление, вызываемое присутствием в замке Варенна и того зла, которое порождал этот человек, исчезло.
Кот был достаточно упитанным зверем, и вскоре плечо затекло. Мегги решила отдохнуть, погреться на солнышке. В маленьком розарии, огражденном живой цветочной изгородью, Мегги отыскала каменную скамью под навесом, увитым плющом. Мирная тишина нарушалась лишь щебетанием птиц и тихим плеском небольшого фонтана в центре парка.