Лестница в небо. Том 2

– Ты дурочка, потому что подумала, что я могу от тебя отказаться. Случившееся не твоя вина. Не стоило мне оставлять тебя наедине с Карин, она ведь до сих пор так ничего и не поняла... Но и подобрать слов для тебя я не смог... Поэтому, - вдруг бодрым голосом продолжил парень, - ты, как виновная в том, что коварно воспользовалась моими сыновними чувствами и приняла облик моей мамы дабы выторговать себе преференции!..

Йоко распахнула глаза и опасливо повернулась, но, наткнувшись на ехидно расплывшееся лицо Айдо, вновь уставилась в землю.

– ...идешь со мной! Залезай в печать, малыш, - уже спокойнее продолжил парень.
– У Карин все очень серьезно, а Режима Отшельника у нее нет. Без тебя - мне не справиться...

Он замолчал и несколько секунд в округе царила тишина... а потом девушка, по прежнему уставившись в землю, вдруг произнесла:

– Эх, Айдо-Айдо... Вот что ты со мной делаешь?..

– Э-э-э?..- округлил глаза красноволосый.

– Смотри сам: единственный во всей вселенной человек - сильный, умный, жесткий, целеустремленный, одновременно добрый и способный защитить меня даже от себя самой - мало того, что занят, так еще и является моим собственным отцом! Вот как я теперь, по-твоему, должна парня себе искать, а?!

– Стоп! А не рано ли?!.
– возмутился было Айдо, но девушка, с легкостью вырвавшись из его объятий, вскочила на ноги, выпрямилась во весь рост... и внезапно оказалась, на глазок, чуть ли не на голову выше него.

Повзрослевшая Йоко тряхнула волосами и задорно улыбнулась, мгновенно проведя ладонью по лицу, стирая дорожки слез. Она была до жути похожа на Кушину... и в то же время совершенно от нее отличалась, настолько, что, поставь их рядом - перепутать было бы невозможно.

– Возлагаю эту задачу на тебя!
– воскликнула она и рассыпалась красными искрами, втянувшимися парню под рубашку.

Айдо лишь тяжело вздохнул, делая шаг в подвал госпиталя, только что пополнившимся еще одним пациентом. Кажется, только что излюбленные шуточки его дочки скачком вышли на новый уровень. И что-то подсказывало ему, что теперь отделаться одним перевернутым ведром - ну никак не получится!

Интерлюдия. Пробуждение

Карин пришла в себя мгновенно. Не было никакого медленного всплытия из беспамятства, просто - только что ее не было, и вот она уже есть. Но ее по-прежнему окружала темнота

Девушка попыталась пошевелиться, но у нее ничего не получилось. И более того, она с ужасом осознала, что не чувствует своего тела ниже живота. Она было судорожно дернулась, но вдруг рядом с ней прозвучал голос:

– Успокойся, Карин, не двигайся. Я отключил тебе почти все нервы, потому что... м-м-м... ощущения могли свести тебя с ума, но дергаться все равно не нужно. Да и сейчас ты лежишь совсем без ничего, только под тоненькой простынкой. Ты же не хочешь ее с себя скинуть? Таюя обещала что-то сообразить из тех лохмотьев, которые остались от твоей одежды, но... Твоя любимая курточка, как минимум, укоротится до солнечного сплетения. Ниже - лоскуты, - по голосу чувствовалось, что Айдо Узумаки, находившийся рядом с ней, улыбается, болтая обо всякой ерунде.

– Айдо...
– горло девушки исторгло хрип, который лишь под конец сложился во что-то членораздельное и к губам тут же прикоснулся край кружки с водой.

Дождавшись, пока она напьется, парень, прячущийся в окружающей темноте, продолжил:

– И говорить много тебе тоже не рекомендуется. Верхнюю часть мы вроде уже совсем собрали, но должно пройти время... Упс. Ты ничего не слышала, а я не говорил! Никак не привыкну к тому, что врачебная этика, оказывается, придумана не для того, чтобы прятать ошибки лекарей. Вернее, не только для этого...

– Айдо...
– напившаяся Карин смогла произносить слова уже более уверенно.
– Что... со мной?..

