Лестница бога. Обретение магии. Часть 1. Новый дом

Обсуждение вылилось не в один ри¹⁶, фактически, заняв почти четверть ло. Капитан долго объяснял, почему, по его мнению, исследование ещё одной звёздной системы невозможно, однако, натолкнувшись на неожиданно непрошибаемое упрямство молодой учёной, в сердцах воскликнул:

– Танья Айлинэри, вижу, вы совсем меня не слышите. Да, я понимаю, что для вас эта экспедиция – единственная возможность продолжить финансирование программы исследования дальнего космоса. Да, действительно, при известной экономии ресурсов корабль сможет посетить ещё одну звёздную систему – тут вы действительно правильно рассчитали наши возможности. А теперь допустим, пока только допустим, что я согласился с вашими доводами и направил свой корабль по выбранному вами маршруту. Мы действительно достигнем заданных координат, но что дальше? Ресурсов нет, и взять их неоткуда. И это не только горючее – экипажу тоже необходимо как–то жить и что–то есть! На стандартное исследование вновь открытой звёздной системы обычно уходит не меньше нескольких кун, и это в том случае, если экспедиция не обнаружит ничего интересного. У вас же будет в лучшем случае несколько ло! Как можно за такой короткий срок успеть исследовать хоть что–нибудь? Или вы рассчитываете прилететь, взглянуть на объект и сразу же улететь? Питаться, как я понимаю, вы планируете местной биомассой?

– Ну зачем же так категорично, тан Тэй! У нас на борту тысячи автоматических зондов, поручим работу по исследованию им. Мы уже оптимизировали под наши нужды несколько типовых исследовательских программ и опробовали эту технологию на предыдущих планетах. Сбор данных там проводился в полуавтоматическом режиме и показал высокую эффективность при приемлемых статистических погрешностях. Сейчас мы, ввиду отсутствия времени, запустим исследовательскую программу в полностью автоматическом режиме – это позволит увеличить скорость сбора информации как минимум в десятки, а, возможно, и в сотни раз. Вместо нескольких кун мы вполне уложимся в два–три ло. Да, информация будет неполной, но для первоначального этапа исследований её будет вполне достаточно.

– Но вы же не сможете проконтролировать одновременную работу тысяч автоматических зондов! Даже искин здесь вам не помощник – он, как и зонды, будет просто механически отрабатывать заложенную в него программу.

– А мы и не планируем ничего контролировать – я же сказала, что все исследования будут проводиться полностью в автоматическом режиме под контролем искина¹⁷, мы даже приближаться к планете не будем, звездолёт займёт удалённую геостационарную орбиту и не будет тратить ресурсы на маневрирование в околопланетном пространстве. Сотрудники в это время будут заняты регистрацией и размещением собранных образцов – пару ло мы вполне можем и не поспать. Пусть и неполные, полученные результаты будут достаточными для получения общей информации о планете. А на обратном пути у нас будет достаточно времени, чтобы в спокойной обстановке разобраться с информацией, собранной автоматами, и тщательно изучить каждый собранный нами образец генетического материала. Капитан, я даю вам слово… Нет, я гарантирую – эта звездная система будет последней в нашей экспедиции!

– И вы обещаете мне закрыть научный журнал?

– Капитан, я дала вам своё слово – это последняя система, которую мы посетим, и вне зависимости от результатов её посещения научный журнал будет закрыт…

Разговор закончился, девушка вышла, и капитан, хмурясь и бормоча ругательства, уселся за расчеты оптимального курса, выкраивая невосполнимые ресурсы горючего на посещение очередного незнакомого мира из и так скудного резерва, уже выделенного им на обратный путь. Время возвращения не только опять откладывалось, но и значительно удлинялось.

