Лети, звезда, на небеса!

Хотя… А вдруг это Винсент прорывается? Во главе дивизии Интерпола? Ага, и устраивает взрывы в подземелье, рискуя завалить обитателей нор в их убежищах. И заодно завалить собственную карьеру.

Нет, ну не дурында ли я? Вместо того чтобы радостно ожидать прихода освободителей, залезла под кровать и сама на себя страху нагоняю.

Автоматные очереди приблизились, уже слышен был топот ног в коридоре и невнятные вопли. Затем где-то в отдалении опять рвануло, и свет погас. Через пару минут включилось аварийное освещение, но магнитные замки дверей больше не работали. Это можно было понять по грохоту дверных створок и радостным крикам. Вот только разобрать, на каком языке орут в коридоре, не удавалось. Или не хотелось? Потому что похожие звуковые комбинации я слышала когда-то в стойбище незабвенного Рашида. И ничего хорошего ожидать от носителей этого языка не приходилось. Ребятки сюда явно не на чашку чаю забежали.

Дождалась своей очереди и дверь в мои апартаменты. Да, от такого удара она вряд ли оправится, ей потребуется помощь травматолога.

Я постаралась занять как можно меньше места, тщетно надеясь сойти за кучку ветоши. Но единственное, что мне удалось – это втянуть под кровать кроличьи уши тапочек. Идите, ребята, идите отсюда. Видите же – нет никого. Ну подумаешь, остатки завтрака на столе! Тут один из сотрудников лаборатории живет, это он покушал – и на дежурство убежал. А что женские вещи разбросаны, так это его личное дело. В нерабочее время он может носить все, что захочет.

Две особи в высоких ботинках-милитари и в камуфляжных штанах (все остальное было расположено выше линии обзора), громко переговариваясь, шлялись по комнате. На пол летело все, что не успело упасть после взрывов. Грохнула автоматная очередь, и со стоном умер монитор компьютера. Радостный гогот свидетельствовал о том, что особям происходящее кажется очень забавным. Вот и молодцы, вот и умнички, поиграли – и идите, идите отсюда. Там еще много комнаток, в которых есть что разбить и уничтожить.

Ботинки притопали к кровати. Почему-то у меня свело мышцы между лопатками. Я вдруг увидела, как один из весельчаков поднимает автомат и собирается украсить пулевой вышивкой мою постель. Я зажмурилась и постаралась спрятать живот. Знаю, что малышка умрет вскоре после меня, но… А вдруг? Вдруг Винсент успеет?

Один удар сердца. Пауза. Другой, и – свет, яркий свет. Что, я уже умерла? Тогда почему ангелы так гнусно веселятся, встречая меня? Почему у них нет крыльев, а физиономии смуглые и грязные? И откуда столько черной поросли на открытых участках тела? Все ясно, голубушка. И почему ты надеялась попасть в рай?

Добро пожаловать в ад. Вот и два представителя преисподней тычут в меня стволами автоматов и что-то орут. Приветствуют, что ли? Как-то непохоже.

Один из арабов (хотя это могли быть и турки, и уроженцы Кавказа – так сразу и не разберешь) пнул меня своим мерзким ботинком. Пока легонько. Ждать повторного приглашения я не стала. Пришлось вылезать.

Вид бледной светловолосой женщины, одетой в веселенькую желтую пижамку и тапки-кролики вызвал у парнишек приступ бурного веселья. И с чего так ржать-то?

Затем они переглянулись, и на их физиономиях появилось одинаково похабное выражение. Один из храбрых воинов направился к двери и попытался закрыть ее. Ага, как же. Нечего было пинать бедолагу со всей дури. Дверь пронзительно заскрипела и развалилась.

Так, уединения не получится. Что, впрочем, совершенно не смутило второго самца. Он отложил автомат и, не сводя с меня капавшего маслом взгляда, занялся застежкой своих брючат.

Мои ноги моментально стали ватными и норовили подломиться в коленях. Причем в обратную сторону, словно у кузнечика. Больше всего мне сейчас хотелось умереть. За что я и получила пинок от дочери. Ладно, зайка, попробуем.

Я томно потянулась и кокетливо посмотрела на сопевшего самца. Его напарник уселся в кресло, дожидаясь, видимо, своей очереди. А что, баба сама хочет познать настоящих мужчин, не визжит, не сопротивляется, зачем тогда напрягаться и осторожничать? Вон какая беленькая, нежная, и ничего, что с пузом, это даже интереснее.

Руки ближайшей особи затряслись, завязки портков явно запутались. Араб, рыча от нетерпения, дергал их. Я подошла вплотную и опустилась на колени, зазывно глядя ему в глаза. Глаза эти съехались к переносице, белки покраснели, парень доверил мне самое дорогое и расслабился.

Вот только он несколько сместил приоритеты. Поскольку я, конечно же, цепко ухватила самое ДЛЯ МЕНЯ дорогое, но это вряд ли доставило арабу ожидаемое удовольствие.

В следующее мгновение я уже стояла, прижавшись спиной к стене и направив на совершенно обалдевших вояк их же автомат.

– Не двигаться, уроды, пристрелю, – надеюсь, английский ребятишкам знаком. Как-то они добрались же до тихой Чехии.

– Ты не сможешь, женщина, – прошипел первый претендент на интим.

Стоять с полуспущенными штанами было, видимо, не очень комфортно. Араб попытался было вернуть портки на место, на что я отреагировала довольно нервно. Автомат дернулся в руках, короткая очередь прошла сантиметрах в пяти от макушки храбреца. Тот вздрогнул и застыл, угрюмо глядя на недоразумение в тапках-кроликах и с автоматом.

– И что дальше? – поинтересовался сидевший в кресле. – Это гнездо неверных захвачено воинами ислама, деваться тебе некуда.

– Слушай, а можно без религиозного пафоса? – поморщилась я. – «Гнездо неверных», «воины ислама»! Ваши люди захватили этот гадючатник, чтобы освободить своих и навешать люлей америкосам. Так?

– Так, – усмехнулся араб. – А ты вообще кто такая?

– Очередной подопытный образец МакКормика.

– Женщина? Да еще беременная? Ничего себе! – уважительно покачал головой араб. – Это что же ты должна была натворить, чтобы сюда попасть?

– Не твое дело. И не надейся заговорить мне зубы, выстрелить я всегда успею.

– Слушай, разреши хотя бы Хакиму штаны надеть, не позорь его. Или тебе так понравилось их содержимое?

– Ага, – кивнула я, – никогда такой крошки не видела.

– Сука! – взревел побагровевший Хаким. – Ну, ты у меня дождешься!

– Раньше ты у меня дождешься.

– Так, что тут происходит? – похоже, их начальство прибыло.

Глава 28

Во всяком случае, сидевший в кресле араб вскочил и постарался изобразить стойку «смирно». Стойка получилась довольно корявой.

Но для Хакима даже это было недостижимой мечтой. Он с ненавистью смотрел на меня, надеясь, видимо, парализовать взглядом. Тоже мне, великий змей, нашел кролика! Возможно, мои тапки и впали в гипнотический транс, но руки автомат держали по-прежнему крепко.

А в полку посетителей прибыло. Самый главный полковник, что определялось по невыносимо начальственному выражению его физиономии и по черной беретке, кокетливо сдвинутой набок, брезгливо поморщился:

– Ну что, кретины, допрыгались? Вы забыли, зачем мы сюда пришли? Забыли?