– Ты попала под... м-м-м... пожалуй, я мог бы назвать это биджудамой, не рыдай настоящий Шар Хвостатого Зверя после такого в уголке от осознания собственной неполноценности. Там всего-то поражающих факторов - ударная волна... Тебе бы хватило и этого, но у меня очень талантливая дочка... В общем, с днем рождения тебя, Карин. Но, чтобы оно наступило - пришлось очень сильно постараться!

– Айдо, скажи... Йоко... что с ней?

Если бы на глазах девушки не лежала повязка из бинтов, скрывая от мира ее обожженные веки, она бы смогла увидеть выражение изумления, перекосившее лицо Айдо. И, более того - его правый глаз вдруг вспыхнул красным, а правая сторона лица вдруг превратилась в солнечный свет. И этот свет тоже был удивлен до крайности.

Скривив лицо, Айдо одной гримасой загнал свет обратно внутрь и посмотрел на девушку:

– Почему? Почему ты спрашиваешь?

– Я... виновата. Я... не должна была так поступать. Я... специально провоцировала ее, чтобы посмотреть на реакцию, чтобы понять, кто она такая... И разобраться, почему ты ее так любишь, что ни один из местных жителей даже не сомневается в том, что она твоя родная дочь...
– Правая половина лица парня вновь вспыхнула светом, на этот раз счастливым и радостным, но красноволосый опять сморщился, заталкивая неуместную иллюминацию туда, где ей и место.
– А когда им предъявляешь факты вроде вашего возраста, отмахиваются и говорят: 'Ну это же Айдо!' Но все равно... я не должна была... теперь, наверное, ты прогонишь меня, но перед этим я хотела бы... извиниться...

Темнота вокруг девушки замолчала, а потом тяжело вздохнула на непонятном языке:

– Господи Боже ты мой Всемогущий, Бог Израилев...
– и продолжила уже понятнее.
– Ну почему вы все такие дурочки? Вам даны силы, за которые в иных местах люди согласятся дать разрезать себя на куски... Одна может стереть с лица земли город, другая прирастить собственные сгоревшие дотла конечности... Упс... А ведете себя как девочки, задержавшиеся в детстве... Карин, вот скажи у тебя есть мечта?

– М-мечта?

– Да, мечта, - оживился парень.
– То, ради чего встаешь по утрам, ради чего заставляешь себя дышать, к чему идешь всю свою жизнь? Вот у меня такая мечта есть!

Карин вдруг почувствовала, что на ее голову легла ладонь. Огладила бинты, проверив, плотно ли лежит повязка... и пригладила торчащие, несмотря ни на что, волосы.

– Я мечтаю, что однажды я проснусь с рассветом от щебета птиц и возмущенных женских голосов внизу. Йоко будет уговаривать всех сходить на пляж и рассказывать, что выбрала всем фасон купальников. Таюя будет возмущаться, что купальник слишком открытый, и спрашивать, пойду ли на пляж я, потом задумчиво разглядывать предложенные ей тряпочки и веревочки и в конце концов согласится...
– тут его речь прервал писк: 'Отличная идея!', изданный вроде бы тоже горлом парня... но последующий рык нормальным голосом: 'Цыц!' говорил не в пользу этой мысли.
– Йоко, уже сформировав прямо на себе купальник такого же цвета, как и одежда, без задней мысли рванется меня будить, но от самой моей двери ее отгонит полотенцем Кушина Узумаки, посоветовав заходить в комнату к молодым людям в несколько менее откровенных нарядах. Йоко возмущенно схватит в охапку всех девчонок в доме и удерет на берег моря, а мама попросит меня помочь в приготовлении обеда. А затем, когда обед будет готов, Кушина, воровато оглядываясь по сторонам, тоже отправится на пляж, а я засяду в своем кабинете, ломая голову над составлением указа, запрещающего моей матери и моей дочери появляться в пределах Узушио одновременно, потому что после такого работа в деревне замирает сразу и напрочь, а вечерами орды поклонников с цветами угрожают проломить даже барьер Отрицания Реальности, установленный на заборе моего дома... Какими словами этот указ сформулировать так, чтобы меня не подняли на смех во всех остальных Скрытых Деревнях... а пуще того - не прислали своих представителей посмотреть на это своими глазами... Вот именно об этом я мечтаю. А ты?