Лето севера

В общем, когда наша припозднившаяся кавалькада на манер длинной змеи втягивалась в крепостные ворота, даже недовольный вид делать никому не пришлось – все и без того осатанели выше крыши. И никто не удивился, когда князь, едва въехав во внутренний двор, рявкнул:

– Проводите княгиню и ее людей в приготовленные покои! – при этом и тон, и выражение лица у него были такими, что особых сомнений не осталось – речь идет о подвалах и пыточных, не меньше.

Ольга, не удержавшись, тихонько хихикнула, прикрыв рукой лицо, а я наоборот, показательно дернулась, решив, не упускать подходящий повод изобразить невольный испуг – подруга на необходимости чего-то подобного очень настаивала. И одновременно попыталась сориентироваться, где же тут окна покоев Нешры… Ага, вон они, похоже. Как раз там, где сейчас шевельнулся чуть приоткрытый ставень. Сообразив, что получилось все у меня достаточно жалко – то есть ровно, как и требовалось, я едва сдержалась, чтобы не хмыкнуть тоже. А вот оборотни, нервно кружившие вокруг, не поняли ничего. Старший из них недоуменно рыкнул, и не успевшей забыть их атаку Эрависсе этого оказалось достаточно – двор вокруг опустел мгновенно и стало ясно, подвалы теперь точно отменяются, тащить нас туда уже просто некому.

Разместились в итоге в заранее освобожденном и подготовленном крыле здания рядом с кухнями, что мою охрану порадовало безмерно. Всех – и наемников, и даже фаолад. Ведь там где кухни, обычно можно найти еще и кухарок, не говоря уж о прочих вкусностях. Так что с одной стороны нам вроде и не парадные покои выделили, но с другой… отдали-то, считай, лучшее.

А я месту, где нас поселят, не удивилась совершенно – и продумано и обговорено все было заранее. Самой мне отвели несколько комнат там же, на невысоком втором этаже – как сказала Ольга: нечего, мол, осложнять противнику задачу по предстоящей вербовке. И оставалось лишь плечами на это пожать, что бы при этом не имелось ввиду.

Фаолад, заглянув в покои, где до меня, похоже, обретался управляющий или кто-то вроде того, с большим трудом смогли скрыть недоумение. Переполненной гостями Эрависса не выглядела и в крепости явно хватало более традиционных вариантов для размещения. Но в итоге, к чему конкретно придраться, оборотни так и не нашли.

– А сами вы как? – с вежливым высокомерием поинтересовалась я, когда охрана обошла обе предоставленные мне комнаты, заглянув за каждую дверцу и в каждый закуточек. Впрочем, особо с этим высокомерием не пережимая, и выдав его ровно столько, чтобы не возникло потом желания зачастить сюда и мешать в тщательно распланированной интриге. – Видели уже, где устроились? Нормально?

– Да, – коротко откликнулся их главный, чуть задержавшись, пока пятерка его подчиненных один за другим выходили в коридор. И я вдруг сообразила, что они со мной еще даже словом не перемолвились, да и между собой особо не болтали. Но потом тот немного подумал и добавил. – Там – все хорошо.

– А где нехорошо? – сделала я логичный вывод из того, как это было сказано.

– Нехорошо не иметь представления, что у нас вокруг.

– Вокруг замка?

– Да. Поэтому мы сейчас немного осмотримся, а за вами пока эти… с капитаном которые, приглядят.

Я кивнула, отметив, что среди моей охраны, похоже, намечается раскол. Но в сложившихся обстоятельствах так даже лучше. Больше бардака – больше возможностей для тех, кого и в самом деле сейчас прижало. Настолько, что они все же рискнут им воспользоваться.

– Хорошо. Если что, скажете на воротах – я вас отпустила.

– Скажем, – все так же коротко согласился тот и тоже шагая на выход. – Если придется.

