Лепесток красной розы

– Кстати, тут говорят, что Эрик вчера устроил скандал в одном из ближайших кафе, где был профессор Эндрюс и какая-то студентка, - вдруг мимолетно высказалась Грейс, заворачивая на вилку салат и как бы отсутствующим видом поедая его.

Я слегка поперхнулась, подняла на них удивленные глаза, понимая, к чему они затеяли этот разговор. Вот черт! Еще и весь университет узнал об этой стычке за какие-то жалкие шестнадцать часов.

Открыла рот, было уже вставить слова, как меня перебила Ким:

– И, каков наш профессор по экономике?
– страстно пропела она, сомкнула руки и подперла подбородком.
– Не хочешь поделиться своими шальными секретиками, подруга? А то Грейс тебя чуть не придушила вчера, когда узнала об этом.

– Вот-вот, - поддакнула с набитым ртом рыжая, резко развернувшись ко мне.
– Давай уже колись, мне нужны подробности.

– Как бы ты не подавилась своими подробностями, - мило улыбнулась ей, она в свою очередь послала мне воздушный поцелуй.

Недовольно вздохнула. Меньше всего мне хотелось рассказывать об этой путанице подругам, которые мне никак не помогут, хотя скрывать это тоже сверхнекрасиво. Как бы всё накладывается на меня, хотелось мне этого или нет, я старалась решить немного скрытно, поодаль от любопытных глаз, что норовят мне испортить жизнь. В первую очередь я не тягалась с интересами подруг, ибо в их приоритете больше лежала ответственность за самих себя, а нагружать своими нескладными ложбинами - немного не корректно, пускай «у друзей нет слово «я». Таким образом, я была нацелена только выходить из своих умозаключений. Завершающим шагом оставалось услышать мнения близких.

Во вторую очередь, не было сомнений в «ушах» в том кафе, страшнее было понести последствия, особенно касающиеся наших взаимоотношений с Алексом. Его слова засели в моей голове, как несмываемые чернила, то ли напоминания, то ли дергая за ниточки. Не хватало мне быть втянутой в разбирательства ситуации с нами в пределах университета, ведь есть вероятность, что до декана это тоже дошло. А некоторые любители перековеркать информацию, покуда зарождаются все больше различных новых слухов.

Раз случилось такое, того не миновать.

Подняла глаза на подруг, выжидающие моего рассказа, но я смогла только сказать:

– У меня ничего нет с мистером Эндрюсом.

– Так и ничего?
– выгнув накрашенную бровь, поинтересовалась Грейс.

– Ничего, - покачала головой.
– Могу только сказать, что Эрик повел себя не уместно в данной ситуации. Обвинил вокруг всех, кроме себя любимого.

– Но его тоже можно понять, - печально заметила Ким, протянув ко мне свою руку.
– Увидеть девушку с другим мужчиной, так еще с самим преподавателем…

– Мы просто беседовали, Ким. Это даже свиданием не назвать.

– Свидание, не свидание, ясно одно, - заворчала сестра Фейна, по истину становясь совершено красивой. Когда она злиться, кажется, будто свет падает на тень лица, и броский макияж кажется всего лишь невидимой краской.
– Росс ревностный козел и раздражитель.

– Я еще сказала ему, что…он умер для меня.

– Мать честная, это очень низко, Ханна.

– Знаю.

– Тогда зачем их сказала?
– недоуменно посетовала Ким, а потом задумчиво заговорила: - Не уж то специально хотела довести его до одурения?

– Боже правый, нет!
– воскликнула. Положила с громким оглушительным ударом вилку на тарелку, придвинулась ближе, чтобы это слышать могли только они.
– Просто до этого он признался мне в любви…

– Ого! А Росс жжет, - со смехом восхитилась Грейс, но ее пыл усмирила Джонсон, попросив заткнуться.
– Прости. Тогда я еще больше не понимаю, зачем ты ляпнула такое?

– Понять, говорил ли он мне правду тогда или же это очередная ложь…

Он не обманул меня. Зато моя совесть мучается, перекидываясь с одного берега на другой, не зная, что именно умаляет мою уязвимость. Сложно забыть ту болезненную реакцию на мои слова, которые без прекословий могла затыкать, как гвоздь, дырки не то, что в голове, а в сердце, где долго бы не заживала рана.

