Лес над Санктафраксом

– Патрульный корабль?! — ахнул Хитрован, видя происходящее. — Ну, что я вам говорил? Да в топи такую прибыль, смываться надо!

– Нечего хвост поджимать, пират называется. — Хмыкнул Тем, наблюдая, как квартермейстер поспешно уходит подальше от места, где появился «Жертвенный меч». Потом продолжил наблюдать за действиями на борту соперника. — Давай, капитан! Ух и живучие эти дикари плоскоголовые…

– Это потому что они подготовились, а мы нет. У них с собой, наверняка, живительная береза и тому подобное! — откуда-то сзади крикнул Хитрван.

– Это им уже не поможет после встречи с когтями Буля. Ух, как он разошелся! — Сказал Тем, видя, как толстолап мощным ударом переломил спину противника.

– Отсюда обзор еще лучше, жаль, тебе не забраться. — Крикнул сверху Колючка, тоже наблюдающий за битвой с мачты.

*

Стоупа никогда не восхищали битвы, — нет ничего восхитительного в том, насколько мастерски одно живое существо калечит или убивает другое. Да, без битв пиратом быть невозможно, и он ни раз в них был вынужден участвовать, когда они защищались, но сейчас ему совсем не хотелось наблюдать за происходящим и слушать восторженные, и преувеличенны подчас, комментарии Тема. Стоуп до юности жил в лесу, со своим племенем серых гоблинов, и ни раз видел, что делают с индивидуумами битвы. Ради сражений у диких серых гоблинов принято пить особый сок из колыбельного дерева, который затуманивает рассудок и дает кому бы то ни было безудержную храбрость и ярость. Лидеры племен сами этот сок не пили, они слишком умны для этого, зато воинов заставляли пить его в обилии, даже если те сопротивлялись, и посылали толпы серых гоблинов атаковать любых нежданных гостей их территории, — лиговцев, пиратов, бровастых гоблинов и кого бы то ни было еще. Чаще всего, они оттесняли противника, но, несли огромные потери; даже те, кто возвращались, приходили увечными и опустошенными. Стоуп не раз наблюдал такое,- так он потерял отца и многих, кого знал. Меньше всего на свете ему хотелось однажды стать одним из таких же серых безумных воинов, и потерять все — свои мысли, мечты, стремления, умения, которые были с детства. Кроме этого у него вообще тогда ничего не было. А такое время пришло бы очень скоро, ведь он взрослел… Потому юноша решился тогда уйти из леса, рискнуть всем, и попробовать выжить в больших городах. Это было очень тяжело и проблематично, особенно с его скромным и неуверенным характером. Но, все же ему повезло, пусть даже все началось с того, что его пожалели… Спустя время его таланты были замечены, он нашел свое место, встретил настоящих друзей. А теперь вообще, уже большой период времени был воздушным пиратом, точнее, механиком воздушного судна, чем гордился. Он понимал и чувствовал движения корабля, и потому сейчас он понимал, что на судне что-то не так. Здесь был кто-то лишний, чужой и опасный. Поняв это, Стоуп напрягся и сконцентрировался. Кто-то из противников на «Громобое», и явно ничего хорошего не планирует. Поэтому надо немедленно все тщательно проверить и найти врага, пока тот ничего серьезного не натворил. Серый гоблин поспешил к бортам и стал проверять снасти, вполне возможно, что чужак будет что-то делать с веревками, соединяющими сейчас суда, чтобы навредить капитану, когда тот пойдет назад.

*

Ульбус Пентефраксис был более чем доволен собой, — болваны с «Громобоя» его не заметили, темнеющее небо и разгорающаяся битва отвлекли их внимание. Лиговский капитан нашел каюту капитана пиратов, и, на самом деле обнаружил на столе небрежно брошенную карту Дремучих Лесов, на которой были выделены деревни поставщиков разной древесины. Просто прекрасная и нужная информация, за такую заплатили бы не мало. А Ульбусу она достается совершенно бесплатно. Не совсем, конечно, потому что, вполне вероятно, что патрульная лодка уже осталась без команды и ее унесёт в открытое небо, но, с этой картой он сможет заработать столько, что сможет купить не одну новую лодку, не говоря уже о наемных командах.

– Ты проиграл, хрум-хрымсов Верджиникс! — плюнул на стол Облачного Волка Ульбус. — Если и выберешься, будешь локти себе кусать и пойдешь ко дну, а я обогащусь и воспарю!

