Лесник поневоле 2.0

Заветный бурелом снова объединил представителей «лесничества», где одна сердитая девушка имела целое громадьё вопросов к своему командиру.

— Я ничего не понимаю, товарищ майор. Почему мы не помогли военнопленным, почему не организовали их, почему не повели с собой.

— Аня, а кто мы такие, чтобы указывать другим? Может они хотят вернуться в армию, на фронт, а не бегать по лесам?

В действительности, Межов прекрасно понимал, что обязательно возник бы конфликт интересов. Слишком разнообразны желания тех, кто побывал в плену — наверняка в лагере остались даже такие, кто захотел сдаться ещё раз. Люди проверяются на войне — всё то, что таилось внутри, без труда вылезает наружу, особенно в экстремальных ситуациях. Не говоря о том, что у принятых в отряд практически сразу появилось бы множество вопросов и, что чревато, когда многие вооружены, куча подозрений. Так зачем усложнять себе жизнь и ведение боевых действий?

Рейд, в принципе, закончился, пора возвращаться на базу.

Коменданты Себрицы и Листвяничей рвали и метали, а если б имели персидские ковры — то грызли бы их по примеру фюрера. Информацию о последних диверсиях скрыть или, хотя бы завуалировать, не было никакой возможности. А массовый побег из лагеря вообще ни в какие ворота не укладывался. Всех, кого могли, отправили прочёсывать леса на глубину в несколько километров на юг, шириной в двадцать пять километров. Понятно, что не стройными рядами, а небольшими подразделениями — солдат и унтеров просто-напросто не хватало. Вспомогательная авиация беспрерывно барражировала, а иногда даже докладывала о подозрительных движениях-шевелениях в лесах. Разрешения на массовые бомбардировки командование не дало — только точечные удары. Бомбы нужны были фронту, а не для борьбы с партизанами и беженцами.

В результате часть карателей натыкалась на вполне боеспособные подразделения, уходившие на восток и не всегда побеждала в перестрелках. Слишком велика зона — там целый корпус может ничего не добиться. Оставалось лишь прошерстить жителей деревень и хуторов, которые и сами толком ничего не знали, кроме общих слухов. Фашистам даже жестокость не помогала — хоть вешай, хоть расстреливай. Майор Рунге уже понял, что его мечта о собственном наделе накрылась — хотя оставалась надежда уцелеть на посту. Нужно лишь уничтожить какой-нибудь отряд, желательно пресловутых «лесников». Зато оберлейтенант Гильт вовсю потирал ручонки — ему дали добро на создание специальной карательной ягдкоманды. Тем более, что Канарису вернули, наконец-то, Абвер. Гиммлер так и не смог оттяпать столь сладкую структуру, обеспечивающую мощное усиление личной власти.

Жандармы из Листвяничей добились кое-какого успеха в исследовании лесов вокруг вспомогательного аэродрома. Они нашли четыре землянки, включая ту, в которой Гена накрыл немецких диверсантов. Три других остались ещё с предыдущих времён. Фашисты на всякий случай заминировали все четыре, а также и подступы к ним — так как вести круглосуточное наблюдение стало невозможным. Маршевый батальон, временно помогавший гарнизону, убыл на фронт, несмотря на все стенания местных властей. Сам аэродром восстанавливали с учётом полученного опыта, а охрану его усилили, введя патрулирование леса в зоне до километра. Каждый новый гитлеровец, задействованный в регулярной проверке никому не нужных деревьев, был потерян для войск, ведущих наступление на востоке.

Почти половина военнопленных, отдельными отрядами, смогла просочиться через дыры в различных прочёсываниях и вышла из «зоны контроля». Помог осознанный опыт предыдущего пребывания окруженцами, а также анализ собственных ошибок, проведённый ещё в лагерное время. Вот уж действительно, за одного битого двух небитых дают.

Глава 10

Глава десятая

Один из беглецов, сержант Онищенко, отходил вместе с целой группой беглецов. Истый горожанин из Киева бывал в лесу редко, а тут ещё и ночью пришлось бежать — вот и зацепился в какой-то момент за корягу. Всё бы ничего, да девяносто килограммов веса сыграли свою роль, когда он головой ударился о рядом стоящее дерево. Сознание вернулось, но перешло в сон — сказались и лагерные трудности с питанием, и сегодняшний стресс. Организм просто-напросто отказался будить разум, видимо решил получить хоть немного отдыха.

Боец проснулся лишь когда рассвело и вдалеке послышались голоса участников прочёсывания. Пусть далёкие, еле слышные, но пугающие. А что ещё делать, когда рядом никого нет (то ли не заметили, то ли сознательно бросили явно неподъёмную тушу), а жить хочется. Так и вышло, что сматываться пришлось, куда глаза глядят — лишь бы подальше от немецкой речи. А глаза повели на юг, вместо востока, так что, в итоге, Павло просто-напросто заблудился, забравшись в совсем непонятную глушь. И хотя он прихватил при побеге не только оружие, но и колбасы с хлебом — на второй день еда кончилась. А ещё через два дня еле ноги передвигал от голода, правда трофеи так и не бросил. Физиология проста: если человек толстый от того, что жирный — ему голодание даже полезно. Гораздо хуже тем, кто весит много из-за мышечной массы, обеспечивающей силу.