А я вдруг вспомнила еще одну вещь:

– Кстати, как вас зовут, господин…

– Не господин, – не постеснялся тот меня перебить. – Я – сарин. Сарин Аодал, княгиня. И ка-сарин Раскиль вам это уже говорил.

– Ага… – как ни странно, но и в этой недлинной фразе обнаружилась масса тем для размышления. Во-первых, ясно теперь, что передо мной кто-то из знати фаолад, в которой мне еще только предстоит разобраться; во-вторых, что Раска за князя, то бишь ка-сарин, он признает, хоть и явно того недолюбливает; и в-третьих, меня саму старой кровью он не считает, иначе назвал бы не княгиней, а ка-сарини…

– Ага… – повторила я, отпуская его нарочито небрежным жестом. – Наверное забыла, сарин Аодал, простите. Я вас больше не держу.

Тот коротко зыркнул, так же коротко поклонился и ушел, оставив меня думать. Все равно сейчас только это и оставалось – сделать для наших противников еще больше невозможно при всем старании.

Декорация готова, намерения обозначены, настроение продемонстрировано. Теперь надо дождаться остальных актеров. Очень и очень надеясь, что нашими усилиями те не побрезгуют и все-таки явятся.

Ночь постепенно вступала в свои права, предъявляя их прежде всего на комнату: по углам уже стояли густые, непроглядные тени, хотя через распахнутые ставни все еще виднелись закатные отблески – тонкая оранжево-желтая полоска неба над верхушками леса, красиво расчерченная штрихами ажурных елочных макушек. Наверное, как раз того самого леса, куда сейчас и помчались осматриваться э-э… волчки.

Н-да… Вот и еще одна проблема подоспела.

До сих пор я отчего-то не особо задумывалась, а как, собственно, примут в Инстреде меня? Не княгиню Ахельны, а жену ка-сарина Раскиля? В том смысле, что примут ли? Такие, как Аодал, к примеру? А то вот так пустишь их в Ахельну, а потом вдруг окажется, что сама ты там уже никто и звать тебя никак – по одному из любимых выражений Ольги.

Просто сидеть возле окна – так, чтобы при желании это было видно любому интересующемуся, быстро надоело, но деваться оказалось некуда. Взять в руки пяльцы, к примеру, я даже не пыталась – темно уже, да и смысл? Позориться, изображая то, чего не умеешь и чему за пять минут точно не научишься? А потому и оставались мне сейчас исключительно меланхоличные размышления с видом на закат. Но грустить о собственной неясной участи и столь же смутном будущем быстро надоело, гораздо интереснее оказалось принюхиваться к запахам, поднимающимся от кухонь.

– Энья, – позвала я служанку, деловито разбиравшую содержимое уже принесенных в покои седельных сумок с вещами. – Как думаешь, это зайчатина?

– Похоже, – подошла та ближе, потянула носом воздух и тут же выразительно поджала губы. – Но что-то, смотрю, не торопятся здешние хозяева нас за стол звать? А?

– И правильно не торопятся, – отвернулась я от окна, пытаясь хотя бы так бороться с искушением и разыгравшимся аппетитом. – Дают нам возможность отдохнуть с дороги.

– Да? – как-то странно посмотрела она на меня, и я не выдержала:

– Да. Но, знаешь, сходила бы ты туда, что ли? Намекнула этим излишне заботливым людям, что отдых их дорогим гостям можно как-нибудь и скрасить. К примеру, подносом с тем самым жарким из зайца.

– В сметане, – мечтательно прижмурилась та, снова выразительно поведя носом. – С луком и розмарином… Я мигом, госпожа Идета!

Дверь за ее спиной хлопнула даже раньше, чем та закончила говорить, и по доскам пола в коридоре простучали, затихая, легкие торопливые шаги. Странная, кстати, у них тут привычка – доски на пол стелить. Неудобно же! Шумно и совсем не так надежно как камень. Или хотя бы мозаика из плитки…