Лесовик

А вот этого я не ожидал, думал сейчас принесут курительные трубки и дорогой коньяк. Нет, обычная шахматная доска, только стоит такая как добрый арабский скакун. Но вот сама игра абсолютно другая. Нет фигурки похожи на привычные. Но правила!

Первым сел играть тот немец, что повыше. Против хозяина. Хм, это какая-то помесь игральных костей и шахмат. Тут ход определяет не только желание игрока, но и выпавшая комбинация камней. Мне оставалось только следить за игрой. Светловолосый немец выиграл. Но может он не немец, с хозяином говорит на чистом русском.

Я отошёл и поинтересовался у Аристофана, — а может он литвин?

— Не, какой литвин. Это сам Григорий Дурдеев, — так и хотелось воскликнуть, «боже, неужели сам Дурдеев?» Но у моего нанимателя странная фамилия купца улыбки не вызывает. Наоборот, этот степенный и уважаемый человек подобострастно улыбнулся, когда странный Дурдеев взглянул в нашу сторону.

Следующая игра была с немцем. Сейчас это точно немец, разговор идёт на дойче. Причём я почти всё понимаю. Наш шутит, что эту игру запретил сам римский папа, приравняв её к азартным. А немец заржал и ответил, что папа далеко и из Рима мало что видит.

На третью партию антураж изменили, немец предложил новый вариант игры. Я собрался увидеть классический арабский вариант. Но нет, это больше похоже на игру в уголки вчетвером. Фигуры поделились на четыре части. Две чёрные и две белые. Их выстроили по углам доски по восемь фигур. Первый ряд пешки. Они прикрывают четыре сильные фигуры. В углу ладья, конь, король и ферзь. Прикольно, но не хватает четвёртого игрока.

А желающих нет, при всём желанию оказать хозяину услугу, надо элементарно знать, как ходят фигуры и хоть немного понимать защиту и нападение.

После призыва хозяина повисло неловкое молчание, все стали отодвигаться. И невольно так вышло, что я остался один. Поднял взгляд у уткнулся в эти странные, будто прозрачные глаза «того самого» Дурдеева. Тот изучающе смотрит на меня. Потом, сделав определённые выводы молча сделал приглашающий жест. Ноги сами потянули меня к креслу.

Сразу же народ загомонил и придвинулся к нам, образовав полукруг.

Разыграв первый ход, начали играть. Первые пару ходов я опасался незнания новых правил. Но нет, фигуры ходят вполне привычно, а главное правило — одно. Все против всех. То есть кусаешь соседей, а когда добиваешь их, атакуешь оставшегося противника.

Хозяин дома рискует и атакует неподготовленно, а отсюда объяснимо, что он вскоре остался без фигур. Мата здесь нет, просто его подъел я и немчин. А вот Григорий хитрее, пока мы уничтожали порядки бесхитростного хозяина, тот вышел в тыл немцу и атаковал его короля, сделав классическую вилку. С зубовным скрежетом тот сохранил короля, но вскоре остался вне игры. А дальше было вполне привычное мне маневрирование с попыткой атаки ладьи. Мне удалось нацелить на неё три фигуры и путем обмена пешки, забрать ладью. Дальше я гонял его короля по доске, а он пытался прикрываться оставшейся пешкой. Но когда упёрся в угол, признал поражение.

— Неплохо, — неожиданно улыбнулся он. Улыбка сделала его лицо вполне симпатичным. Так-то оно абсолютно безэмоционально, как маска.

— Где учился играть?

— Купцы с Востока попадались, показали правила. Правда они играют иначе.

Я помню, что разновидностей шахмат много и привычными они стали только недавно. А название произошло от перевода на русский с персидского «мат шаху (королю)».

— Ну-ка, покажи.

Что удивительно, сидящий напротив не знал привычную мне версию. Но она ему понравилась, и мы сыграли две игры.

— Ну ты дал, — больно стукнул меня свой лапой по плечу Аристофан. Блин, попал рядом с раной. А она только начала затягиваться. Но пришлось терпеть боль. Купец явно доволен. Ещё бы, его человек не посрамил перед гостями. Часть божественной благодати пролилась и на него. Он получил нужные сведения и теперь мы будем сидеть, пока не приплывут заморские купцы, которые подымут цены на наш товар. Насколько я понимаю, зимнее плавание здесь незначительное. Купцы оставляют суда в порту и в Новгород добираются с Балтики на санях.

Ну и отлично,

Значить у меня будет время найти покупателя на мой товар. Я ищу немчину, из мелких, который рискнёт купить у меня в обход гильдии шкурки. Моржовый клык я уже пристроил купцам с Востока. Денег много не поимел, но зато теперь у меня мешочек с дорогими пряностями и штука шёлка.

Нашу ряпушку отдал на реализацию. В одной лавке на торгу у меня появился знакомый торговец. Вот он и согласился. Товар ходовой, рыбки на торге хватает, но такой практически нет. Сразу разбирают.

Ну и раз у меня появилось время, я решил, что не хочу опять оказаться в положении фаршированного хряка. Мне не понравилось ощущение, когда тебя штопают наживую. Поэтому нашёл опытного мечника, который за несколько монет согласился давать мне уроки. Швы Скорята уже срезал и можно заниматься физическими упражнениями. И обязательно в кольчуге. Если бы в тот день я бы не поленился, но и не получил бы свои порезы.

Немолодой мужчина задумчиво смотрит на меня. Он в сомнении. Здоровый дядька с немалой силушкой не умеет держать в руках ни меч, ни саблю. Зато ему хватает здоровья крутить часами тяжёлую железку, шестопёр. Потом он сделал те же выводы, что и Скорята. Не стоит меня мучать, лучше натаскать на более умелое обращение с рогатиной и облегчённым пасынком булавы.

Да, я почти не пользовался удлинённым шипом, что мне приладил, как навершие, оружейный мастер. А, оказывается, он весьма эффективен в умелых руках. Смена темпа и вместо маховых движений резкий тычок. Веса снаряда и длины шипа хватает пробить защиту и толстый слой тёплой одежды.

— Охотник? Ну тогда всё понятно. Ты бьёшь, вкладываясь в один единственный удар. Для медведя это правильно. Но этим самым ты лишаешь себя самого убойного оружия. Ведь твоему противнику хватит и несколько порезов, чтобы истечь кровью. Да лупи не так сильно.

Немолодой охранник на торге, бывший ватажник, ходивший в дальние походы с побратимами, здорово наизголялся надо мной.

Но благодаря ему я понял, как заниматься самому. Амплитуда ударов должна быть скупой и эффективной. Особо это касалось рогатины. Несколько уколов и порезов с расстояния — и противник не у дел. Думает только о том, чтобы это поскорее закончилось.

С шестопёром я научился лучше противостоять мечнику или саблисту. Умеючи, можно сильно удивить даже самого опытного воина.