***

Команда корабля ликовала – если смотреть на открытую планету в иллюминатор, то казалось, что звездолет вернулся на Окану. Восторженные возгласы ученых не умолкали, и было от чего. Третья по счету от звезды, водно–кислородная планета, названная Новой, на три четверти покрытая водой, изобиловала богатством животного и растительного мира. Если бы Нова попалась исследователям в самом начале экспедиции, ни в какую другую галактику, ни на какую другую звездную систему они бы не полетели – имеющегося здесь генетического материала хватало с лихвой не на одну экспедицию. Огорчало, что на полное исследование не только звездной системы, но даже этой одной планеты ресурсов звездолёта уже не осталось. По–хорошему, согласно всем имеющимся инструкциям, вместо начала исследования открытого мира экипажу звездолёта полагалось вернуться на Окану, чтобы по возвращению на родину собрать новую экспедицию, полностью подготовленную для исследования Новы. Однако жажда лавров исследователей–первооткрывателей была слишком велика, подогреваемая к тому же знанием сложившихся проблем с формированием повторной экспедиции, поэтому ученые, посовещавшись, решили наплевать на инструкции, зная, что, с учётом сложившейся в империи политической и экономической ситуации, во второй раз на Нову они, скорее всего, никогда уже не попадут. Вращающийся вокруг звезды десяток планет и планетоидов с обширным поясом астероидов были поверхностно изучены автоматическими зондами, материалы помещены в архив без просмотра, анализа и систематизации – до лучших времен, когда у учёных дойдут до этого руки. Считанные дни, выделенные капитаном звездолета для проведения исследования планеты, были заняты лихорадочным забором и размещением в хранилищах звездолёта образцов с третьей планеты – в спокойной обстановке обратного полёта ещё будет время на их изучение. Несколько более подробно относительно остальной территории планеты автоматами было изучено два обширных лесных массива – один в центре материка, расположенного в южном полушарии и тонким перешейком соединенного с примерно таким же по площади материком северного полушария, и ещё один – на противоположной стороне планеты, также почти в центре ещё более огромного северного материка¹⁸. Громадная площадь, занимаемая лесами, позволяла развиться под их сенью не только богатой фауне, но и теоретически зародиться разумной жизни¹⁹. И пусть разумной жизни в поверхностно исследованных лесах автоматическим зондам обнаружить не удалось, собранные материалы все равно ошеломляли. Объем собранной информации и биологических образцов, превышающих сотни тысяч экземпляров, превосходил самые радужные прогнозы и был достаточен для написания не одного десятка научных диссертаций. Такого душевного подъема экспедиция не испытывала, казалось, с момента старта с Оканы. Забывая про отдых, сон и еду, ученые трудились на износ, наполняя зоологические и ботанические уровни под завязку уникальными образцами. Иногда зонды, работающие в автоматическом режиме, хватали всё подряд – ряд сложных алгоритмов идентификации образцов, замедляющих процесс автоматического сбора, учёными, вопреки всем мыслимым и немыслимым инструкциям, был безжалостно заблокирован. Время поджимало, и использовалась любая возможность ускорить процесс. Даже на первичный анализ поднятого на борт материала времени не было – все сжатые сроки, выделенные капитаном корабля на проведение обследования, давно и безнадежно прошли, с боем выгрызались каждый дополнительный ри, каждая бесценная нуна. Наконец, терпение капитана Тэя подошло к концу, звездолет, несмотря на жалобные вопли исследователей, отозвал все исследовательские зонды и челноки, так и не выполнившие до конца заложенную в них программу исследований, и лег на обратный курс. Суматоха улеглась, технический персонал занялся текущими делами, которых всегда в избытке в дальней экспедиции, а научный отдел бессовестно отсыпался, отходя от исследовательско–собирательского марафона. Спешить было некуда, звездолет постепенно входил в степенный, размеренный график обычного космического путешествия.

***

Второй месяц возвращения на Окану проходил буднично и скучно. Айлинэри ела, спала и работала – больше заниматься на звездолете было абсолютно нечем. Зоологический отдел звездолёта, в просторечье называемый зооуровнем, был забит образцами иномирной фауны под завязку, по максимуму. Необычные, никогда ранее не виданные животные будоражили воображение – казалось, ожили древние мифы и легенды, так что зооуровень давно пора уже было переименовывать в бестиарий. Разбитый на тысячи комнат–ячеек с автономными входами, он частично состоял из полностью закрытых секций, а частично – представлял огромную общую площадку, перегороженную на клетки металлическими решетками с мелкой ячеёй. Вольеры функционировали полностью автономно – искин корабля, следуя заложенной в него программе, автоматически подавал в каждую ячейку воду и еду, сгенерированную исходя из скопированной зондами естественной среды обитания и предварительных данных исследований пищевых потребностей населявших зооуровень организмов, очищал воздух, включал и выключал освещение, удалял продукты жизнедеятельности населявших её образцов…