Спрятав карту, он пошел к выходу, еле удерживаясь, чтобы не поджечь корабль. В последний момент в его голове возобладал здравый смысл, — все же, рискованно поджигать то судно, на котором находишься сам. Пройдя по палубе в направлении борта, Ульбус увидел какую-то фигуру, прощупывающую снасти. Фонарь осветил лысую серую голову пирата.

«А, это серый крол из леса, который сначала запрыгнул на летающую скалу, наделал там всякой пафосной ерунды, а потом сбежал с Верджиниксом! Я помню тебя, ты делал оснащение на наш „Несущий смерть“ и, наверняка, специально сделал его слишком тяжелым, чтобы корабль разбился.» — Узнал Стоупа Ульбус. — «С тобой мне тоже будет приятно поквитаться, кузнец поганый!» — Он вынул из-за пояса топор и пошел в направлении серого гоблина.

*

В это время Хитрован ушел на другую сторону корабля, и просто ждал когда все кончится. Восторженные комментарии Тема затихли, значит, мощный кок все же занят тем, что задействовал систему, перетаскивающую к ним в трюм стволы железного дерева. Стоуп тоже с ним, наверное, - все же он по научной части единственный спец. Крики битвы все еще слышны, и это отвратительно. Раньше наблюдение за битвами, а то и посильное участие в них, радовали его, или хотя бы возбуждали интерес, но, тогда он душой был с командой, с капитаном. А теперь, после того что он услышал сегодня, он ненавидел капитана, и ненавидел себя за то, что проработал здесь столько много лет. Треть жизни хотелось перечеркнуть и прожить как-то иначе. В миг забылось все хорошее, что было, — совместные полеты над самыми разными и удивительными участками Дремучих лесов, посиделки у лесного костра, ночевки в тавернах, совместные удачи и неудачи, взаимопомощь в любую непогоду… Теперь вместо этих воспоминаний в голове были только грызня, недоверие, недосказанные слова, вопросы без ответов, высмеивание недостатков. Проблемы с дикцией, кривая улыбка, толстые линзы очков, без которых он в полном тумане… Да он был бы рад это изменить, и даже пробовал перед зеркалом открывать рот как-то иначе, произносить слова по-другому, но, ничего не получалось. Наоборот, если кто-то увидит, - то посмеется. Раньше он воспринимал это с долей юмора, но, теперь видел только презрение и ненависть. И зачем он столько лет был в такой дурацкой команде? Давно надо было все это понять и уйти… Лучше бы он тогда увязался на лиговский корабль вместе с Метеликсом, лучше погибнуть в компании достойного капитана, чем помогать обиженному на весь свет выходцу из академии.

С Метеликса когда-то началась его карьера в Нижнем Городе. Хитровану всегда хорошо давались подсчеты, составление планов, потому он видел свое будущее на каком-нибудь корабле, в роли квартермейстера. Эти члены команд чаще всего очкарики, у него очки как раз уже были. Но, когда он начал читать объявления в тавернах, а потом искать тех капитанов, которые их оставляли, то встречал недоверие, а то и насмешки. Не опытный картавый парень из Нижнего Города не казался им квартермейстером. Но, наконец он пришел к Метеликсу — молодому лиговскому капитану, который имел очень маленькое судно, занимавшееся, казалось бы, смешными перевозками, — Метеликс закупал у звероловов в Дремучих лесах различную живность и отвозил ее в города, где живность становилась чьими-то питомцами. И назвалось судно забавно — «Падучий камень». Хотя, Метеликс не считал, что с названием что-то не так, — ведь на этой маленькой барже был не цельный летучий камень, а щебенка, как раз появившаяся благодаря тому, что какой-то большой летучий камень упал. Сам Метеликс был молодым лопоухим гоблином, и в лиги попал благодаря тому, что сестра его матери вышла замуж за лиговского капитана. Своих детей у них не было, а Метеликс не так давно остался сиротой, потому богатые родственники из Нижнего Города пригласили его к себе, купили ему маленькое судно и дали возможность зарабатывать так, как он умеет. Оседлые лопоухие гоблины не воинственный и внимательный народ, и Метеликс был передовым представителем своего племени, ладил со всеми возможными животными, знал о них многое без каких-либо книг и свитков. Скупая в лесу, порой покалеченных ловушками, фромпов и лемкинов, он лечил их, учил доверять двуногим, и продавал зверьков жителям Нижнего Города и Санктафракса. Порой он привозил и более серьезных животных — подрастающих зубоскалов, подраненных гнилососов, даже маленького чурбака, при этом успевая следить, чтобы вся живность была сыта и не пыталась подраться. Когда Хитрован пришел устраиваться на «Падучий камень», в команде Метеликса был только один хмурый лесной эльф, который помогал доставать корм для разных животных. Но, ни тот, ни другой не могли толком сосчитать ни зверей и птиц, ни прибыль от их продаж, потому они были рады приходу образованного парня. Поначалу шумный и странный кораблик Хитрована шокировал, но, вскоре ему понравились спокойствие и безрассудная доброта Метеликса, и он полюбил эту работу. «Падучий камень» все же оказался прибыльным, хоть и не слишком, но все было хорошо и стабильно. Конечно, у такого судна не было проблем с другими лиговскими или пиратскими кораблями, они просто были сами по себе. Метеликс зарабатывал на продаже животных, но, при этом следил, чтобы зверью было хорошо. Как-то раз они привезли детеныша гигантского свиноморда какому-то странному старику из Санктафракса, дом которого был уставлен чучелами различных зверей. Заподозрив, что и свиноморд может стать экспонатом, Метеликс просто не стал продавать заказчику зверя, хоть старик и стал поднимать цену.

