Лети, ведьма, лети! [тетралогия]

– Мне холодно. Могу я погреться у вашего огня?

– Огонь принадлежит всем, – философически ответствовал Данила. – Грейтесь, сударь.

– Я принесу еще хворосту, – поднялся Игорь. – А то костер совсем гаснет.

Он провозился недолго и возвратился с охапкой сухих веток. Бросил их в костер. Тот весело и ярко вспыхнул, затрещал, разгоняя тьму, испуг и неловкую скованность.

– Так-то лучше, – сказал Игорь. Лицо его было почти алым от отблесков костра.

Он перестал смотреть на незнакомца, протянувшего худые длинные пальцы к огню, подошел к девушкам:

– Юля, что с Мариной?

– Кажется, ей нехорошо.

– У меня голова раскалывается, – простонала Марина. – Будто туда железный клин вбили. Ни у кого анальгина нет?

– Анальгин – прошлый век, – подал голос Ши Юйкань. – Минуту, погодите.

Он метнулся к своему мотоциклу, порылся в сумке и вернулся с блестящей пластиковой коробочкой. Отвинтил крышку, высыпал на ладонь пару ярко-розовых капсул. Протянул Марине:

– Клади под язык.

– Что это?

– Новейшее обезболивающее. Любая боль пройдет мгновенно.

– Как называется?

– Да какая тебе разница?

– Я неизвестное лекарство пить не буду! – заупрямилась Марина.

– Юйкань, скажи уж ей, – пробормотал Игорь. – Она ж упрямая, как запрещающий знак.

– Эти таблетки делает наша местная целительница Дуняша Шанкара-Тхеравада, – сказал Юйкань. – Они из разных трав. Лекарственных. Действуют моментально, потому что Дуняша их еще и заговаривает. На себе испытывал – эффект потрясающий. Так что бери.

– Ладно, – сдалась Марина. – Но если мне будет плохо…

– Я отрежу себе уши, – пообещал Ши Юйкань.

И снова все замолчали и посмотрели на пришельца. Он так и сидел, протянув руки к костру и неотрывно глядя на огонь.

– Сударь, – осмелился обратиться к нему Игорь, – как вы себя чувствуете? Может быть, хотите воды?

– Нет. Скажите, в какой я стране?

– В России. Кхм. Странно, что вы об этом спрашиваете, да еще на прекрасном русском языке.

– Язык… Да, я не почувствовал, как изменился язык, – покивал головой пришелец. – А ведь должен был. Значит, Россия. Да, здесь я еще не бывал. Какой сейчас век?

– Двадцать первый.

Пришелец побледнел и что-то прошептал. Что-то похожее на латынь, разобрал Игорь.

– Здесь рядом есть какое-нибудь жилище? – спросил пришелец. – Село или…

– В десяти минутах езды отсюда город Щедрый.

– Щедрый?

– Да, такое название.

– Я понимаю. Послушай, вампир…

Вадим резко вскинул голову. В его глазах блеснуло алое пламя.

– Откуда вы знаете, что я вампир?

– Неважно. Послушай, вампир, в этом городе много нежити? Много таких, как ты? Много ведьм?

– Какое вам дело? – вскинулся Вадим. Глаза его просто полыхали. – Кто вы такой, чтоб об этом спрашивать?

– Я – защищающий Бога, – сказал пришелец. – Мое дело – защищать имя Божье от таких тварей, как ты и тебе подобные. Слава Небесам! Я недаром здесь оказался.

– Вы знаете, – вмешался Игорь, – у нас в городе хороший психиатр работает. Он помогает пройти реабилитацию тем, кто слишком болезненно воспринимает паранормальные явления. Вам телефон сказать?

Пришелец встал и плюнул в огонь:

– Стыжусь и жалею, что сидел у вашего бесовского костра. Да простится мне этот грех! Если среди вас есть человек, а не грязная нежить, то пусть он отведет меня в город.

– Люди среди нас есть, – подал голос Игорь, и чувствовалось, что он еле сдерживается. – Но провожать вас никто не станет. Вон видите дорогу? Да, совершенно верно. Идите по ней, всё прямо и прямо, и наконец выйдете в город. А там сориентируетесь. Только в гостинице «Цепеш» останавливаться не рекомендую – ее содержат вампиры. По вашим словам, грязная нежить.

Юля во все глаза смотрела на странного незнакомца. И почему-то чувствовала, что в ней растет непонятная ярость по отношению к нему. Ярость, полыхающая, как костер.

– Убирайтесь! – вдруг крикнула она незнакомцу. – Подите вон, святоша! Вы осквернили наше пламя, и вы заслуживаете, чтоб вас наказали! Луна-бледнота, Улианы сестра, пошли ему страсти, обморочной напасти, пошли ему тошноты, пошли ему дурноты! Как он плюнул, так пусть в него плюют. Слово мое крепко!

– Опа, – тихо высказался Владислав. – Ничего себе.

А пришелец только улыбнулся Юле жуткой нечеловеческой улыбкой:

– Такая юная, такая прелестная – и уже ведьма. Ничего, скоро грядет над тобой суд, девочка.

И незнакомец зашагал по дороге, которую ему указал Игорь.

Все долго смотрели ему вслед. Смотрели до тех пор, пока его костлявая фигура не смешалась с мраком.

– У меня мурашки по коже, как о нем подумаю, – жалобно подала голос Марина. – Ужас просто!

Тут же нашелся Юйкань:

– А голова не болит?

– Нет, – удивленно ответила Марина, – не болит.

– Я всегда говорил, что фармакопея госпожи Дуняши самая высокоэффективная, – сказал Юйкань, но его никто почти и не слушал. Компания стояла у оскверненного костра и говорила чуть ли не вся разом:

– Что это за тип? Может быть, сектант или оккультный маньяк?

– Он в городе что угодно может натворить! Надо сообщить о его появлении в милицию.

– Ха, сейчас вся нормальная милиция в отпуске, на постах одни зомби! Кому ты что сообщишь?!

– Джентльмены, по-моему, это просто сумасшедший. Завтра же мы увидим его на городской площади с очередным грозным воззванием на груди. Вот Акашкину-то будет радости – матерьял для его газетенки!

– Нет! Нет! Нет! – отчаянно закричала Юля.

И все стихли.

– Послушайте, – взволнованно заговорила она. – Послушайте меня! Это не маньяк, не сумасшедший, не бандит! Он гораздо хуже! Он выглядит как человек, но на самом деле он давно перестал быть человеком, потому что он был… инквизитором.