Представителей фауны на зоологическом уровне было собрано немало, причем каждый был уникален по–своему. От мелких, помещающихся на ладони, до настоящих монстров. Крылатых, хвостатых, с клювами, зубами, в перьях, шерсти, чешуе… За прошедший месяц Айлинэри собрала обширную базу предварительных данных по каждому живущему в зоологическом уровне образцу, полноводный поток новых данных сначала превратился в ручеек, потом иссяк и он. Всё, что было возможно увидеть, прощупать и измерить, было рассмотрено, измерено и запротоколировано. Начинать серьёзные исследования смысла не было – это работа не на один сол, причём не отдельной исследовательской группы, а всего института, и сейчас она последовательно и монотонно разглядывала добытые образцы в монитор – каждая секция просматривалась, информация со встроенных видеокамер записывалась в бездонную память корабельного искина. Более всего ее в последнее время интересовали биологические образцы номер пятьсот двадцать три и номер шестьдесят восемь, на основе которых она планировала по возвращению на Окану продолжить свои генетические исследования. Образец номер шестьдесят восемь казался неумело слепленной пародией на человека – явно человеческое тело с практически человеческими руками и ногами было покрыто густой черно–коричневой шерстью и венчалось уродливой головой с большими оттопыренными ушами, мелкими, скрытыми глубокими надбровными дугами глазами, приплюснутым носом, вытянутыми вперед челюстями с узкой поперечной щелью рта и постоянной идиотской улыбкой. Вдобавок ко всему тело имело гипертрофировано длинные передние лапы (или руки?), по сравнению с задними выглядевшие ещё более нелепо²⁰.

Существо обычно носилось по секции с диким визгом, прыгая на стены и размахивая передними лапами, как будто пытаясь ухватиться за что–то невидимое, свисающее с потолка. Сделать это не удавалось – секция была стерильно чистой, и оно, набегавшись, садилось на пол, почесывая в недоумении затылок то одной лапой, то другой, то обоими сразу. Начесавшись, образец продолжал прыжки по комнате. Иногда действия животного выглядели разумными, и Айлин рассчитывала, вернувшись на Окану, начать с него исследования в институте – возможно, в далеком будущем жизнь на найденной планете эволюционирует до стадии появления разумной цивилизации. Найти подобную планету было бы невероятным везением, и в мечтах девушке уже рисовались проводимые ею масштабные исследования, новый уникальный генетический материал и уникальные научные работы на его основе, известность и признание в мировых научных кругах. В пользу наличия интеллекта у образца номер шестьдесят восемь являлось то, что он был выловлен в лесу и явно был травоядным – из ряда предложенных образцов пищи, синтезированных пищеблоком, зверь преимущественно выбирал образцы, по вкусу и строению волокон идентичные растительной пище.