А потом случилась та самая большая битва галеонов, где сошлись в сражении множество кораблей лиг и пиратов. Дядька Метеликса позвал племянника на свой новый корабль «Бич Власти», чтобы тот набрался опыта воздухоплавания в трудных ситуациях. Конечно Метеликс не брал с собой свою команду, а, после битвы команда была уже не нужна, потому что их капитана не стало, «Бич Власти» был сбит одним из первых, и никто с него не выжил… Это была более болезненная потеря, чем начинающий квартермейстер предполагал, он лишился настоящего друга.

Спустя несколько лет непостоянной работы в разных местах, Хитрован встретил «Громобой», этот пафосный не большой санктафраксовский рыцарский кораблик, вдруг ставший пиратским, и, этот корабль ему тоже сразу же запал в душу, и с ним он связал свою дальнейшую судьбу. Если бы он знал тогда, что судьба с ними всеми сыграла такую злую шутку… Память старалась подсунуть какие-то приятные воспоминания с «Громобоя», показать, что дружба была и здесь, но, он эти воспоминания гасил, не хотел видеть, потому что они заставляли чувствовать себя предателем первого друга.

*

Будучи погруженным в такие темные мысли, он просто стоял, вцепившись в борта «Громобоя», и смотрел в темное небо. Вдруг что-то сверкнуло у другого борта корабля, заставив его обернуться. Раздался крик, и квартермейстер с ужасом увидел, как Ульбус Пентефраксис ударяет топором Стоупа. Бедный серый гоблин был безоружен и даже не видел противника, нападающего сзади, удар был страшным, и сейчас механик просто упал на палубу, истекая кровью. Хитрован тоже приглушенно вскрикнул от ужаса, предполагая, что Стоуп, скорее всего, уже мертв, или вот-вот распрощается с жизнью. Его реакция привлекла внимание Ульбуса, он ухмыльнулся и пошел в сторону другого члена команды.

На самом деле Пентефраксис решил, что ему уже просто пора уходить, — он получил то, зачем пришел, по пути отомстил одному из ненавистных пиратов, и сейчас собирался перебраться на свое судно и удалиться. Он поначалу хотел ударить Стоупа еще раз, чтобы уже наверняка убить, но, если тут есть еще один претендент на его внимание, то надо и его уважить. Сначала Хитрован растерялся от страха, но, потом спохватился и ринулся в сторону, укрываясь за какими-то тросами. Пентефраксис рубанул по снастям, держащим эти тросы, и конструкция резко ударила по правой руке квартермейстера. Хитрован закричал от пронзительной боли, и с ужасом почувствовал, что средний и безымянный пальцы оторваны. Первыми мыслями было: «Как же я буду писать с покалеченной правой рукой?», а потом в голове просто все затуманилось.

В то же самое время на борту «Рогатого Силача» битва уже подходила к концу, выученный рыцарь-капитан и мощный толстолап были сильнее яростных и упорных дикарей, тела последних неподвижно лежали на палубе. Оставались Граад, Окурок и Бирчек, и, вот-вот подходил их черед для сражения. Бирчек не постоянно был за Окурком, — он отбегал к упавшим соплеменникам, пытался что-то сделать со смертоносными ранами, как-то вернуть их к жизни, хотя, это было заведомо бесполезно. Весь бледный, покрытый кровью других, он метался между оставшимися плоскоголовыми. Пиратский капитан и толстолап наступали на них, но, вдруг с пиратского судна раздался крик.