Шрифт:
1.
Утро понедельника, пришедшегося на первое сентября, выдалось безоблачным и безветренным, словно и не было хмурых выходных и мелкого моросящего дождя. От нагретого асфальта поднимался пар вчерашних луж, от непривычного душного воздуха саднило горло. Пышный букет ярко-белых хризантем, лишь связанных лентой, разваливался в руках. Отец как всегда забыл упаковать его в целлофан, а мама как всегда сказала, что упаковка скрывает естественную красоту цветов.
Настя Каратаева, в очередной
Настя обрадовалась, увидав как по ступенькам крыльца, аккуратно переступая короткими ножками, поднимается Наталья Сергеевна, директриса. Наташа, как ее называют все ученики. Вообще любовь к директрисе не типична, но у них в школе номер один – вот так.
Наташу любили все, в том числе и за тонкий флёр тайны, которым она была окутана. Никто не знал сколько ей лет. На ее широком бело-молочном лице не было ни единой морщинки, но коротко стриженные волосы пробивала мерзлая седина. Казалось бы, обычная вдова подводника, каких в городке полно. Но стоило посмотреть в ярко-зеленые глаза, цветом напоминающие летнюю тундру, как человек начинал к ней тянуться. Поговаривали, что Наташу на самом деле зовут не так. У нее есть саамское имя. Настолько труднопроизносимое, что никто никогда его не употреблял.
Обычно на каникулах Наташа вела разные кружки, но в это лето уезжала, и никто не знал куда…
– Настюха, да за тобой не угнаться!
Настя Каратаева оглянулась:
– Привет, Светка. Ну надо же… Как вытянулась!
Светка Овчинникова в оранжевых легинсах и толстовке лимонного цвета напоминала посреди северного военного городка экзотический фрукт. Картину дополняли огненно-рыжие волосы, собранные в пышный хвост. Пролетев сквозь школьные ворота она, тяжело дыша, взяла Настю под руку. Одноклассники косились на Светку, учителя смотрели с неодобрением.
– Ну и тяжесть, – пожаловалась подруга и перебросила рюкзак, набитый учебниками, с левого плеча на правое. – Уроки все будут, по расписанию.
– С чего ты взяла? – покачала головой Настя, поднимаясь по ступенькам. – В девять сбор в классе. Потом идем к памятнику подводникам.
– А на фига я эту тяжесть тащила? – вздохнула Светка. – Ух, Петухов развел как пятиклассницу! Типа директор новой школы, хрыщ приезжий, договорился с его отцом мэром больше не устраивать никаких мероприятий за счет учебной программы. И цветы, я конечно же, не купила. Только вчера вечером из Севаса прилетели…
– Давай мои положим, – предложила Настя. – Многие, смотри, в этом году без цветов.
– Спасибо, подруга, выручила. Только забежим потом к папе в кафе, я тебе деньги отдам.
– Да не нужно.
– Нет, нужно, – обиженно заявила Светка.
Школьный вестибюль гудел, как улей. Ученики толпились у раздевалки, бросали в руки прихрамывающей гардеробщицы верхнюю одежду, не такую уж и нужную по сегодняшней теплыни. Девчонки-старшеклассницы сбивались в стайки у доски с расписанием, хихикали, видимо обсуждали мальчишек. Под портретом президента Ельцина стояла большая коробка для цветов. Настя аккуратно положила хризантемы, стараясь не помять.
После сбора в классе коробку возьмут мальчики и понесут к Черной Стеле.Все, как в прошлом году, и позапрошлом… Настю радовала привычная обстановка. Хотя нет, кое-что переменилось…
– Наша классная перевелась в новую школу, – сообщила она Светке. – А нас вроде как сама Наташа берет…
– Да ладно! – аккуратно выщипанные брови Светки поползли на лоб. – Директриса строгая конечно… И на лето задала читать столько, что я и трети не осилила. Ну ничё, переживем. Жаль, Катюха с этого года не с нами.
– Да не повезло. Наташа пыталась договориться с директором новой школы, чтобы из нашего класса не переводили тех, кто живет за поликлиникой, да не вышло…
– Ты откуда знаешь?
– Петухов в субботу по секрету сказал.
– Опять этот Петухов! – воскликнула Светка.
Настя сквозь толпу протиснулась на лестницу и стала подниматься, поглаживая рукой широкие, такие родные деревянные перила.
– Вы чё, с Петуховым встречаетесь? – догнала ее Светка на площадке.
– Не придумывай, гуляем в сопках. Иногда.
В огромный класс, где Наташа преподавала русский и литературу, Настя и Светка заходили последними. Казалось, в этом помещении все стены стали окнами – так много здесь было света. И все-таки хватило места и десятку портретов классиков. Чехов, Достоевский, Толстой, Бунин, Ахматова и Булгаков казались ученикам дальними родственниками, настолько добрыми были у них лица.
Светка мигом проскочила к третьей парте в центральном ряду. А Настя шаг замедлила. В классе сидел незнакомец. Чем-то неуловимым он напоминал Наташу. Такое же широкое скуластое лицо, только усыпано веснушками, такая же короткая стрижка, только спутанные серо-желтые волосы напоминают паклю. Глаза, невнятно серые, мрачно смотрят исподлобья.
– Это что за кен на нашем месте расселся? – возмутилась Светка, которой пришлось бросить рюкзак на четвертую парту.
От грохота тяжелых учебников класс вздрогнул. Настя села рядом с подружкой, убедилась, что на них никто не смотрит и никто их не слушает, и тихонько шепнула Светке на ухо:
– Говорят родственник Наташи. Из-за него она наш класс взяла…
Прозвенел звонок. Вошла директриса. На ней прекрасно смотрелись красный пиджак и темно-синяя узкая юбка. Настя знала, что это традиционные цвета саамов. Наташа носит этот костюм лет десять, но выглядит он как новенький.
– Всех поздравляю с началом учебного года! – Наташа прошла к столу и раскрыла журнал. – Надо бы провести перекличку, но я и так вижу – все на месте. Ну что, открывали летом книги?
Класс загудел. Кто-то недовольно, кто-то радостно.
– На такой объем и двух каникул не хватит, – крикнули с последней парты.
– Это как читать, – возразили на первой.
– Эх вы, – строго покачала головой Наталья Сергеевна. – Ну раз так… Начнете и, поверьте, втянетесь. У кого какие впечатления от «Мастера и Маргариты»?
Взметнулся лес рук. Директриса улыбнулась.
– Так, давайте по порядку. Первым будет…
Урок пролетел незаметно. Многие хотели высказаться, но прозвенел звонок.
– А теперь идем к Чёрной Стеле, – объявила Наташа. – Мальчики, не забудьте взять коробку с цветами. Каратаева, задержись на минутку.