Лесное озеро

У меня еле хватило сил доковылять до дома до наступления темноты. Но на следующий день я, прихватив шипастую палицу, снова собрался в лес. Мать уговаривала меня поберечься и ещё несколько дней провести дома, но я лишь упрямо покачал головой.

Отец ничего не сказал, но в глазах его светилась гордость.

Знал бы он...

***

Следующее два дня Рози тоже не появлялась. К ферме было не подобраться - крестьяне, управившись с урожаем, занялись заготовкой дров на зиму и сновали туда-сюда, нагружённые обрубками брёвен и вязанками хвороста. Мне оставалось только, угрюмо проследив за ними издали, возвращаться к озеру.

На третий день, когда я опять сидел на знакомом берегу, печально рассматривая качавшиеся на поверхности воды рыжие листья, со стороны тропы раздался шорох, а потом стали слышны лёгкие шаги - по случаю холодов Рози обула потёртые кожаные башмаки, и теперь её можно было услышать с большего расстояния. Естественно, когда она оказалась на берегу, ни меня, ни моих следов там уже не было.

Бросив взгляд на камень, где я летом оставлял для неё подарки, девушка с печальным вздохом огляделась вокруг. Наверное, она решила, что капитан или паладин, кем она представляла своего тайного поклонника, наигрался и забыл о ней.

А я, болван, не удосужился принести для неё хотя бы пару яблок или гроздь винограда!

Рози уселась на камень и стала бездумно следить взглядом за палой листвой на поверхности озера. Совсем как я перед её приходом. Сердце защемило от нежности и печали. Как же много у нас общего! Мы словно созданы друг для друга, но...

Затрещали ветки, раздались чьи-то тяжёлые неровные шаги, и на берег, проломившись сквозь заросли, выбрался молодой парень с тупым неприятным лицом и большими руками. Одежда на нём была крестьянская, но новая и добротная.

– А, вот ты где! Еле нашёл!
– закричал он.

Голос у этого увальня оказался громким и чересчур высоким для его роста и сложения.

– Секоб?
– удивилась вскочившая на ноги девушка.
– Что ты здесь делаешь?

– Как это что? Тебя ищу!

– Зачем?

– Ну, это... разговор есть, в общем, - замялся юнец. Его уши и толстая шея стали наливаться кровью.

– Разговор? Хорошо, говори, я тебя слушаю, - сосредоточенно нахмурила брови Рози.

– Ну, ты же знаешь, у моего папаши большое поле, овцы... ну и всё такое. А здоровье ни к Белиару в последнее время. Как шнапсу хлебнёт, так сразу кашлять и задыхаться начинает. Видать, помрёт скоро, в общем...
– заикаясь и краснея, принялся распинаться увалень.

– Мне очень жаль твоего отца. Но чем я могу помочь? Я же не знахарка, - недоумённо пожала плечами Рози.

– Да чего его жалеть-то! Помрёт, так помрёт. А я - единственный наследник. Ну и того... Смекаешь?

– Не совсем.

Неуклюже потоптавшись на месте, Секоб побагровел, словно гребень огненного варана, высморкался, утёр нос рукавом и, набравшись храбрости, выпалил:

– Замуж за меня пойдёшь?

Я задохнулся от возмущения.

Этот... Это безмозглое животное посмело возмечтать о моей Рози?! Ну, погоди, скотина! Недолго тебе вокруг неё прыгать! Назад-то через лес будешь возвращаться? Ну-ну, замечательно...

Я крепко стиснул рукоять своей палицы.

Нет, я всё понимаю. Мы с Рози никогда не будем вместе и, наверное, рано или поздно она выйдет замуж за какого-нибудь крестьянина, мелкого торговца, рыбака или ремесленника из города. Но пусть это будет добрый, достойный человек (теперь я убеждён, что среди простолюдинов такие тоже встречаются), а не такой вот тупорылый кабан с бегающими сальными глазками!

Между тем Рози, закусив нижнюю губу, растерянно смотрела в лицо Секоба.

– Нет, - звонко отчеканила она.

Увалень покраснел ещё больше, хотя до этого казалось, что больше не бывает, и раззявил слюнявую пасть то ли от возмущения, то ли силясь понять смысл ответа.

– Как это "нет"?!
– тонким голосом взвизгнул он.
– Ты дура, что ли? Ты кто есть такая, а? Да на твоих костях лохмотья еле держатся, нищебродка! Я ей... А она...
– гримасничая и размахивая руками, мерзавец наступал на Рози, вынуждая её испуганно пятиться в направлении моего укрытия.
– Да за меня отец знаешь кого? Кати с соседней фермы хотел сосватать, вот кого! Сам мастер Торбен из города собирался племянницу за меня отдать, как только подрастёт чуток... А ты отказываться? Овца безмозглая! Да кто ещё тебя возьмёт?! Так и подохнешь от голода в каком-нибудь сарае!

Багровый гнев застил мне взгляд. Оружие стало частью руки. Тело болезненно сжалось, словно дуга арбалета, готовое распрямиться в смертоносном броске...

– Не ори на меня!
– смело шагнув к "жениху", воскликнула Рози и топнула ножкой.
– Катись к демонам вместе со своим наследством, понял?! Да ты...

Секоб же, разинув рот и остекленев взглядом, смотрел мимо неё, в сторону противоположного берега озера. Рози, почувствовав неладное, осеклась на полуслове и стремительно обернулась. Глаза её испуганно расширились.

Я тоже взглянул в том направлении и невольно вздрогнул. У самой кромки воды стоял мракорис. Тот самый, с приметным белым пятном на холке.

Должно быть, после той истории с торговцем охотники крепко за него взялись и выгнали из логова. Может быть, даже ранили - что-то тощий он чересчур для этого времени года. Бродит теперь по окрестным лесам злой, голодный и алчущий мести.

Огромный зверь наклонил голову и принялся неторопливо лакать воду. Я, словно заворожённый, следил за мельканием его красного языка.

Утолив жажду, мракорис потянулся и без всякой спешки направился вдоль берега, огибая озерцо, к замершей от ужаса Рози.

Где-то в отдалении часто трещали сучья под ногами удиравшего во все лопатки Секоба.

Не колеблясь больше ни мгновения, я стиснул рукоять палицы обеими руками, выпрыгнул из своего убежища на берег и встал на пути опешившего от такой наглости зверя.

И пусть я всего лишь маленький чёрный гоблин, едва-едва оправившийся от побоев, а он - громадный и свирепый властелин хоринисских лесов. Но в моих жилах течёт благородная кровь многих поколений бесстрашных бойцов, и мою любимую эта тварь не получит!