Филатов целый день следил за еле бредущим красноармейцем, по иронии судьбы направлявшегося прямо к «тихомировскому» схрону. Ну и что с таким делать, когда убивать жалко, а рассекречиваться нельзя? Даже спросить совета не у кого. Межов, захватив ОСВ-96 с двадцатипятикратным прицелом и зачем-то ещё и целую телескопическую лайбу «Сваровски» — отбыл «на пару недель». Вот зачем, спрашивается, иметь два мощных увеличительных устройства, когда нормальные снайперы даже одного столь сильного не имеют? Старлеи, понабрав всякой «американской» жути из спецвооружений, тоже ушли в дальний рейд, а старшина остался за дежурного по части. Со вполне чётким приказом держать Аню под контролем, вплоть до того, что…

— В крайнем случае, Анечка, Платоныч имеет указание посадить тебя на цепь, — пригрозил Геннадий, прощаясь, а потом что-то прошептал девушке на ушко.

— Слушаюсь, товарищ майор, — ответило слегка порозовевшее создание, смущённо-возмущённо улыбаясь, — вы дурак и не лечитесь.

Так что, когда Межов наконец-то вернулся — его ожидал сюрприз на одной из полянок. В виде сержанта, которому построили шалаш и постоянно охраняли, а на ночь связывали. Старлеи, возвратившись на пару дней раньше, не стали нарушать традицию опеки пленного, который и сам не рвался куда-нибудь сбежать. Здесь, по крайней мере, кормили, вот только воевать с фашистами не доверяли. И по-честному предупредили, что командир может принять любое решение по его судьбе. Вплоть до уничтожения! Заодно объяснили чисто местную политику «не задавать лишних вопросов и не умничать много». Геннадий Алексеевич побеседовал с Павлом начистоту.

— Парень, отпустить тебя я не могу и не имею права. Тебя могут перехватить немцы при попытке выйти из окружения. Извини, но выбор невелик. Или ты остаёшься с нами, или я тебя поймаю и пристрелю, если вдруг сбежишь. Даю день на размышления.

После чего занялись разбором полётов и другими сюрпризами. Артём с Андреем нашли-таки склад с миномётами и боеприпасами к ним — самое эффективное оружие для ночных диверсий «межовского» типа. Воспользовались тем, что немцы не всегда пунктуальны и исполнительны. Те, возле одной из деревень, перестроили бывшую колхозную ферму под своеобразный арсенал НЗ. Только бывшие коровники находились в трёх километрах от колхозной усадьбы, где была размещена интендантская рота. Так что, почикав ночью часовых, диверсанты забросали караулку гранатами с усыпляющим газом и выиграли более трёх часов по времени. То есть, успели не только найти нужное оружие и загрузить его в подводу, но и заминировать всё, куда дотянулись их шаловливые руки. Немецкими же попрыгунчиковыми противопехотками. Благо, Филатов давно прочёл своим командирам целую лекцию на «биологическую тему о лягушках». А, заодно, кроме миномётного хабара — загрузили ещё и трофейную телегу, найденную вместе с лошадью. Только таблички с надписями-предупреждениями не стали брать, наверное места для них не хватило?

Правда, не обошлось без хулиганства. Пошумели в некоторых местах: где гранатами, где отстрелом издалека, а в одном селе и «шмеля» воткнули в какой-то мелкопоместный деревянный штаб. Главное, отметиться, не подставляясь — всего лишь напомнив, кто в этих краях хозяин. А вот наткнувшись на одинокий автомобиль, застрявший на лесной объездной дороге (оба мотоцикла были отправлены в разные стороны за помощью) парни не удержались. Пристрелили водителя и двоих охранников, но оставили в живых какого-то важного фашистского перца. Естественно, связали его поплотнее, чтобы не дёргался и… заминировали «феньками». Растяжки поставили так, чтобы дверки машины кто попало не открывал, причём любую из них. Втык от Межова получили оба — за то, что остались посмотреть на бесплатное шоу. Сделал дело и уходи куда подальше, нечего время терять на глупости. Этим двум бабуинам, видите ли, понравилось, как из подъехавшего грузовика выскочили фрицы, подбежали к авто и увидев внутри живого начальника решили его вытащить наружу. А он ведь мычал им заклеенным скотчем ртом, приказывая и умоляя не делать резких движений.

Майор-лесник, забрав с собой Рыбакова и оставшуюся фашистскую рацию, убыл в неизвестном направлении «ещё на два дня». Приказав подтянуть Онищенко в деле пользования миномётом, а также экипировать нового членопотама группы по полной «американской» форме. Этой же ночью в открытый эфир полилась очередная пурга откровений Геннадия с угрозами лично Гитлеру. Диверсант, кроме общего взгляда на происходящее и возможное, подробно рассказал, как он грохнул в Листвяничах и Себрице троих гитлеровцев более менее высокого ранга. Мол, использовал специальные пули, трасса которых заблаговременно выставляется электромагнитным навигатором, изобретённым в своё время Николя Тесла. Так что, лично Адольф теперь должен ждать, когда в Берлин прибудет сам «лесник» и жахнет фюрера при первом же удобном случае. Никакая охрана не спасёт от дальнего выстрела.