Образец номер пятьсот двадцать три, внешне похожий на шестьдесят восьмой, в действительности являлся практически его полной противоположностью. Если бы Айлинэри увидела только его голову, она бы сказала, что к ним попало не животное, а человек, что, конечно же, было невозможным – людей в этой части космоса быть просто не могло, между Новой и империей простирались сотни неисследованных галактик. Черты лица образца полностью повторяли лицо обычного мужчины за исключением того, что оно полностью, как и голова, заросло темно–коричневой шерстью. Само тело, за исключением головы и паховой области, было практически безволосым – не считать же шерстью редкие густые клочки на груди и спине… На этом сходство с человеком заканчивалось – вполне человеческих пропорций тело было в буквальном смысле слова увито гипертрофированно раздувшимися мышцами. Руки, по своей толщине сравнимые разве что с ногами обычного человека, бугрились жгутами мышц, перевитых синими нитками толстых вздувшихся вен. Даже запястья существа выглядели угрожающе. Короткая мощная шея почти скрывалась за треугольными пластами таких же неправдоподобно громадных мышц, прикрывающих плечи. Живот бугрился кубиками брюшного пресса, рельефно проступающими сквозь тонкую кожу без жировой прослойки. Вторичные признаки хищника, которыми обычно считались длинные когти, клыки или хвост с ядовитым жалом, отсутствовали… За исключением недоразвитых, но всё равно очень острых клыков, которыми образец разрывал поданное ему синтетическое мясо. Но Айлинэри по опыту знала, что это ни о чем не говорит – за время учебы она изучила строение тела многих хищников, и далеко не все из них эти вторичные признаки имели. О чем говорить, если даже изъятый с Новы образец под номером три тысячи пятьдесят один, больше похожий на четырёхметровый кусок толстой ветки, изредка ползающий, но преимущественно лежащий в углу, свернувшись кольцами, при одном из посещений Айлинэри его вольера не стал принимать предложенную еду, а стремительным броском бросился на неё, прижав руки к телу и, сдавив горло, повалил на пол и стал душить собственным туловищем, мгновенно ставшим твердым, как сталь²¹. Айлинэри задыхалась, не имея возможности не то что позвать на помощь, а просто вздохнуть – сдавленные ребра хрустели под натиском инопланетного существа, выдавливая из легких последние капли воздуха, не было возможности даже пошевелиться… Спас Айлинэри иплантированный в руку биосигнализатор, подавший в медотсек сигнал тревоги, когда сознание её уже полностью покинуло. Девушку откачали, образец номер пятьдесят один уничтожили, но воспоминания о минутах ужаса, проведенных в объятьях монстра, до сих пор иногда возвращались в виде ночных кошмаров. К тому же многие из собранных на этой планете образцов фауны оказались ядовитыми, что девушку неприятно поразило…

Однако не только эти два образца были внешне похожи на человека – ещё несколько изъятых с планеты животных, если не принимать во внимание их размеры, строением своего тела тоже являли поразительное сходство с людской расой. Впрочем, подобные совпадения внешнего вида иномировой фауны с людьми для девушки были не новостью – она неоднократно была свидетелем того, как в схожих условиях обитания и схожем пищевом рационе разных планет живой мир приобретал схожие внешние признаки.

Образец под номером пятьсот двадцать три спокойно сидел в центре вольера, странно поджав под себя скрещенные ноги и положив на них руки ладонями вверх, что явно не свидетельствовало в пользу его разумности, как в случае с шестьдесят восьмым – разумное животное в первую очередь попыталось бы наладить хоть какой–нибудь контакт с экипажем звездолёта, а не сидело бы неподвижно в центре комнаты, как статуя. Глаза пятьсот двадцать третьего были закрыты, живот медленно вздымался и опадал – зверь дышал. Кроме мерно вздымавшегося живота, на теле образца не двигался ни один мускул. Можно было подумать, что зверь спит, но это впечатление было неверным. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, зверь открыл глаза. Взгляд его, в первое мгновение странно расфокусированный, неожиданно оказался направлен прямо в объектив видеокамеры – казалось, что зверь видит девушку и его глаза проникают Айлинэри прямо в мозг… Хотя этого, конечно же, не могло быть – девушка находилась в своей лаборатории в другом конце звездолета, и хищник никак не мог её видеть. Молчаливое противостояние взглядов продолжалось недолго – зверь плавно, даже грациозно перетек из сидячего положения в стоячее, несмотря на то, что по всем законам физики сделать подобное было невозможно, и сделал несколько плавных шагов по направлению к видеокамере, продолжая смотреть в объектив. Ощущение чужого взгляда переросло в уверенность, и Айлинэри быстро выключила монитор. Пальцы её тряслись от волнения, направленный, казалось, прямо в душу взгляд инопланетного существа вызывал безотчетный страх. В голове девушки пронеслась мысль, что именно такое чувство испытывает перед смертью дичь, взглянув в глаза снежного рурха²². Если бы не подкреплённая заключением искина корабля уверенность, что перед ней хищник, девушка давно уже провела бы над ним тест на разумность, как до этого сделала с образцом номер шестьдесят восемь. Однако сейчас смысла в срочности проведения подобного теста девушка не видела – искин корабля, следуя заложенной в него программе, на основе анализа кормовой базы образца номер пятьсот двадцать три однозначно отнес его к группе хищников, а те, как учили девушку в академии, не могли быть полностью разумными. Из всего представленного разнообразия меню пятьсот двадцать третий номер действительно ел преимущественно мясо, изредка разбавляя его грубой клетчаткой. Развитая мускулатура, говорящая о том, что зверь основную часть своей жизни проводит в поисках добычи, также свидетельствовала о хищном образе жизни зверя, сводя на нет вероятность развития достаточно развитого интеллекта – об этом свидетельствовал весь жизненный опыт Айлинэри, подтвержденный многочисленными исследованиями ученых Оканы. Общую картину портрета хищника дополняли несколько старых шрамов на теле и руках объекта, полученных, вне сомнения, при нападениях на особо крупную добычу, способную оказать сопротивление. Сделав себе на будущее пометку, как появится свободное время – спуститься в вольер и протестировать на всякий случай пятьсот двадцать третьего лично, девушка немного успокоилась и решила вернуться к работе над другими, не менее интересными с генетической точки зрения образцами. Надо только не забыть при спуске в зоологический уровень одеть защитный комбинезон – воспоминания об удушающих объятьях монстра номер пятьдесят один до сих пор были свежи в её воспоминаниях…

