Лето ночи

– Я съезжу в город, – сказал Старик. – Побудь дома до моего возвращения.

Дуэйн направился к пикапу. Я с тобой.

Однако отец мягко положил руку ему на плечо.

Нет, Дьюни. Я заскочу к Тейлору, пока этот чертов ястреб-стервятник не начал раскрашивать Арта. И у меня есть к нему несколько вопросов.

Дуэйн стал было протестовать, но встретил отцовский взгляд и понял, что Старик просто ищет одиночества и что оно необходимо ему, даже если это будет всего несколько минут за рулем машины. Мальчик кивнул и отошел от пикапа.

Он хотел снова заняться прополкой, но передумал. Поймав себя на том, что хочет есть, Дуэйн испытал острое чувство вины. Странно… Ему было много хуже, чем после гибели Уитта, горло сжимала горячая боль, грудь, казалось, готова была разорваться от страдания, а голод все же не отступал. Он покачал головой и вперевалку зашагал к дому.

На ходу дожевывая сандвич с ливерной колбасой, сыром, беконом и листьями салата, Дуэйн направился к отцу в мастерскую, пытаясь вспомнить, где мог оставить «Нью-Йорк тайме». А перед глазами по-прежнему стояла страшная картина: разбитый «кадиллак», хромированные детали, осколки стекла, усыпавшие берег, и невесть откуда взявшаяся полоса красной краски на боку машины.

На автоответчике мигала зеленая лампочка. Погруженный в свои мысли, рассеянно доедая сандвич, Дуэйн перемотал катушку маленького магнитофона и нажал кнопку воспроизведения.

Черт возьми, вы что, не можете отключить этот чертов автомат и взять в руки телефонную трубку? – услышал он раздраженный голос дяди Арта.

Дуэйн застыл с набитым ртом и поспешно выключил автоответчик. Сердце сначала остановилось, потом как-то странно и почему-то очень громко бухнуло и вновь болезненно забилось. Дуэйн через силу сглотнул, набрал в грудь воздуха, еще раз перемотал катушку и включил прибор.

…Дуэйн, я тебе звоню! Я нашел то, что ты разыскиваешь. Про колокол. Представляешь, это все время было у меня в библиотеке! Дуэйн, это просто поразительно! Не верится, но сомнений никаких. Я расспросил человек десять своих старых приятелей в Элм-Хейвене, но никто ничего не знает. Не важно… в этой книге написано, что… Впрочем, лучше я все сам тебе покажу. Сейчас… э-э… двадцать минут десятого. Я буду у вас в половине одиннадцатого, не позже. Пока, малыш.

Дуэйн еще дважды прослушал запись, выключил автоответчик, потом нащупал за спиной стул и тяжело рухнул на него. Грудь сдавило так, что невозможно стало дышать, и он дал волю чувствам: слезы потоком полились по щекам, судорожные рыдания сотрясали все тело. Время от времени он снимал очки, тыльной стороной ладони вытирал глаза и откусывал кусок сандвича.

Прошло много времени, пока он смог встать и пойти в кухню.

Указанный в справочнике номер телефона шерифа не отвечал, но Дуэйн сумел дозвониться ему домой. Он совсем забыл, что сегодня воскресенье.

– Книга? – удивленно переспросил шериф. – Нет, я не видел никакой книги. А это очень важно, сынок?

– Да, – ответил Дуэйн. И добавил: – Для меня.

Что ж… На месте аварии я ее не видел – это точно. Конечно, всю местность мы досконально не осматривали. Может, она валяется где-нибудь среди обломков… Или осталась в машине…

– А где сейчас машина? У Эрни?

– Да. У Эрни. Или у Конгдена.

У Конгдена? – Дуэйн бросил в мусорное ведро оставшуюся корку хлеба. – А почему у Конгдена? Он-то какое имеет отношение ко всему этому?

Шериф вздохнул, и Дуэйну показалось, что с отвращением. Ну, понимаешь, Джей-Пи узнает об авариях на дорогах по полицейской рации, а потом связывается с Эрни и иногда покупает у него разбитые машины. Джей-Пи продает их на рынке подержанных автомобилей в Оук-Хилле. По крайней мере, мы так думаем. Нам ведь не все известно о его делах.

Как и большинства мальчишек, Дуэйн слышал разговоры взрослых о темных делишках Джей-Пи, в том числе и о том, что мировой судья приторговывает крадеными автомобилями. Кто знает, может, он не брезговал и аварийными машинами. Немного помолчав, он спросил:

– Вы не знаете, куда отправили «кадиллак»?

– Не имею ни малейшего понятия, – ответил шериф. – Наверное, все-таки на стоянку к Эрни, поскольку ему обязательно сегодня нужно было пригнать обратно аварийный тягач. По воскресеньям он дежурит на заправке один, а его жена терпеть не может отпускать бензин. Но ты не беспокойся, сынок, все личные вещи мы вам непременно передадим. Вы ведь его кровная родня и прямые наследники, не так ли?

– Да, – сказал Дуэйн, невольно удивляясь про себя, что такие архаичные слова, как «кровная родня», «наследники», теперь относятся и к нему. Он встречал их в сборнике сочинений Чосера и книгу эту брал у дяди Арта. Правда, написание их несколько отличалось от современного. А вот теперь его самого называют «кровной родней» и «наследником» дяди Арта. – Да, – тихо повторил он.

– Не волнуйся, сынок. Все книжки или что там еще было в машине вам вернут. Я утром заскочу к Эрни и лично проверю. К слову сказать, мне кое-что надо бы уточнить, прежде чем писать рапорт. Вы с отцом будете дома вечером?

– Будем.

Закончив разговор, Дуэйн огляделся, и дом показался ему странно пустым. Большие часы в кухне громко тикали, с дальнего пастбища доносилось мычание коров. Небо снова заволокло тучами. Несмотря на жару, день был пасмурным, даже мрачным.

Дейл Стюарт услышал о смерти дяди Дуэйна в тот же день вечером от своей матери, которая разговаривала с миссис Грум-бахер, а та, в свою очередь, узнала об этом от миссис Стерлинг – близкой приятельницы миссис Тейлор. Дейл как раз собирал вместе с братом модель самолета, когда мать сообщила им печальную новость. Глаза Лоренса мгновенно наполнились слезами.

– Господи, бедный Дуэйн, – тихо произнес он. – Сначала у него погибла собака, а теперь еще и дядя.

Сам не зная почему, Дейл с силой сжал ему плечо, не дав продолжить.

Чтобы набраться храбрости позвонить Дуэйну, Дейлу понадобилось некоторое время, но он все-таки взял себя в руки, прошел в холл и набрал номер приятеля. После двух положенных гудков в трубке что-то щелкнуло и странная записывающая машина бесстрастным, совершенно не характерным для Дуэйна голосом произнесла: «Привет. Сейчас мы не можем ответить на ваш звонок. Но все, что вы скажете, будет записано на магнитофон, и мы обязательно вам перезвоним. Пожалуйста, сосчитайте до трех и говорите».

Дейл сосчитал до трех и повесил трубку, чувствуя, как горит у него лицо. Ему стоило больших усилий заставить себя позвонить несчастному приятелю, а уж выражать свои соболезнования этой дурацкой машине… Нет, увольте.

Оставив Лоренса трудиться над моделью – тот работал, высунув от усердия язык и напряженно наморщив лоб, – Дейл отправился к Майку.

– И-и-ку-ку!

Издав условный клич, он соскочил с велосипеда и подтолкнул его вперед. Проехав несколько ярдов без своего седока, двухколесный конь упал в траву.