В сердце больно кольнуло, как следствие моих пустых раздумий. Действуешь на эмоциях, а платишься головой, стыдясь вспоминать.

– Ох, ваша история мне напоминает ходячий фильм. Ладно, не буду я здесь устраивать день «открытых дверей», рассказывая о некоторых правилах жизни, просто сделаю заключение. Ты идиотка!

– Грейс!

– Она права.

– Вот видишь, а ты выступаешь на меня, Ким. Надо бы позвать Аарена, чтобы немного отвлек тебя, - шутливо сказала Грейс, лишь бы разрядить нашу изнеможенную обстановку. Затем оценивающе прошлась по нам, чувствуя, что каждый из нас был уже не нацелен на выяснения: началось с меня, затронула Ким, перевалилось на Грейс.
– О’кей, поговорим об этом чуть позже, давайте лучше доедать, скоро следующая пара. Ханна, у меня по расписанию с вашим курсом теоретические основы и практимум по дизайну, подождешь меня?

– Угу.

И больше никто не обмолвился. Я несколько кругов сделала в своей тарелке, вырисовывая какие-то странные линии овощей, ощущая, что аппетит окончательно пропал. Отодвинула блюдо в сторону и стала попивать сок, следя за переменой погоды за окном. Вроде бы было солнечно с утра, только на данный момент тучи затянули небо, с точностью осекая моё душевное состояние. Ох, если это только начало, то, что ждать от моего похода в деканат?

Распрощавшись с Ким, мы двинулись в другое крыло здания, что располагалось южнее на втором этаже. Наконец, преодолев бесконечные ступеньки и наслушавшись ворчания подруги, которая прокляла всех, кто делал эту злосчастную лестницу, мы двинулись к кабинету.

По таинственному толчку я решила поднять глаза с тем, чтобы осмотреться вокруг и заглянуть за окна, как мой взгляд зацепился за парочку, стоящая у окна. Парень, оперевшись задницей об подоконник, сложил руки на груди, от чего мышцы рук напряглись под слоем обтягивающей черной майки, таки норовя разорваться по шву, беседовал с той самой брюнеткой, кажется, зовут ее Мишель. Какое пресное имя!

Они любезно перебрасывались репликами, чувствуя друг между другом умиротворенное расположение, в целом погрузились в тему своей беседы. Кулаки произвольно сжались, от чего острые ногти вонзились в кожу до глубоких порезов. Эрик был настолько поглощен процессом общения, что любые посторонние мелочи не касались его поля зрения.

Я приостановилась, что не укрылось от Фейн. Та стрельнула любопытством в парочку, изменяясь в лице от беспристрастия к озадаченности.

– Ханна, - позвала она меня.

Мне невозможно было оторваться от них. Можно сказать, даже не услышала шаги, пролетевшие мимо меня или попытки подруги найти со мной контакт. Меня парализовало. Эта Мишель поправила вечно небрежную и любимую прическу Росса, убирая с глаз мешающий локон, переместила руку на плечо, погладив, потом, как бы невзначай, дотронулась груди. Я вспыхнула и затряслась, будто повеял ветерок. Шею обвила ядовитая змея под названием ревность. Внутри встрепенулись органы, кровь в венах начала крутиться в неуравновешенном темпе, отдавая болезненными иглами по всему телу, боль которую стерпеть было нельзя. Она тронула его так, словно уже может всецело пользоваться его телом, сердцем, разумом. Всем им.

Но, черт, он мой.

Я могла сказать всего пару минут назад, что безразлична к этому человеку, только именно в эту ничтожную секунду готова засунуть планы девки в одно место.

– Ханна, между ними ничего нет, - поспешила меня успокоить Грейс, встав передо мной и заслоняя весь обзор.
– По крайне мере я вижу это по Эрику.

– Она так смотрела на него, - проморгала, чтобы стереть перед глазами открывшуюся сцену.
– И он не запрещал ей себя трогать, - ненавистно проголосила, сделав шаг назад.
– Не хочу здесь оставаться. Пойдем в кабинет.