***

Шёл третий месяц полета. Перед девушкой стояла непростая задача – отобрать несколько уникальных образцов фауны, остальные, что стало для неё новостью, подлежали репликации и последующему за этой процедурой уничтожению. Капитан Тэй, организовавший тщательную ревизию оставшихся на звездолёте ресурсов, на последнем общем совещании экипажа корабля дал на этот счет всем сотрудникам исследовательской группы недвусмысленный приказ – ресурсы корабля, и без того небезграничные, расходовались при исследовании последней планеты слишком интенсивно. Поддерживать полноценную жизнедеятельность такого количества живых существ на всём протяжении обратного перелёта до Оканы, оказавшегося по вине учёных неожиданно длинным, звездолет оказался просто не в состоянии – ему катастрофически не хватало энергии для увеличения скорости, несмотря на запущенные на полную мощность энергетические ловушки межзвёздного газа, и путь домой грозил растянуться на годы вместо запланированных нескольких месяцев. Погрузить в анабиоз добытые с таким трудом образцы тоже было нельзя – имеющиеся на борту саркофаги рассчитывались индивидуально под каждого члена экипажа. После долгих расчетов и жарких споров с командиром корабля Айлинэри получила разрешение на сохранение трех–четырех, максимум пяти биообразцов инопланетной популяции средней массы. И даже пятый образец был под вопросом – девушка однозначно рассчитывала сохранить образец номер шестьдесят восемь, а если оставить ещё и пятьсот двадцать третий образец, то оба зверя практически полностью перекрывали выделенный ей лимит массы и пищи. Будь пятьсот двадцать третий вегетарианцем, как и шестьдесят восьмой, ресурсов хватило бы ещё на одного зверя. Брать или не брать? Девушка никак не могла сделать выбор, только сейчас понимая, что она просто боится, причем не самого выбора, а именно зверя под номером пятьсот двадцать три, его гипнотизирующего взгляда… За этот взгляд про себя Айлинэри уже окрестила его диким рурхом – те, по слухам, владели психокинезом, ментально обездвиживая и убивая добычу, и сейчас сидела за монитором, уговаривая саму себя, что все страхи беспочвенны, ей просто показалось, во всем виновато её слишком развитое воображение и повышенная эмоциональность. Решив, что выбирать образцы все равно придется, а собственные страхи могут быть развеяны только ею самой, для чего просто необходимо лично спуститься на зоологический уровень и взглянуть пятьсот двадцать третьему в глаза, Айлинэри, приняв подобное решение, успокоилась и начала собираться. Переодевшись в рабочий комбинезон, установив на его дисплее максимально возможную защиту, пренебрежение которой уже едва не стоило ей жизни, и, включив на комбинезоне телеметрию с обратной связью на искин, девушка взяла рабочий планшет, загрузила в него свои записи и мысли, нуждающиеся в проверке, вопросы, на которые она планировала сама себе ответить в ближайшее время, закрыла на кодовый замок двери лаборатории, прошла по коридору к двери лифта, нажав на кнопку секции зоологического уровня. Герметичные створки плавно захлопнулись, и лифт унесся вниз, в бестиарий.