Лето без милосердия

Никодесу хотелось запеть во все горло, а вот Реннар был напряжён и серьёзен, ничего от привычного развесёлого шалопая Рени. А ведь он младше Никодеса… на сколько же? Пять лет, четыре? Отчего-то захотелось подбодрить, как будто младшего братишку. Хотя вряд ли герцог Реннар фор Гронтеш, друг и порученец принца Ларка, нуждается в сочувствии и ободрении Нико фор Виттенца.

А петь нельзя пока что, волшбе помешает. Ну и ладно, будет ещё время для веселья. Никодес подошёл к борту, навёл трубу на три башни. Золотой орёл раскинул крылья на крыше центральной. Сверкал под солнцем — смотреть больно. По белому камню вились плети незнакомой лианы, обильно цветущей лиловыми длинными гроздьями. Наверняка магией усилены, раз так высоко и пышно разрослись, а ещё, как знать, вдруг и на охрану зачарованы? Но против зажигательной бомбы, глядишь, и не устоят, а настоящий пожар и наведённая менталистом паника — это очень серьёзно. Пожалуй, вполне заменит усиленную бомбардировку с кораблей. Если корабельные пушки вообще способны достать до дворца, даже с внутреннего рейда. А ведь порт ещё сначала захватить надо.

Нет, в самом деле, преотлично все складывается!

За спиной маг бормотал заунывный речитатив ритуала, и Нико уверен был, что вслушиваться в творимую волшбу — опасно, а лучше так даже уши заткнуть. Потому и старался думать о другом, отвлечься от того, что за спиной творится, на то, что предстоит вскоре сделать им. Ему.

Отлично ведь получится, если, пока эскадра дойдёт до Делла-Виниты, они успеют добиться если не капитуляции, то хотя бы согласия на переговоры о сдаче. Никодес не разбирался в делах морских и корабельных, но мог представить, какие потери от буйства стихии понёс флот и как плохо он готов сейчас к серьёзному сражению. Скорей всего, адмирал Гронтеш и принц Ларк намеревались поберечь корабли и решить дело обстрелом и высадкой десанта. Но, раз уж появилась возможность нанести удар в самое сердце врага, они обязаны не упустить такой шанс!

— Мы сможем ускориться? — спросил за спиной Реннар.

— Ни к чему, — возразил какой-то из магов. — Время сейчас работает на нас. По крайней мере в первый час паника имеет свойство не затухать, а лишь разрастаться, а если вы ещё поможете…

— Предлагаешь сбросить пару-тройку бомб? Знать бы ещё, где у них здесь казармы. Дурное все же дело лезть в атаку без разведки.

— Туда, — Никодес передал Реннару трубу и указал направление. — Смотри, там манежи. Сбросить на конюшни, никому мало не покажется. Хотя коней жаль.

— Где кони, там и сено, зерно, солома, — Реннар кивнул. — А сами кони нам нужны живыми, целыми и испуганными. Так что цель есть. Подправите курс, мэтр Ледуш?

— Будет сделано, капитан, — по-военному ответил маг.

Никодес ждал очередной болтанки, но «Гордость небес» развернулась плавно и легко. Внизу проплывали то узкие улочки, то белые дворцы в зелени садов, и уже не нужна была труба, чтобы рассмотреть крытые галереи между тремя башнями-сёстрами: белый мрамор, сияющий под солнцем, словно первый снег, тонкие витые колонны, сверкающая позолотой черепица.

Подошёл и встал рядом Вилет. Спросил:

— Я что-то слышал о бомбах? Процесс запустится с первым же тревожным сигналом, так что дело за вами, господа военные.

— Вон тот навес рядом с конюшнями, — указал Реннар. — Если я верно разглядел, там солома, а рядом наверняка фуражная. Сейчас долетим, и…

— И прямиком оттуда — на дворец? — спросил Никодес. Он не хотел думать о мечущихся в панике среди огня благородных скакунах, зато о том, как первым ворвётся в королевский дворец в столице Одара, думалось с удовольствием.

— Учитывайте, господа, что наведённая паника может и не подействовать во дворце, там наверняка сильная защита.

