Лесь

Потрясенный видом ботинок, Лесь оставался в той же самой позиции. Он уже и не помнил, что в дверях должна была появиться кадровичка, а не главный инженер. Молнией пронеслась мысль — здесь вмешалась сама судьба: незачем копаться в каких-то сложных проблемах, надо попросту убить главного. Медленно он поднял дикий взгляд от ботинок на лицо.

Главный слегка встревожился — может, человек помешался от жары? Но он был мужчина самостоятельный, а потому вошел в коридор и прикрыл дверь.

— Господи Боже, как вы здесь оказались?

Лесь сделал движение — дабы ринуться на него, словно какой-нибудь могучий хищник, но не успел. Главный получил мощный удар дверью, и в коридор вошел зав мастерской. Он открыл рот, чтобы извиниться, и ничего не сказал: его взгляд упал на Леся; ошеломленный, как и главный инженер, он не мог вымолвить ни слова. А Лесь взглянул на ботинки зава и тоже потерял дар речи, ибо и у зава были такие же серые ботинки. Все трое молчали, уставившись друг на друга в полном столбняке.

Главный инженер первым пришел в себя — он уже несколько освоился с ситуацией — и подошел к Лесю.

— Что вы здесь делаете?

— Что случилось? — спросил потрясенный зав. — Пан Лесь, вы здесь ночевали?

В самом факте ночевки не было ничего особенного: служащие, загнанные в угол сроками работы, частенько проводили ночи на службе. Но в общем-то, никто из них никогда не спал в коридоре на куче халатов, к тому же в плавках и с мясницким ножом в руках. Никто никогда не сверлил верховную власть подобным взглядом…

— Башмаки, — едва выговорил Лесь.

— Что? — спросил руководитель мастерской.

— Башмаки, — повторил Лесь. — Откуда у вас такие ботинки?

Зав и главный обменялись беспокойными взглядами: явные признаки умопомрачения.

— Какие башмаки? — машинально переспросил зав.

— А вот эти, — ответил Лесь и показал ножом.

Оба, главный и зав, словно по команде, посмотрели на указанную обувь, а затем перевели взгляды на идентичную соседнюю пару. Зав слегка растерялся.

— У пана Збышека такие же туфли, — ответил он неуверенно и с некоторой претензией.

— Вот именно, — возмутился Лесь.

Негодование, вызванное обувью обоих начальников, пока что подавило все другие чувства. В нем все еще бродила смутная мысль, а не убить ли в таком случае обоих, но при этом появилось неясное ощущение, что, пожалуй, это нехорошо и вообще речь-то как будто шла о чем-то другом.

— А где вы купили ботинки? — спросил с интересом главный инженер.

— На Брацкой. За четыреста пятьдесят злотых. А вы?

— Что вы говорите, и я тоже. Прекрасные туфли, не правда ли?

— Именно! Кажется, югославские, импортные…

У напряженного, готового к прыжку Леся совсем свело мышцы, и он с тяжким вздохом снова уселся на халаты, не выпуская из рук ножа, и снова уставился на четыре стоящие перед ним ноги. Начальники, увлеченные проблемой ботинок, снова вспомнили о нем и прервали оживленную дискуссию.

— Ну, пан Лесь, — примирительно проговорил зав, — может, вы все-таки встанете, вот-вот люди придут. И скажите наконец, почему вы здесь? Почему здесь спали?!

Категорически решив не говорить правды, Лесь не очень-то соображал насчет ответа, а в довершение всех бед абсолютно забыл, в чем оная правда заключалась. К тому же у него с похмелья начала трещать голова. Он бессмысленно посмотрел на зава и столь же бессмысленно ответил:

— Я хотел оказаться здесь ранним утром.

— Как вы сюда вошли?! — с отчаянием воскликнул главный инженер, ему именно этот пустяк казался самым загадочным. — У вас ключ есть?

— Откуда? — справедливо возмутился Лесь. — Откуда у меня ключ!

— А тогда как?! Как вы сюда попали?!

— Кто вчера закрывал помещение? — с подозрением справился зав.

— Я сам закрывал и понимаю…

— Ну же, как вы сюда попали, пан Лесь?

— Не знаю, — упорствовал Лесь. — Я вообще сюда не заходил.

Если уж придерживаться точности, Лесь говорил святую правду — он и в самом деле не пришел, а приполз. Но об этом его начальники и не догадывались, ответ же Леся ничего им не объяснил.

— Как это вы не знаете? Пьяны были?

— Ясно, напился. Ничего не знаю, ничего не помню.

— Господи, нажраться в жарищу? Так и удар недолго заработать!

— Алкоголь охлаждает, — находчиво заявил Лесь, решив твердить, что ничего, мол, не знает. Другого выхода скрыть таинственную и для него правду он не видел. Зав и главный переглянулись.

— Понимаю, нализался до положения риз, — философски заметил главный. — Понимаю, у него теперь перерыв в биографии. Понимаю даже, что в такую жару его удар не хватил! Но абсолютно не понимаю, как он проник через закрытую дверь! Ведь не в окно же влез, четвертый этаж!

— А может, в окно влезли? — поинтересовался зав мастерской — он считал, что пьяный на все способен.

— Не знаю, — стойко ответил Лесь.

— Ну, ладно, а на кой черт вам этот нож?!

Лесь с недоумением осмотрел нож, прикидываясь, что видит его первый раз в жизни.

— Не знаю. — Лесь твердо придерживался избранной позиции.

— А вы уверены, что вчера никого не зарезали?

Лесь уже хотел отчеканить свое «не знаю», но сообразил, если этой ночью кто-нибудь кого-нибудь зарезал, все будет свидетельствовать против него, а посему быстро сменил интонацию.

— Нет и нет. Ножа с собой не таскал.

— А где был нож?

— Не знаю.

— С ним не договориться, — вздохнул расстроенный главный инженер. — Пускай лучше сперва протрезвеет.

— Вот именно. Пан Лесь, встаньте и что-нибудь сделайте. Умойтесь, к примеру.

— Не могу, нет воды.

— На втором этаже вода есть. Побрейтесь, выпейте кефиру, не знаю, что еще, нельзя же весь день здесь лежать!

Справедливость этого замечания засияла даже в похмельном тумане. Лесь подумал, встал с пола, посмотрел на нож и с сожалением положил его на стол. Затем собрал халаты вместе со своей одеждой и направился в раздевалку. Когда уже одетый вышел, кадровичка сидела на своем месте. Лесь, не говоря ни слова, расписался в книге присутствия и направился к парикмахеру.