— Тем лучше, — резко ответил Реннар. — Нашу победу не назовут следствием всеобщего умопомрачения.

— Капитан Гронтеш, — мэтр Ледуш укоризненно покачал головой, — вы должны понимать, что для всеобщего умопомрачения далеко не всегда требуются усилия магов. Полагаю, одного нашего появления будет вполне достаточно. Воображение дорисует нашим противникам целую армаду атакующих небесных кораблей, и ваша задача — быстро воспользоваться неизбежным замешательством. Как я слышал, его величество Сайлинн отличается склонностью к паникёрству, это на руку нам.

— Вот не надо, я тоже хочу свою долю заслуженной славы, — хохотнул Вилет. — Так что тем больше умопомрачения, тем лучше.

— Влететь прямиком через окно в тронный зал, — предложил Никодес. — «Доброго вам дня, ваше величество, а если желаете, чтобы и вечер был добрым, подпишите, будьте любезны, полную капитуляцию». А ты, мэтр Вилет, подбавишь ему паники на месте, умеешь ведь?

— Ещё как умею, — усмехнулся молодой маг. — Отличный план, мне нравится.

— Значит, принято, — подвёл итог обсуждению Нико, и Реннар молча кивнул.

— Доброго вам дня, ваше высочество.

Евнух униженно поклонился, вызвав очередной приступ бешенства. «Доброго утра, доброго дня»! Того и гляди услышишь: «А если желаете, чтобы и вечер был добрым, надевайте скорее свадебное платье, жених уже ждёт». И кому какое дело, что она всех этих женихов в погребальном кафтане видала бы!

— Я приказала не беспокоить меня. Что непонятного в этих простых словах?

— Ваш батюшка велит вам прийти как можно скорей, госпожа.

— Зачем?

— Не имею радости знать, прекрасная госпожа, — ещё поклон, ниже прежнего, и евнух бесшумно прикрыл дверь, оставшись снаружи. Чует, когда лучше не лезть под горячую руку. И злость не сорвёшь, не посуду же ей бить, словно вульгарной простолюдинке.

А все из-за их дурацкой войны!

Её высочество Эстельина всегда знала, что её брак будет политическим. Такова судьба всех принцесс, была, есть и будет, не ей роптать. Понимала она и то, что вовсе не обязательно рука принцессы Одара будет сразу же принята тем женихом, которого хочет её отец. Но чтобы от неё отказались так… так… хамски. Цинично и унизительно, как будто она стоит меньше грязи под ногами! Оскорбительно, предложив взять вместо неё любую из младших принцесс!

Эстель была достаточно умна и получила достаточно хорошее воспитание, чтобы понимать: оскорбить хотели не её лично. О ней, о её чувствах, красоте и уме, даже о том, что из неё на самом деле получилась бы прекрасная жена и королева, вообще не думали. Король Андара всего лишь поставил на место её отца, показав, чего стоят, по его мнению, все амбиции Одарского королевского дома. Ведь и для младшей принцессы вместо принца Ларка предложили в мужья невесть кого. Девчонки всю ночь прорыдали, и успокоились лишь тогда, когда придворный маг клятвенно пообещал: выполнять унизительное условие не придётся.

Вот только Эстель не слишком верила словам мага — и, как оказалось, правильно делала. Северяне, эти дьяволовы сыны, начали войну так, будто против них стояло сборище калек и дебилов, а не усиленная магами армия. Отец мрачнел с каждым днём, а когда пал Линдэнэ, позвал старшую дочь и спросил:

— Ты ведь понимаешь, что в любом случае должна стать замужней дамой прежде своих сестёр?

Ещё бы Эстель не понимала! Даже лучше отца. Он-то думал лишь о том, как будет выглядеть брак дочерей с точки зрения политики, а она помнила, какой позор для девушек, когда младшая сестра выходит замуж прежде старшей. То ли старшая порченая настолько, что никто брать не хочет, то ли младшая честь не уберегла — слухов не оберёшься! И без разницы, чья ты дочь, рыбака или короля, о принцессах даже злее судачить будут: любой приятно, когда падает в грязь та, что всегда стояла неизмеримо выше неё.